Тафгай 4
Шрифт:
— Хитрость бы, какую придумать, — тихо сказал Сева Бобров, когда мы стояли рядом за спинами наших хоккеистов. — Был бы ты сейчас на поле, мы без всяких выдумок шайбу бы затолкали.
— Ну да, ну да, — пробормотал я. — Михалыч, а где мои хоккейные шахматы? — Я прямо вздрогнул, когда родилась в голове отличная идея.
— Да вот у меня в кармане, — Всеволод Михалыч протянул мне пластиковую коробку, которую он вынул из кармана брюк. — Показывай что сочинил?
— Мы разыгрываем «Гоп со смыком», когда трое нападающих выкатываются на двоих защитников, так? — Спросил я, расставив фигурки хоккеистов на маленькой хоккейной коробке.
— Так, так, не тяни время, — поморщился
— А теперь смотри, что получится, если делать такую атаку пять на пять с ходу, в быстром нападении. — Я передвинул фигурки красного цвета. — Допустим, в зону атаки первым врывается крайний левый нападающий и резко тормозит. Центральный игрок ускоряется на левую штангу, а крайний правый на правую штангу ворот соперника. Посмотри, что происходи с обороняющейся командой. — Я сдвинул хоккеистов черного цвета, и в центре зоны атаки образовалась пустая полость. — Вот сюда на чистый лёд вкатывается правый защитник и его никто не держит и не встречает. Делай, что хочешь.
— Что ж ты сразу-то не сказал, — пробормотал Сева Бобров и, схватив мои хоккейные шахматы, побежал рассказывать команде, как сегодня будем бить Воскресенск.
Не сразу нужная комбинация получилась в реальной игре. В реальности вообще всё гораздо сложнее, чем в теории. Но где-то с тридцатой минуты матча для наших дорогих гостей на льду наступил кошмар кошмарный. Первыми разыграли комбинацию с выводом на убойную позицию защитника мои «пионеры». Они, как и вся молодёжь, новшество впитали быстрее ветеранов. Боря Александров ворвался в зону атаки, Доброхотов убежал налево, Скворцов направо, а никем не прикрытый защитник Саша Куликов мощно бросил с десяти метров по воротам Виктора Афонина, 3 : 2.
Далее ещё через смену «пионеры» разыграли комбинацию в зеркальном исполнении и уже по воротам «Химика» выстрелил наш левый защитник Володя Гордеев. Афонин шайбу сумел отбить, но первым на добивании оказался «Малыш» и счёт стал уже 4 : 2. А под занавес второго периода подобную комбинацию изобразила пятёрка Федотова и шайбу забросил защитник Володя Астафьев, 5 : 2. Публика на трибунах билась в экстазе. А хоккеисты на нашей скамейке запасных обливались потом, так как подобный розыгрыш требовал высоких скоростных действий от всей пятерки разом.
— Ладно, — сжалился над игроками Сева Бобров. — В третьем периоде будем ловить «Химик» на контратаках. Им теперь прятаться в защите — смысла нет.
— Да уж, чё мы одни-то туда и сюда носимся, пусть и Воскресенск тоже побегает, — устало улыбнулся Коля Свистухин.
— А ты-то чего устал? — Удивился Бобров. — Ваша пятёрка ещё ничего сегодня не забросила. На вас игра от обороны не распространяется.
В перерыве я с чувством выполненного долга вернулся на трибуны к своей ненаглядной Варваре. Снова чмокнул её в щёчку и сказал:
— Где надо подкрутил, что не надо закрутил, вот и заработало.
— Мама права, — хмыкнула девушка. — Слишком ты у меня самонадеянный. Как бы жизнь не обломала.
— Спорить не буду, — улыбнулся я и приобнял Варю. — Сидеть ровно на пятой точке и киснуть — это не про меня. И к счастью, я перевоспитываться не желаю. А то жизнь пройдёт, и вспомнить будет нечего.
