Таинственный мистер Кин

– Охотно вам верю. – Мистер Саттерсвейт поднялся.

«Итак, Мейбель Эннесли убил не Роджер Грехэм, – подумал он. – Ему избавляться таким способом от женщины, которая, как он сам говорил, околдовала его, не было никакого смысла. Проще было прервать с ней отношения и больше не видеться. Грехэм боялся ее, ее страстной любви. Он видел в ней опасность для себя. Ему была нужна спокойная, уравновешенная и рассудительная девушка, такая, как Мадж».

Такой практичный молодой человек, как он, никакого интереса для умудренного жизненным опытом мистера Саттерсвейта, естественно, не представлял.

Оставив Роджера Грехэма в его комнате, мистер Саттерсвейт спустился вниз. В гостиной никого не было. Гитара миссис Эннесли лежала на низенькой скамеечке у окна. Он взял ее в руки и машинально провел пальцами по струнам. Хотя этот музыкальный инструмент не был ему знаком, мистер Саттерсвейт сразу почувствовал, что с ней что-то не так – гитара издавала странные, режущие слух звуки.

Он попытался ее настроить, но тут в комнату неожиданно вошла Дорис Коулз. Увидев гитару в руках мистера Саттерсвейта, девушка поморщилась.

– Это – гитара бедняжки Мейбель, – с укором в голосе заметила она.

Но мистер Саттерсвейт оказался стариком упрямым и с гитарой расставаться не пожелал.

– Пожалуйста, настройте ее, – попросил он. – Если, конечно, сможете.

– Конечно смогу, – резко ответила Дорис, явно обиженная тем, что мистер Саттерсвейт засомневался в ее способностях настройщицы. Она взяла гитару, тронула струну и подкрутила колок. Струна тут же лопнула. – Странно, но я за свою жизнь еще ни разу не рвала струн, – как бы оправдываясь, удивленно произнесла Дорис. – О, теперь мне все ясно! Это же совсем не та струна. И какой глупец ее сюда поставил! Вот она при настройке и порвалась. Боже, какими же все-таки глупыми бывают люди!

– Да, бывают, – согласился мистер Саттерсвейт. – Особенно когда они пытаются кого-то перехитрить.

Девушка удивленно посмотрела на него. Мистер Саттерсвейт взял у нее гитару, снял с инструмента лопнувшую струну и, держа ее в руке, вышел из гостиной. В библиотеке он встретил Дэвида Кили.

– Вот, – произнес мистер Саттерсвейт и протянул хозяину дома обрывок струны.

Тот взял ее.

– Что это? – спросил мистер Кили.

– Струна с гавайской гитары миссис Эннесли, – ответил мистер Саттерсвейт. – А что стало с другой?

– С другой?

– Да, с другой. С той, которой вы удавили Мейбель Эннесли. Вы очень хитро поступили. Не так ли? Вы сделали все так быстро как раз в то время, когда в холле все шумно прощались и смеялись. Миссис Эннесли вернулась в гостиную за своей гитарой. Вы сняли с инструмента струну, подошли к женщине сзади и удавили ее. Затем вы вышли из комнаты, закрыли за собой дверь и присоединились к нам. Позже, когда все уже заснули, вы спустились вниз, затащили труп в комнату супругов Эннесли и повесили его на дверь. Вам пришлось заменить струну на гитаре. И вот тут вы допустили оплошность – струна оказалась совсем не той.

Наступило молчание.

– Но зачем вы это сделали? – спросил мистер Саттерсвейт. – Для чего?

Неожиданно мистер Кили рассмеялся. От его смеха мистеру Саттерсвейту стало не по себе.

– Почему я это сделал? – переспросил он. – Да потому, что сделать это было так просто. Никто никакого внимания на меня не обращал, никто не видел, что я делаю. Вот я и решил над вами всеми посмеяться…

Дэвид Кили снова хихикнул и посмотрел на мистера Саттерсвейта безумными глазами.

В этот момент в библиотеку вошел инспектор Уинкфилд. Мистер Саттерсвейт облегченно вздохнул.

Сутки спустя мистер Саттерсвейт уже дремал в купе шедшего в Лондон поезда. Открыв в очередной раз глаза, он увидел сидевшего перед ним темноволосого мужчину и не очень-то тому удивился.

– Мой дорогой мистер Кин!

– Да, вы не ошиблись. Это действительно я.

– Мне стыдно перед вами, – печально сказал мистер Саттерсвейт. – Я потерпел неудачу.

– Вы так считаете?

– Да. Я же не спас ее.

– Зато раскрыли убийство.

– Да, раскрыл. В убийстве могли обвинить и даже признать виновным одного из молодых людей. Их я спас, а вот ее… Это было такое чудесное создание…

Мистер Саттерсвейт замолк.

Харли Кин внимательно посмотрел на него.

– Неужели смерть – самое большое на земле зло? – спросил он.

– Я… ну… возможно… Нет… – Мистеру Саттерсвейту вспомнились Мадж, Роджер Грехэм, миссис Эннесли, залитая лунным светом, ее мечтания о большом счастье… – Нет, – сказал он. – Возможно, что смерть не самое большое зло.

Закрыв глаза, мистер Саттерсвейт представил себе живую Мейбель Эннесли, в ее синем шифоновом платье, которое делало ее похожей на птицу. На птицу с подбитым крылом…

Когда он вновь открыл глаза, мистера Кина в купе не было. Его знакомый исчез быстро, как будто растворился в воздухе.

Но на том месте, где он сидел, лежала птичка, вырезанная из какого-то тусклого синего камня. Работа была грубой и никакой художественной ценности собой не представляла. Однако мистеру Саттерсвейту эта фигурка птички показалась очаровательной.

А в искусстве он был большой спец!

XI На краю земли

Мистер Саттерсвейт приехал на Корсику только ради герцогини. Он предпочитал проводить время на Ривьере, где чувствовал себя наиболее комфортно. Для него уют и комфорт значили слишком многое. Но герцогиня ему нравилась, и он, будучи немного снобом, любил общаться с представителями высшего общества. А эта женщина была чистокровной аристократкой. В ее роду никаких чикагских мясных королей не было. Она была не только супругой герцога Лейтского, но и дочерью герцога.

В остальном же герцогиня представляла собой жалкую старую даму, обожавшую платья, расшитые черным бисером. У нее было множество бриллиантов в старинной оправе, и носила она их так же, как и ее покойная мать, – все сразу. Кто-то однажды даже назвал ее «рождественской елкой».

Герцогиня щедро жертвовала на разные благотворительные мероприятия, заботилась о своих домочадцах и иждивенцах, но, когда дело касалось небольших сумм, становилась жуткой скрягой. Она делала покупки в самых дешевых магазинах и очень любила, когда за нее расплачивались другие.

Непонятно почему, но ей неожиданно захотелось переехать на Корсику. В Каннах, видите ли, она умирала от скуки. К тому же герцогиню не устраивали цены за проживание, и по этому поводу она закатила владельцу отеля настоящий скандал.

– Саттерсвейт, вы поедете со мной, – не терпящим возражения тоном заявила она. – В нашем возрасте никакие скандалы нам не страшны.

Мистер Саттерсвейт был польщен. Кто бы подумал, что из-за него, столь малозначительной персоны, может произойти скандал! Он и герцогиня Лейтская – участники шумного скандала? Это же так интересно!