Тафгай 3

Реальная же история была совсем иной. В 1948 году в Москву пригласили пражскую команду ЛТЦ, которая уже давала серьёзный отпор родоначальникам хоккея с шайбой, канадцам. Кстати самих чехословаков научил играть Майк Букна, этнический словак, который родился в Канаде и поиграл в знаменитом канадском клубе «Трейл Смоук Интерз». Кроме знаковых для Советского хоккея пяти встреч пражаки показали весь тренировочный процесс, хоккейную амуницию, тактические приёмы, познакомили с силовой борьбой и современными на тот момент хоккейными правилами. Именно те матчи можно считать точкой отсчёта для наших лучших хоккейных специалистов: Аркадия Чернышёва, Анатолия Тарасова и Всеволода Боброва.

Кроме хоккея с тех пор между чехословацкими и советскими хоккеистами появилась ещё одна традиция – это совместный ужин при большом количестве алкогольных напитков. И хоть после 1968 года, чехи и словаки нас, мягко говоря, недолюбливали, но пропускать коллективную пьянку считали шагом политически не верным. Вот и сегодня после дневной игры, которую мы выиграли 4 : 2, в ресторане гостиницы «Юность» сдвинули в один ряд столы и накрыли шикарнейшую «поляну».

– Ну и здоровы пить, - шепнул мне на ухо Боря Александров, когда очередной тост за дружбу народов гости не постеснялись опрокинуть в себя по полной чарке сорокоградусной «огненной воды».

– У меня знакомые в Праге были, лица как арбузы. О! – Я показал руками примерный объём этих фруктов. – С вечера по пять литров пива в себя проглотят, а утром либо на велосипедную прогулку катят, либо в парк на пробежку. Удивительного здоровья народ.

– Хм, это когда ты в Праге успел побывать? – Хитро посмотрел на меня юный гений прорыва.

– Как все, с клубом кинопутешественников, - я почесал затылок и матюгнулся на свою забывчивость. – Читал про Прагу. Если всё сложится как надо, погуляем по улочкам старой Праги весной следующего года.

– Иван, Борьис, почему не пить? – Спросил сидящий напротив уже хорошо раскрасневшийся защитник чехов Франтишек Поспишил.

– Я хци длоухо храт, храт хцы до сорока лет. – Громко ответил я, поддавшись через стол немного вперёд. – А Борис малы еште. Еште шестнадцать лет.

– Техды за длоуха лета, - предложил новый тост, за спортивное долголетие, Франтишек, затем налил себе и сидящим по бокам голкиперу Владимиру Дзурилле и защитнику Иржу Бубле.

И мужики не подкачали, я даже глазом моргнуть не успел, как рюмки были опустошены до дна. Лично я и в лучшие годы с такой скоростью поглощать алкоголь не мог, а теперь и подавно. А здоровенным чехословакам хоть бы хны, только чуть-чуть поморщились. Вот что значит, когда с детства имеется натуральная без консервантов пища и хорошая экологически чистая среда. Ни пиво, ни водка не берёт организм, хоть тресни.

А дальше на маленькую сцену вышел вокально-инструментальный ансамбль, и начались танцы. Ведь кроме наших команд за длинным столом в ресторане были и другие посетители, которые пришли сюда не только водку жрать. «Малыш» сразу куда-то улетел. «Опять ночью не придёт», - сразу подумал я, оглядываясь. И точно, среди других празднично одетых мужчин и женщин, Борька уже танцевал со знакомой парикмахершей из гостиницы, Верой.

– Выйдем, разговор есть, - дыхнул на меня перегаром Валера Васильев.

– Давно пора, тебя немного освежить, - хмыкнул я и встал из-за стола.

На улице уже смеркалось, дул неприятный колючий и влажный ветер, который лично меня в одном пиджаке поверх рубашки пронизывал до костей.

– Хочешь я тебе в морду сейчас суну? – Криво усмехнулся Васильев. – Это из-за тебя вторую получили. Пслушал дурак тебя, хэ, решил дриблинг пкзать.

