Тадж-Махал и сокровища Индии

Внешность женщины, особенно в праздничном наряде, не столько открывалась для любования, сколько скрывалась, точнее, украшалась таким образом, чтобы «затемнить» ее природные черты и фигуру.

Все видимое глазу представало измененным или полускрытым: волосы были окутаны покрывалом; шея и грудь спрятаны под массивными ожерельями и гирляндами; очертания тела скрадывали широкие шальвары и курта; узор из хны на лбу и щеках изменял цвет лица; форму глаз было не узнать под густым слоем каджала и сурьмы; нос не разглядеть из-за кольца или подвески, вдетой в ноздрю; естественный цвет губ и зубов полностью уничтожался черным порошком мисси.

Женщина и мужчина обязаны любить друг друга, если они были соединены священными узами брака, хотя бы само их знакомство и произошло только на свадьбе. Коран предписывает мусульманину выполнять свой супружеский долг в ночь с четверга на пятницу: именно в такую ночь, по легенде, был зачат пророк Мухаммед.

Кхуррам бывал в спальне жены намного чаще. Он не мог расставаться с Мумтаз надолго. Даже зная, что она не покидала территорию дворца, он всегда старался чаще видеть ее, слышать тихий, спокойный и такой любимый голос.

У Шах-Джахана был большой гарем, как и полагалось индийскому падишаху. Но он «не обращал внимания на других женщин, пока Мумтаз была жива». Об этом писал в путевых заметках Франсуа Бернье, французский врач, путешественник и философ. Он отмечал, что супруги уважительно, нежно и трогательно относились друг к другу. Мумтаз любила свой народ и знала, что эта любовь тоже взаимна. Ее боготворили простые люди за отзывчивость и милосердие. По ее просьбе были составлены списки вдов и сирот, живущих в государстве. Мумтаз лично следила, чтобы они были обеспечены всем необходимым.

Она была народной заступницей, а своему мужу – мудрой советчицей. Он всегда ценил ее суждения выше собственных. Мумтаз-Махал была так же скромна, как и красива, а о ее преданности супругу слагали легенды. Она никогда не разлучалась с мужем и сопровождала его в самых опасных военных походах.

Гаремное помещение дворца крепости в Агре

Горе Шах-Джахана, потерявшего любимую женщину, было безграничным. Восемь дней он провел взаперти, без еды и питья. Когда же правитель вышел к своим приближенным, они не узнали его, сгорбившегося и постаревшего. Мумтаз видела и это, но ничем не могла помочь любимому. «Аллах пожелал этого испытания для нашей любви», – думала она, прозрачным облачком облетая покои мужа. Шах-Джахан объявил в стране траур, запретив музыку, яркую одежду и украшения. Женщинам также запрещалось пользоваться духами и благовониями. Мумтаз считала это лишним, но она уже не могла влиять на ход мыслей мужа. Она видела, как во время бесед с послами, восседая на ее любимом Павлиньем троне, его рука непроизвольно тянулась погладить чудесных птиц с изумрудными глазами, к которым часто прикасались ее нежные пальцы.

Шах-Джахан замирал, словно прислушиваясь, стараясь уловить голос жены под сводами дворца, но, как она ни старалась, он не слышал более ее советов. Тогда падишах погружался в думы и пытался представить, что ответила бы в том или ином случае его главная и бескорыстная советница.

Она вспоминала день своей кончины. Боль разрывала тело, мысли путались. Мумтаз-Махал, чувствуя приближение смерти, попросила принести новорожденную дочь и позвать мужа. Она вручила ему Джаханару и обратилась к Шах-Джахану с двумя просьбами: больше не жениться и выстроить для нее мавзолей, который был бы достоин их большой любви. Падишах после смерти Мумтаз долгое время не мог приступить к управлению государством, не раз у него возникала мысль отказаться от трона. Приближенные старались развеять тоску Шах-Джахана, но ни сказочная роскошь, ни заморские диковинки, ни дрессированные слоны, ни смотры боевой конницы не могли отвлечь его от грустных дум.

