Та Сторона Одиночества
Шрифт:
– Боюсь, это невозможно. – Морис все с той же улыбкой покачал головой. – Этому нельзя научиться. По крайней мере, никто из моих людей так не может…
– Так вы не один обладаете чем-то… сверхъестественным??? – Девочка оборвала его на полуслове.
– Сначала – согласие…
Граф откровенно, хотя и в шутливой форме, шантажировал ее интерес. Мирия подскочила на месте и бросилась к двери, возбужденная случившимся открытием. Эта её детская манера развеселила Мориса. Он попал в точку, сам того не желая – и рыбка уже на крючке.
– Только маме лучше не знать. – Предупредил он напоследок.
–
Она исчезла из его комнаты, а он стер испарину со лба. Это было только началом. Но что случится, если Мирия согласится, и он будет вынужден проводить в её обществе огромное количество времени, до тех пор, пока не придет время вернуть ее отцу? Сердце кольнуло острой иглой. Он вдруг осознал, что вытерпит всё; он будет сдержан и кроток; он не позволит себе лишнего – ни слова, ни дела; он будет молчать о своих чувствах и желаниях. Но разлуку с ней он просто не вынесет.
***
Оставшиеся дни обещанной графом Анедо недели прошли в относительном покое и параллельно нарастающем напряжении. Мирия час от часу становилась всё серьезнее, совершенно утратив свою детскую веселость, и свободное время старалась проводить с матерью, а не с Морисом, и из этого он тоже мог уже сделать определённые выводы.
Эльза хмурилась. Она не давала волю слезам, но, казалось, она постарела враз – лицо осунулось, плечи опустились вниз. Еёе тяготила близкая разлука с дочерью, она была просто уверенна, что Мирия даст согласие лететь с графом на Грессию.
В последнюю перед полётом ночь Морис, как всегда, не спал, ворочаясь в своей постели. Он думал, думал основательно, что ждет их завтра. Мирия даст ответ и это решит будущее Грессии, девочки, его самого и верных ему людей. Но о себе сейчас граф думал в последнюю очередь, все больше – о ней… Наверняка, она тоже не спала сейчас. Может быть, плакала, глядя в открытое окно на луну и ночное небо, что были ей гораздо роднее, чем чужое небо Грессии.
Утреннее, уже ставшим привычным, чаепитие проходило в молчании. И Эльза, и Морис выжидающе смотрели на Мирию, но она не торопилась. В конце концов это молчание переполнило ее приемную мать, и она как можно ласковее спросила:
– Дочка, ну что ты решила?
Девочка не подняла головы, лишь отодвинула чашку и нервно сомкнула губы. Самообладание давалось ей с трудом, и все же она держалась.
– Мирия. – Мягко сказал граф. – Никто не заставляет тебя. Если ты откажешься – это будет тоже твой выбор, я приму его, и никто никогда не потревожит твой покой. Но если ты согласишься, я буду крайне рад сопровождать тебя как друг и защитник. Так что решай – здесь и сейчас, потому что времени не осталось. Я должен покинуть эту планету.
Эльза беззвучно рыдала, глядя на девочку – её повзрослевшую дочь. Та уверенно поднялась и обняла мать, едва сдерживая накатившие слёзы. Её голос, сухо прозвеневший в воздухе, полушепотом застыл в стенах маленькой кухни:
– Мам, я должна. Прости.
Морис облегченно выдохнул,
но радости не прибавилось – разлучать любящие сердца занятие не из приятных. Он молча вышел из дома, оставляя наедине мать и дочь, им было, что обсудить напоследок.***
Он курил пятую сигарету, когда Мирия, заплаканная, вышла к нему во двор и тихо спросила:
– Что с собой брать, граф?
– Только самое необходимое на первое время. – Невозмутимо произнес граф Анедо. – Если что-то понадобиться, мы купим это позже. Не беспокойся, у меня нет проблем с деньгами.
Через два часа ему вручили два огромных старых чемодана, набитых под завязку. Спорить он не стал – у женщин свои представления о «самом необходимом». Эльза не отходила от Мирии ни на шаг. Она проводила их до уличной двери.
– Берегите девочку, граф. – Смахивая слезы, через силу говорила она. – Я отдаю её вам, и Бог видит, чего мне это стоит. Мирия, раз уж ты решилась на это, то будь сильной, что бы не случилось. И помни: я всегда молюсь за тебя. Я буду ждать тебя каждую минуту…
Эльза привлекла к себе Мориса и поцеловала его в лоб; затем она сомкнула в объятиях Мирию и покрыла поцелуями всё её лицо.
– Не плачь. – Силясь улыбнуться, Эльза вытерла рукой её слёзы. – Все будет хорошо.
– Я люблю тебя, мама! – Голос Мирии сотрясали рыдания. – Я вернусь, очень скоро вернусь!
– Я знаю, знаю… Бог вас хранит…
Каким бы тягостным не было расставание, оно было неизбежным. Морис подхватил свою ношу и Мирия поспешила за ним, оставляя позади ссутулившуюся фигурку своей матери. Та махала рукой, девушка постоянно оглядывалась и даже на горизонте, когда все другое было стерто в сплошную линию, Мирии казалось, что она видит свою маму, провожающую её взглядом в неизвестность; в дорогу, которую она выбрала сама.
Глава 4. Элиас. (Часть 1)
На корабле, скрытом искусной голограммой, в лесной чащобе, Мирия немного успокоилась. Вернее, её чувства перетекли в другое русло – страх перед космосом.
Заняв кресло второго пилота, она беспокойно заёрзала, а потом и вовсе мертвой хваткой взялась за подлокотники. Морису этот страх показался совсем уж детским, но он поспешил успокоить её.
– Не бойся так, в космическом пространстве нет ничего ужасного. Напротив, один раз увидишь звёзды чуть ближе – и тебя будет тянуть к ним снова и снова.
– А если с кораблём что-нибудь случится? ...
– Я всё проверил, системы в порядке…
– А если на нас нападёт кто-нибудь? ...
– Я справлюсь, не волнуйся…
– А если…
Между тем они все глубже погружались в темный сумрак космоса. Вопросы иссякли. Девочка, насупившись, смотрела в центральный монитор, а потом и вовсе уснула.
Путь предстоял долгий – более суток, но Морис не мог позволить себе лечь спать – Мирия, услышав лишь слово «автопилот», тут же подняла такую панику, что графу пришлось её успокаивать.