***
В воскресенье 16 января в наши личные огромадные с Варварой планы вмешалось идиотское редакционное задание. Мою красавицу сослали в город Шахунья, чтобы написать о том, как обстоит дело с культурной жизнью трудящихся на местах. Варе нужно было пообщаться с местным фольклорным ансамблем, но мне от осознания, что подруга напишет о полезном для общества начинании, было не легче. Ведь ночью 17-го все сборники и я, в том
числе, улетали уже в Москву для подготовки к товарищеским матчам с Финляндией и Швецией. А обратно мы возвращались только 27-го и то на один день.По этой причине сегодня на базе собралась вся команда с жёнами, детьми и подругами. Начальник команды Иосиф Львович закупил для «сабантуя» мяса для шашлыка, сосисок, пива и несколько бутылок красного вина. Само собой алкогольные напитки предназначались лишь для тех хоккеистов, которые в сборную не пробились. Ведь для них начиналась длинная пауза в чемпионате, аж до 17-го февраля. А членам сборной команды могли себя порадовать минералкой, чаем, кофе, какао и молоком.
Я снял гипс, так как минуло трое шаманских суток, и к своему изумлению обнаружил, что ушиба на левом предплечье как не бывало. Врач команды Тамара Михайловна Йоффе, осмотрев руку, поцокала языком и прокомментировала медицинское чудо словами Антона Павловича Чехова:
— Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
— Ну, вот же есть, чего теперь? — Пробурчал я от себя.
— Само зажило, — отмахнулась Тамара Михайловна.
Боря Александров, который сегодня уже успел сгонять в город и купить «Советский спорт» каждому встречному хвастался статьёй про него любимого и показывал список лучших бомбардиров чемпионата. После вчерашней победы 8 : 2 над «Химиком», где «Малыш» забросил две шайбы он вошёл в десятку лучших, сместив на одиннадцатое и десятое место московского динамовца Мотовилова и Александра Мартынюка из «Спартака», которые по системе «гол плюс пас» набрали 20 очков. У Александрова сейчас было 22, столько же, как у Картаева из «Трактора» и Петрова из ЦСКА.
— Иван, ты чего не рад? — Подтолкнул меня в плечо «Малыш». — Ты посмотри на таблицу. У тебя 29+13, 42 очка! У Харламова 23+13, итого: 36 и у Викулова 29+6, 35. Остальные даже до 30-ти не добирают.
— Да я рад, просто планы на сегодня были другие. — Отмахнулся я, вспоминая, как вчера целовались в машине с Варварой и договорились сегодня перейти на следующую стадию близких отношений. — Что ещё пишет пресса?
— Про Всеволода Михайловича пишут. — Боря развернул газету. — Пишут, что новатор, экспериментатор, воспитывает в молодёжи, то есть в нас со Скворцом, победный дух. Не забывает Михалыч и про ветеранов. Пишут, что Сергеич под его руководством переживает вторую молодость. — «Малыш» кивнул на Виктора Коноваленко, который на улице лепил с дочкой снеговика. — Ну и надеются, что наша сборная под его руководством не уронит высокое знамя советского спорта.
Как раз в это время в столовую вошёл Сева Бобров. Он увидел в руках у Бори «Советский спорт», подошёл к нам и взял газету себе.
— В таблице пока всё нормально. Всё как я и предполагал, — пробормотал он, лишь бросив взгляд на первые три строчки:
____________________И_____В____Н____П____РАЗНИЦА____ОЧКИ
Торпедо (Г.)_________24____18____4_____2____126 — 64______40
ЦСКА (М.)___________23____17____3_____3____143 — 80______37
Динамо (М.)_________24____14____5_____5_____95 — 67______33
— Если с ЦСКА поступим, так же как и в Москве, то никто нас больше не догонит. А вот зачем едет на Олимпиаду в качестве наблюдателя Аркадий Иваныч Чернышёв, не совсем ясно. — Бобров вернул газетный номер «Мылышу» и добавил, — пошли Иван поможешь мне в комнате шкаф передвинуть. Ручка под него закатилась.
— Всеволод Михалыч, можно мы с ребятами по бутылочке? — Спросил наставника Коля Свистухин.
— Только попробуйте! — Рявкнул недовольно Бобров, наверное, известие, что в Японию полетит его коллега по тренерскому цеху, зацепило нашего главного тренера за живое.