Прошло немало времени, прежде чем подчиненные увидели выполненный из дерева макет мавзолея, поразивший их совершенством форм и пропорций. Таким образом Шах-Джахан приступил к осуществлению своего замысла. Он выполнил обе просьбы умирающей жены, потратив на строительство мавзолея столько же лет, сколько они прожили с Мумтаз.

Занявшись возведением мавзолея, Шах-Джахан воспринимал это как главное дело своей жизни. О пережитом горе окружающим напоминали лишь седые волосы правителя и затаенная грусть в карих глазах. Его плечи вновь распрямились, его энергия и работоспособность поражали. Когда Шах-Джахана спрашивали, как ему это удается, ответ был одним: ни часу праздного безделья.

В 1657 г. Шах-Джахан тяжело заболел. Как уже говорилось, этим обстоятельством воспользовался его сын Аурангзеб. Он арестовал отца и заключил его, еще не окрепшего после недуга, в Агру, в Красный Форт, под домашний арест. Аурангзеб захватил престол и девять лет продержал отца взаперти.

Тяжело было Шах-Джахану смириться с жестокостью сына. Единственным утешением для него было то, что он из своих покоев мог видеть Тадж-Махал. Он писал прошения к сыну, где униженно умолял его похоронить рядом с Мумтаз.

Перед смертью Шах-Джахан сильно ослаб и не мог подходить к окну, чтобы созерцать последний приют возлюбленной. Он умер, глядя на отражение мавзолея в крошечном вогнутом зеркальце, вмурованном в стену. Аурангзеб выполнил его просьбу, похоронив рядом с Мумтаз-Махал.

Спустя долгие годы возлюбленные снова были вместе. На их надгробиях всегда живые цветы. Это дань памяти и восхищения вечно живой Любви.

…Слезам, оплакивающим любовь,ты пожелал придать вечную жизнь…ты… поймал время в сеть красоты,и бесформенную смерть увенчалбессмертием формы.Тайну, которую ты в ночной тишиПоведал на ушко любимой,Хранит теперь каменьВ вечном молчании своем.…мрамор все еще шепчет звездам:«Я помню». Рабиндранат Тагор

Жемчужина Индии

Тадж-Махал прекрасен в любое время суток. Это сон и явь, величие и невесомость одновременно. Это скорбный реквием и возвышенный гимн великой любви. Его строгие формы внушительны, ясны и нежны. В спокойном, мягком облике Тадж-Махала явственно проступает непоколебимая и несокрушимая сила.

На рассвете его купола и минареты окрашиваются в теплые розовые тона. Днем он предстает во всем великолепии тонкого каменного кружева, сверкающего на солнце.

Лунными ночами кажется, что это сияющий сказочный замок, сотканный из лунных лучей и вознесшийся над земною тьмой, в котором обитают добрые феи, прислуживающие прекрасной принцессе. Мавзолей Тадж-Махал стал признанным символом любви, воспетым поэтами всех стран и народов.

Поражает музыка линий и форм, их полная гармония с окружающим пейзажем. Поэты сравнивали купол мавзолея с облачком, застывшим на призрачном воздушном троне. На закате сиреневое печальное мерцание ниш и порталов оттеняет розовые отблески догорающего солнца на стенах Тадж-Махала.

Тадж-Махал в предрассветной дымке

В эпоху правления Шах-Джахана Агра наравне с Дели считалась столицей империи. По сложившейся вековой традиции в столичном пригороде, на берегу реки Джамна, и было решено возвести здание мавзолея для безвременно ушедшей любимой жены падишаха. Место для строительства Шах-Джахан выбрал настолько удачно, что до сих пор ни одно землетрясение не причинило серьезного ущерба мавзолею.

Шах-Джахан был очень образованным правителем. Он прославился не только как умелый стратег и талантливый полководец, но и как падишах-архитектор. Ему нравилось тратить сокровища из казны на возведение прекрасных дворцов и величественных фортов.

Иностранные правители, побывавшие в Индии, стали называть ее царством белого мрамора. После приема у падишаха они долго не могли прийти в себя от красоты дворцов.

На стене «Диван-и-кхаса», в верхней ее части, почти под самым серебряным потолком, вилась надпись, украшенная резьбой и инкрустацией драгоценными камнями: