Таинственные психические силы

Мы находим в наших убеждениях и нашей совести необходимые силы, чтобы выдержать мелкие мученичества насмешек, которым нас подвергают за веру, которую мы исповедуем, веру, преувеличенную и окарикатуренную массой глупостей, которые люди никогда не упускают из виду, и мы не считаем, что миф, в который они нас одевают, заслуживает даже чести быть опроверженным.

Точно так же я никогда не имел желания доказывать кому бы то ни было, что в моих пьесах не обнаруживается влияние Мольера или Бомарше. Мне кажется, что это более чем очевидно.

Относительно обиталищ планеты Юпитер я должен спросить добрых людей, полагающих, что я убежден в реальном существовании этих вещей, убеждены ли они в том, что Гулливер верил в «Лилипутию», 15 Кампанела— в «Город Солнца», а сэр Томас Мор – в свою «Утопию».

Однако верно то, что дизайн, о котором вы говорите [Pl. III.], был создан менее чем за десять часов. Что касается его происхождения, я бы не дал ни копейки, чтобы узнать об этом; но факт его создания – это другой вопрос.

15

Так в оригинале. Возможно, у г-на Сарду было ошибочное впечатление, что Гулливер – это псевдоним Дина Свифта.– Перев.

В. Сарду.

Не проходит и года, чтобы медиумы не приносили мне рисунки растений и животных на Луне, Марсе, Венере, Юпитере или некоторых звездах. Эти рисунки более или менее красивы и более или менее любопытны. Но в них нет ничего, что заставило бы нас признать их действительное сходство с реальными вещами в других мирах. Напротив, все доказывает, что они являются продуктами воображения, по сути земными, как по виду, так и по форме, даже не соответствуя тому, что мы знаем как жизненные возможности этих миров. Их создатели – жертвы иллюзии. Эти растения и животные – метаморфозы (иногда изящно задуманные и нарисованные) земных организмов. Возможно, самое любопытное из всего – то, что они имеют фамильное сходство в манере своего исполнения и наложили на них, так или иначе, медиумический клеймо.

Возвращаясь к моему собственному опыту. Когда я брал на себя роль пишущего медиума, я обычно выпускал астрономические или философские диссертации, подписанные «Галилей». Я процитирую только одну из них в качестве примера. Она взята из моих записных книжек 1862 года.

НАУКА.

Человеческий интеллект держит в своей могущественной хватке бесконечную вселенную пространства и времени; он проник в недоступную область Прошлого, измерил тайну непостижимых небес и верит, что объяснил загадку вселенной. Объективный мир развернул перед глазами науки свою великолепную панораму и свое великолепное богатство форм. Исследования человека привели его к познанию истины; он исследовал вселенную, открыл неумолимое господство закона и применение сил, которые поддерживают все вещи. Если ему не было позволено увидеть Первопричину лицом к лицу, по крайней мере он достиг истинной математической идеи ряда вторичных причин.

В этом последнем столетии, прежде всего, экспериментальный априорный метод, единственный действительно научный, был внедрен в практику естественных наук, и с его помощью человек освободился от предрассудков старой школы мысли, от субъективных или спекулятивных теорий, и ограничился тщательным и разумным изучением поля наблюдения.

Да, человеческая наука прочно основана и беременна возможностями, достойна нашего почтения за ее трудное и давно доказанное прошлое, достойна нашего сочувствия за ее будущее, полное обещаний полезных и выгодных открытий. Ибо природа отныне должна быть книгой, доступной для библиографических исследований ученых, миром, открытым для исследований мыслителя, плодородной областью, которую уже посетил человеческий разум, и в которой мы должны смело продвигаться, держа в руках опыт как наш компас…

Недавно один мой старый друг земной жизни говорил со мной следующее. Одно из наших странствий вернуло нас на Землю, и мы проводили новое моральное исследование этого мира. Мой спутник заметил, что человек сегодня знаком с самыми абстрактными законами механики, физики, химии, … что применение знаний в промышленности не менее замечательно, чем выводы чистой науки, и что кажется, будто вся вселенная, мудро изученная человеком, должна была стать его королевским уделом. Когда мы продолжили наше путешествие за пределы этого мира, я ответил ему следующим образом:

«Слабый атом, потерянный для зрения в незаметной точке бесконечности, человек верил, что он может охватить своим взором все пространство вселенной, тогда как он едва ли может выйти за пределы области, в которой он обитает; он думал, что может изучить законы всей природы, и его исследования едва достигли сил, действующих вокруг него; он думал, что может определить величие звездного неба, и он исчерпал свои силы, изучая пылинку. Область его исследований столь мала, что, однажды потерянная для зрения, разум тщетно пытается ее вернуть; человеческие небо и земля столь малы, что едва ли душа в своем полете успела расправить крылья, прежде чем она достигла последних областей, доступных наблюдению человека; ибо неизмеримая Вселенная окружает нас со всех сторон, развертывая за пределами наших небес свои неизвестные богатства, приводя в действие свои непостижимые силы и достигая необъятности в великолепии своей жизни.

«И простой мясной червь, жалкий клещ, слепой и бескрылый, чье жалкое существование проходит на листе, где он родился, осмеливается (потому что он, несомненно, сделал несколько шагов по этому листу, колеблемому ветром) иметь право говорить об огромном дереве, к которому он принадлежит, о лесу, частью которого является это дерево, и мудро рассуждать о природе растительности, развитой на нем, о существах, которые его населяют, о далеком солнце, лучи которого приносят ему движение и жизнь? По правде говоря, человек странно самонадеян, желая измерить бесконечное величие мерой своей бесконечной малости.

«Поэтому пусть эта истина хорошо запечатлеется в его уме, – если сухие труды прошлых веков приобрели для него элементарные знания о вещах, если прогресс мысли поместил его в преддверие знания, все же он еще не изложил больше, чем первую страницу Книги, и, подобно ребенку, подверженному обману каждым словом, далекий от того, чтобы претендовать на право авторитетно толковать произведение, он должен довольствоваться смиренным его изучением, страница за страницей, строка за строкой. Однако счастливы те, кто способен это сделать!»

Галилео.

Это были мои обычные мысли. Это мысли студента девятнадцати или двадцати лет, который приобрел привычку думать. Не может быть никаких сомнений, что они были целиком продуктом моего собственного интеллекта, и что прославленный флорентийский астроном не имел к ним никакого отношения. К тому же это было бы сотрудничеством в высшей степени невероятным.

То же самое было и со всеми сообщениями астрономического класса: они не продвинули науку ни на шаг вперед. Ни один неясный, таинственный или иллюзорный момент в истории не был прояснен духами. Мы пишем только то, что знаем, и даже случай не дал нам ничего. Тем не менее, некоторые необъяснимые передачи мыслей должны быть обсуждены. Но они принадлежат к психологической или человеческой сфере.

Чтобы сразу ответить на возражения, которые некоторые спиритуалисты прислали мне по поводу этого результата моих наблюдений, я возьму в качестве примера случай со спутниками Урана, поскольку это главный случай, всегда приводимый в качестве доказательства научных открытий, сообщенных духами. Кроме того, несколько лет назад я получил из разных источников настоятельное приглашение изучить статью генерала Дрейсона, опубликованную в журнале Light в 1884 году под названием « Решение научных проблем духами» , в которой утверждается, что духи сообщили истинное орбитальное движение спутников Урана. Срочные обязательства всегда мешали мне провести это исследование; но поскольку этот случай был недавно обнародован в нескольких спиритуалистических работах как решающий, и меня так настойчиво просили обсудить его, я считаю, что будет полезно, если я сейчас рассмотрю этот случай.