Таинственная история Билли Миллигана (др. перевод)

– Я тут ни при чем, – сказал чернокожий преступник, к которому ранее был прикован Миллиган. – Богом клянусь, он их просто снял на раз!

Ведущая в тюрьму дверь с шипением поехала вверх, и шестерых преступников загнали в проход между внешней дверью и обнесенной решеткой территорией. Через решетку была видна диспечерская – телеэкраны, компьютерные терминалы, десятки полицейских, и мужчин, и женщин, в серых брюках либо юбках и черных рубашках. Когда внешняя дверь закрылась, открылись внутренние ворота-решетка, и заключенных повели дальше.

В фойе сновали люди в черных рубахах, стучали по клавиатуре компьютерных терминалов. У самого входа стояла женщина с желтым конвертом.

– Сдаем ценные вещи, – объявила она. – Кольца, часы, украшения, кошельки.

Когда Миллиган вынул все из карманов, она взяла его куртку и проверила подкладку, после чего отдала ее офицеру как вещественное доказательство.

Молодой офицер обыскал арестованного еще раз, уже более тщательно, после чего Миллигана поместили в камеру с другими заключенными, которых предстояло сфотографировать с табличками на шее и зарегистрировать. Все пристально смотрели в небольшое квадратное окошко. Негр ткнул Миллигана в бок:

– Тебя, похоже, теперь все знают. Ловко ты браслеты скинул. Надо постараться, чтобы ты всех нас отсюда вызволил.

Миллиган тупо посмотрел на него.

– Будешь копов бесить, – продолжил он, – забьют насмерть. Уж поверь мне на слово, я тут не первый раз. Ты как, уже сидел?

Миллиган кивнул.

– Именно поэтому я и не радуюсь. Я бы предпочел уйти отсюда.

3

Когда в расположенной неподалеку от тюрьмы конторе государственного защитника зазвонил телефон, Гэри Швайкарт, рослый бородатый адвокат-координатор тридцати трех лет, как раз пытался раскурить трубку. Звонил Рон Редмонд, один из его штатных адвокатов.

– Узнал кое-что в муниципальном суде, – сообщил он. – Ночью схватили «насильника из кампуса», его только что перевели в окружную тюрьму Франклина. Залог – полмиллиона долларов. Надо выслать кого-нибудь для оказания первой юридической помощи.

– Рон, сейчас никого нет. Я тут один за всех.

– Ну, слухи уже расползаются, скоро набегут репортеры из «Ситизен джорнэл» и «Диспэч». У меня сложилось ощущение, что полиция будет его прессовать.

Когда совершались тяжкие уголовные преступления и возникала вероятность, что полицейские продолжат вести расследование и после ареста подозреваемого, Гэри Швайкарт обычно посылал в тюрьму первого попавшегося своего адвоката. Но этот случай был нестандартным. «Насильник из кампуса» уже привлек внимание СМИ, так что его арест стал жирным плюсом для полиции Колабмуса, и Швайкарт предположил, что они попробуют выбить из преступника признание или хоть какое-нибудь заявление. Защищать его права будет крайне нелегко.

Швайкарт решил сгонять в окружную тюрьму – просто быстренько представиться, сказать, что он государственный защитник, и посоветовать ни с кем не разговаривать, кроме своего адвоката.

Швайкарт подоспел как раз вовремя: два полицейских вывели Миллигана, чтобы сдать дежурному сержанту. Адвокат попросил полицейских позволить ему сказать пару слов заключенному.

– Я не знаю ничего о том, в чем меня обвиняют, – заныл Миллиган. – Я ничего не помню. Они вошли ко мне и…

– Послушайте, я лишь хотел представиться, – ответил Швайкарт. – В коридоре, где полно народу, подробности по делу обсуждать не следует. Поговорим наедине завтра-послезавтра.

