Так было…(Тайны войны-2)

Вернулся он часа через полтора с разрешением пропустить делегатов через линию фронта. Но фронт оказался понятием весьма условным… По распоряжению эсэсовца немецкий мотоциклист немного проводил делегатов и сказал артиллеристам на батарее, чтобы они не стреляли в эту вот развалюшку-машину «ситроен».

Уже смеркалось, когда «ситроен» с большими предосторожностями въехал на тихом ходу в расположение американских войск. Но на делегатов никто не обратил внимания. Группа танкистов, сидя возле «шермана», заканчивала ужин. Брат шведского консула подошел к американцам.

— Кто здесь командир танка? — спросил он.

— Я… Что надо? — лениво ответил один из танкистов.

— У нас есть поручение к генералу Эйзенхауэру, — сказал Нордлинг.

— К какому еще генералу!.. Брось, парень, болтать!…

Танкисты были навеселе и слова главы делегации приняли за шутку. Тем не менее подозрительных делегатов они скопом доставили к командиру полка.

Потом их отправили в разведку корпуса, и наконец под утро делегаты предстали перед командующим третьей армией генералом Паттоном. Здесь уже события закрутились быстро. Делегатов погрузили в самолет, доставили к генералу Бредли, который, выслушав делегатов, приказал французской бронетанковой дивизии Леклерка форсированным маршем двигаться на Париж.

Дивизия генерала Леклерка выступила в полдень. Танки, украшенные трехцветными французскими флажками, с трудом продирались сквозь людские толпы — жителей городков и селений. Танкистов встречали вином, цветами… Девушки смело взбирались на броню и ехали на танках, сияя улыбками… Сколько лет французы ждали этого дня!..

Французские танки медленно двигались на Париж. Колонны часто останавливались, и все это походило на триумфальное, радостное шествие. Говорили, что Париж уже захвачен французами, что его освободили восставшие парижане. Если так, велика ли разница — вступить туда днем раньше или позже… Танкисты не торопились.

Радио из Лондона сообщило подробности освобождения Парижа. Громким, восторженным ликованием встретили эту весть. Кто-то из танкистов успел записать — французские силы внутреннего Сопротивления численностью в пятьдесят тысяч вооруженных людей, поддержанные сотнями тысяч жителей, освободили Париж… Диктор говорил, что сообщение поступило от генерала Кенига, командующего вооруженными силами Сопротивления. Сомнений не было. Париж свободен!.. Диктор поздравил французов с победой… Это вызвало новый взрыв ликования.

Но генерал де Голль не разделял благодушного, восторженного настроения танкистов. Он непрестанно торопил Леклерка. Де Голль еще раньше убедил Эйзенхауэра сделать так, чтобы в Париж первыми вступили французские части. И вот теперь дивизия Леклерка едва ползет…

Черчилль тоже был на стороне символического акта вступления французов в Париж. Но для британского премьера символика сводилась к тому, чтобы именно генерал де Голль взял власть в освобожденном Париже.

Но план освобождения Парижа войсками де Голля едва не лопнул в самый последний момент… Черчилль кипел, стучал по столу, когда узнал, что радио уже сообщило, что Париж освобожден… Какой это дурень сказал такую глупость?! Париж должны освободить регулярные войска, но не чернь… Британский премьер распорядился немедленно дать опровержение.

Би-би-си выполнило распоряжение. Теперь уже грустным голосом диктор говорил, что весть об освобождении города не соответствует действительности… Части 2-й бронетанковой дивизии Леклерка, преодолевая жестокое сопротивление противника, находятся на подступах к Парижу…

А танкисты Леклерка не торопясь шли к французской столице…

В штабе Эйзенхауэра тоже начинали терять терпение. Генерал Бредли вызвал по радио Леклерка и предупредил — если дивизия не будет к вечеру в Париже, то наутро в город вступят американцы… Он не может оставлять Париж и руках безответственных элементов…

Угроза Бредли подстегнула танкистов — кто же допустит, чтобы в Париж первыми вступили американцы?.. Танкисты на полном ходу двинулись к Парижу.

Поздним вечером 24 августа передовые части второй бронетанковой дивизии Леклерка вступили в город и остановились на площади перед отелем де Билль. А город давно уже был захвачен восставшим народом…

Утром следующего дня, как было условлено с немецким комендантом, взвод французских солдат и несколько танков подошли к отелю де Мерис. Германские офицеры уже собрались на втором этаже. Они ждали сигнала. Французы бросили в вестибюль три дымовых гранаты. Дым еще не рассеялся, когда немецкие офицеры с поднятыми руками вышли из дверей отеля де Мерис…

Генерал Леклерк принял капитуляцию немецкого гарнизона, а еще через день на Елисейских полях состоялся парад войск в честь освобождения Парижа. Но истинные освободители города не маршировали на Елисейских полях — они затерялись на тротуарах среди парижан…

Генерал де Голль торжественно проходил вдоль Елисейских полей. Его окружала традиционная республиканская гвардия в черных лакированных шляпах, одетая в мундиры наполеоновских времен с красными полковыми значками.

По Елисейским полям шли танки дивизии Леклерка с национальными флажками на башнях, затем прошли американские части… Генерал де Голль демонстрировал силу, на которую он опирался. Но в Париже мало кто знал в тот день, что этому предшествовало.

В тот день, когда генерал Леклерк принимал капитуляцию немецких войск от фон Хольтица, де Голль нанес визит командующему вооруженными войсками союзников генералу Дуайту Эйзенхауэру и выразил пожелание иметь на параде две американские дивизии.

Дуайт Эйзенхауэр пообещал выделить эти дивизии и сдержал свое обещание.

После парада было молебствие в соборе Парижской богоматери… Когда закончилась торжественная месса и под сводами собора замерли последние аккорды органа, де Голль вышел из храма. На лестнице его встречала восторженная толпа. Полицейские наводили порядок. Де Голль медленно спускался по гранитным ступеням… У подножия высокой каменной лестницы стояли франтиреры в разношерстной, залоснившейся и потрепанной одежде. В руках у некоторых было оружие — французские винтовки, немецкие пистолеты, американские карабины, старинные ружья, похожие на мушкетоны… Партизаны молча ждали.

— Вив де Голль!.. — крикнул кто-то с верхней площадки лестницы.

Толпа ответила рукоплесканиями.

Де Голль спустился, глянул на франтиреров и прошел мимо. Он прошел почти рядом с Шарлем и Леоном Терзи. Оба они отчетливо слышали слова де Голля, брошенные адъютанту:

— Почему у них оружие, у этих… людей… Распорядитесь изъять…

Шарль и Леон выбрались из толпы, которая метнулась следом за де Голлем. Шарль сказал:

— Получается так, будто все эти годы мы ни черта не делали…

— