Таинственная история Билли Миллигана (др. перевод)

Рейджен развернулся и ногой двинул ему в промежность, и когда мужик упал, пнул ногой еще и по лицу. Из носа потекла кровь, мужчина принялся ловить ртом воздух сквозь выбитые зубы.

– Не помрешь, – спокойно сказал Рейджен. – Я аккуратно выбираю, что поломать.

Он посмотрел на первого. Хотя его по лицу не били, изо рта текла кровь. По прикидкам Рейджена, от удара в солнечное сплетение в надгортаннике возникло избыточное давление, и лопнули кровеносные сосуды. Жить тоже будет. Рейджен снял с него еще и часы «Сейко».

На улице он увидел две пустые машины и камнем разбил фары. До утра они никуда уже не уедут.

Потом Рейджен поехал домой, вошел, убедился, что все безопасно, и ушел из пятна…

Аллен открыл глаза, думая, стоит ли идти в сортир. Поняв, что он уже дома, он тряхнул головой. И сс… уже не хочется. Зато на руках синяки. А на правом ботинке что? Он потрогал, посмотрел.

– Боже мой! – закричал он. – Чья это кровь? Какой урод подрался? Я требую ответа. У меня есть право знать, что происходит.

– Рейджену пришлось защищать Дэнни, – сказал Артур.

– Что случилось?

Артур объяснил всем.

– Молодежи надо знать, что стоянки, расположенные вдоль дороги, по ночам – место опасное. Известный факт, что в таких местах после наступления темноты часто собираются гомосексуалисты. Рейджену пришлось спасать Дэнни от опасности, которой его подверг Аллен.

– Блин, господи, да я не виноват. Я не хотел уходить из пятна, я не заставлял Дэнни выходить. Кому вообще, черт возьми, в этой неразберихе известно, кто вошел, кто вышел и что они там делают?

– Я должен был пойти, – сказал Филип, – я бы с этими пидорами с удовольствием разобрался.

– Да тебя бы убили, – ответил Аллен.

– Или натворил бы каких-нибудь глупостей, – добавил Артур. – Например, убил бы кого-нибудь из них. И нас бы тогда посадили.

– А…

– К тому же тебе вообще запрещено выходить в пятно, – строго сказал Артур.

– Да знаю, но все равно я бы с радостью.

– Я начинаю подозревать тебя в краже времени, в том, что ты пользуешься возникшей сумятицей и воротишь свои гадкие делишки.

– Кто, я? Ну не!

– Я точно знаю, что ты выходил. Ты наркоман, и ты вредил своему уму и телу.

– Ты меня брехлом называешь?

– Да, это одна из твоих характеристик. Ты дефектный андроид, и я тебя уверяю, что пока это в моих силах, ты больше никогда не выйдешь в мир.

Филип снова ушел во тьму, гадая, что значит «андроид». Но он не собирался спрашивать об этом у Артура, чтобы лишить этого проклятого англичанишку радости победы. И как только будет возможность, он снова выйдет в пятно. Филип понимал, что после Зейнсвилля власть Артура ослабла. Пока есть травка, «спиды» и ЛСД, он сможет обходить этого напыщенного гада и вырываться в сознание.

На следующей неделе Филип рассказал Уэйну Лафту, одному из своих покупателей, о происшествии на стоянке.

– Блин, – ответил Лафт, – ты че, не знал, что в таких местах до хрена пидоров?

– Да я нехило удивился, – ответил Филип. – Гребаные пидарасы заманивают в свои сети. Ненавижу.

– Как и я.

– Может, сделаем их? – предложил Филип.

– Это как?

– Ну, мы же знаем, что они по ночам тусуются на темных стоянках. Мы туда подкатим. И подчистим эти гадючники.

– Да, можно и ограбить, – согласился Лафт. – Деньжонок себе на Рождество заработаем и от педрил избавимся. И нормальные чуваки будут в безопасности.

– Ага, – заржал Филип. – Такие, как мы.

Лафт достал карту и отметил подобные стоянки в Фэрфилде и Хокинге.

– Поедем на моей тачке, – сказал Филип. – Она быстро гоняет.

Филип прихватил с собой декоративный меч, который нашел в квартире.

На стоянке возле Рокбриджа в Хокинге оказался одинокий «Фольксваген-жук»: он так же стоял возле мужского туалета, в нем сидели двое. Филип поставил машину на противоположной стороне дороги. Филип проглотил пару таблеток фенметразина, которые дал Лафт. Они полчаса сидели, наблюдали за «жуком». Никто не выходил и не появлялся.

– Это, наверное, они, – сказал Лафт. – Кто еще будет так долго сидеть перед сортиром в два часа ночи?

– Я пойду первый, – вызвался Филип. – С мечом. Если они попрутся за мной, заходи с пушкой.

Филип перешел через дорогу с мечом под курткой, ему было хорошо. Как он и предвкушал, те двое последовали за ним.

Когда они приблизились, у него мурашки по коже побежали. Филип толком не понимал, это из-за самой ситуации или из-за «спидов», но молниеносно извлек меч и схватил мужика, ряженного женщиной. Второй оказался жирным дебилом. Когда сзади подошел Лафт и ткнул пистолетом ему в спину, этот пидор затрясся, как огромный кусок желе.

– Так, педрилы ебаные, – заорал Лафт, – ложитесь на пол.

Филип забрал у жирного кошелек, снял кольцо и часы. Лафт обобрал второго.

Потом Филип велел им садиться в машину.

– Куда? – спросил жирный, уже плача.

– Прогуляемся в лесочке.

Они съехали с шоссе на пустынную проселочную дорогу и выбросили этих двоих там.

– Как два пальца, – сказал Лафт.

– Легче легкого, – согласился Филип. – Идеальное преступление.

– Ну, скока там зелени?

– До фига. Богатенькие. И кредитки тут.

– Блин, чувак, да я брошу работу и займусь этим профессионально.

– На благо народа, – ухмыльнулся Филип.

Вернувшись домой, Филип рассказал о своем идеальном преступлении Кевину. Он знал, что его ждет отходняк, и принял парочку барбитуратов, чтобы все прошло помягче…

3

Томми нарядил елку, повесил гирлянды, положил подарки для Марлен и семьи. Ему уже не терпелось попасть на Спринг-стрит, увидеться с мамой, Дэлом, Кэти и ее парнем Робом.

Когда он приехал, все шло хорошо до тех пор, пока в гостиную не вошли Роб с Кэти и в пятне не оказался Кевин.

– Классная кожаная куртка, – сказал Роб, – да и новенькие «Сейко».

Кевин показал часы.

– Да, они отличные.

– Билли, мне это непонятно, – подключилась Кэти. – В «Энкор Хокинг» ты не так много зарабатывал. Откуда у тебя деньги?

Кевин улыбнулся.

– Идеальные преступления.

Кэти метнула на него взгляд. Ей показалось, что брат опять как-то переменился, стал насмешливый и бесчувственный.