– Но я ничего не помню. Они нашли все это у меня в квартире, и…

– Слушай, молчи! У стен есть уши. И там, наверху, тоже поосторожнее. У полицейских – свои хитрости. Ни с кем не разговаривай. Даже с другими заключенными. Среди них могут быть подставные. Возле тебя непременно окажется кто-нибудь, кто постарается выпытать подробности и потом кому-нибудь их продать. Если хочешь справедливого суда, держи рот на замке.

Миллиган продолжал качать головой, тер щеку и все пытался вернуться к обсуждению дела. Наконец, он пробормотал:

– Скажите, что я не виновен. Возможно, я сумасшедший.

– Посмотрим, – ответил Швайкарт, – только здесь об этом разговаривать нельзя.

– Есть ли адвокат женского пола, которая могла бы взяться за мое дело?

– У нас есть женщина. Посмотрю, чем смогу помочь.

Полицейский повел Миллигана переодеваться в синий комбинезон, униформу тюремных заключенных, и Швайкарт проводил его взглядом. С такими нервными, как этот, работать трудно. Он, по сути, не отрицал вменяемых ему преступлений. Лишь повторял, что ничего не помнит. Одно это казалось странным. Но чтобы «насильник из кампуса» просил о помиловании на основании невменяемости? Швайкарт уже предвидел, как порезвятся газетчики.

Выйдя из тюрьмы, он купил «Коламбус диспэч» и прочел заголовок с первой страницы:

«АРЕСТОВАН ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ В ИЗНАСИЛОВАНИЯХ В КАМПУСЕ»

В статье сообщалось, что одной из жертв, двадцатишестилетней студентке последнего курса, изнасилованной почти две недели назад, предстоит опознать подозреваемого. Над текстом красовался портрет с подписью «Миллиган». Вернувшись в контору, Швайкарт обзвонил остальные местные газеты с просьбой не публиковать фотографию, поскольку это может повлиять на исход опознания, назначенного на понедельник. Ему отказали, заявив, что если добудут фотографию, ее непременно напечатают. Швайкарт почесал бороду мундштуком курительной трубки, а потом набрал жене, сообщить, что к ужину домой не успеет.

– Привет, – послышалось из двери. – Ты напоминаешь мне медведя, который нашел улей и уже сунул в него нос.

Швайкарт поднял голову и увидел улыбающуюся Джуди Стивенсон.

– Ах, вот как? – прорычал он, повесил телефонную трубку и улыбнулся Джуди в ответ. – Знаешь, кто тебя спрашивал?

Она убрала с лица прядь темных волос, показав родинку на левой щеке. В карих глазах читался вопрос.

Швайкарт придвинул к ней газету, указывая на заголовок и фото, и его басовитый смех заполнил весь небольшой кабинет.

– Опознание назначено на утро понедельника. Миллиган попросил, чтобы его защищала женщина. «Насильник из кампуса» – твой.

4

Утром понедельника, 31 октября, без четверти десять Джуди Стивенсон прибыла в полицейское отделение на опознание. Когда Миллигана привели в камеру, она заметила в его лице испуг и отчаяние.

– Я государственный защитник, – представилась Джуди. – Гэри Швайкарт передал вашу просьбу об адвокате-женщине, поэтому мы с ним будем работать над этим делом вместе. Постарайтесь успокоиться. Похоже, вам сейчас плохо станет.

Билли подал ей сложенный листок бумаги.

– Мой надзиратель дал мне в пятницу вот это.

Развернув листок, Джуди увидела, что это «Ордер на содержание под стражей» от ведомства по вопросам условно-досрочного освобождения совершеннолетних преступников, предписывающий тюремное заключение Миллигана и информирующий о том, что предварительное слушание по нарушению условий досрочного освобождения состоится в окружной тюрьме Франклина. Она поняла: поскольку во время ареста в квартире подзащитного было найдено оружие, досрочное освобождение может быть аннулировано. Поэтому Миллигана немедленно вернут в тюрьму города Лебанон недалеко от Цинциннати и ожидать суда он будет уже там.