«Не хватало ещё скандала», - подумал я, и посмотрев нет ли кого вокруг, резко схватил Валеру за шиворот и окунул головой в сугроб, который образовался после того как дворники почистили тротуар. Затем так же резко Валерия Ивановича я вытащил наружу и поставил на ноги. От двух летящих в меня размашистых боковых удара я легко увернулся, и уже падающего вниз по инерции динамовского защитника я под руки.

– Ещё в сугроб или обратно в ресторан? Лимонадику налить? – Спросил я, вернув Васильева на ноги. – Я тебе, балбесина, сказал, чтоб ты одну забросил, зачем второй раз на ворота полез? Ты же чуть Боброва с инфарктом в больницу не отправил!

– Закрепить хотел, - пробубнил Валерий Иванович.

– В восьмом матче с Канадой только попробуй так в самом конце закрепить, клюшку вставлю в одно место, - зло прошипел я, вспоминая восьмой московский матч суперсерии 1972 года, которая ещё только грядёт, где Васильев знатно напортачил. – Пошли кофе тебе горячего налью. Балбесина.

– Не обзывайся, я плохого тебе ничего ещё не сделал, - Валера тяжело вздохнул, пошатываясь, пошагал следом.

В фойе нашу парочку перехватили испуганные Мальцев и Харламов.

– Мужики вы это, чего? – Накинулся на меня Саша Мальцев.

– Зачем драться сразу? Можно же сначала поговорить, - добавил Валера Харламов.

– Чё говорить-то? Поговорили уже, - глянул исподлобья сначала на меня, а затем и на друзей наш бесстрашный защитник.

– Спокойно, освежились снежком на свежем воздухе, - я похлопал по плечу динамовского отчаянного здоровяка с мокрыми волосами. – Сегодня догуливайте, завтра отлёживайтесь. У нас кроме молодых шведов ещё товарищеский матч с чехами. Чует моё сердце, если проиграем, выпрут Всеволода Михалыча из сборной. Поднимут шумиху в газетах, что поспешили с назначением и гуляй. Или может, вы хотите обратно Тарасова с Чернышёвым? Что молчишь, Валерий Харламов №17?

– Наше дело играть, - пожал плечами армейский нападающий.

– Давайте потом на свежую голову поговорим, - сказал Саша Мальцев и потащил Васильева с Харламовым туда, где гремела музыка и танцевал народ.

«А с чего я наивный взял, что за Боброва будет «умирать на льду» вся команда? – я тоже пошёл на звуки музыки и веселья, чтобы выпить чашечку кофе перед сном. – Всё «Торпедо» точно биться будет, «Спартак» впряжётся, защитник Гусев, который у себя в ЦСКА на вторых ролях. А вот армейцы Михайлов, Петров и Харламов, и динамовцы Мальцев и Васильев – не знаю. Ладно, поговорим на свежую голову».

***

В воскресенье 19 декабря на Киевском вокзале около девяти часов утра я торчал с букетом роз как один большой тополь на Плющихе. Правда, старожилы говорят, что на Плющихе тополей никогда и не было, придумали их специально для одноимённого кино, ну и я на вокзале лишь временно ожидающий прибытия поезда из Тулы. Вообще все эти дни от своей Ирины я получал ежедневные телеграммы, которые были коротки и лаконичны. Например: «Привет из Смоленска целую тчк» или «Привет из Брянска целую тчк», и наконец, получил вчера «Привет из Тулы буду завтра в 9 Киевский вокзал 5 вагон тчк».

Поэтому сегодня я уже успел побывать на центральном рынке, что на Цветном бульваре. Поторговаться там с гостями из жаркого юга, которые меньше чем за три рубля одну розу продавать не желали. И лишь когда я предложил на спор десять раз поднять над головой самого крупного продавца, цена упала до двух рублей пятидесяти копеек. Потом я как бы, между прочим, рассказал, как недавно у нас в камере пыток выбивали из одного несчастного показания о «цветочной мафии», которая заполонила столицу. И букет в пятнадцать красных роз мне обошёлся, можно сказать по-божески, в тридцать рублей.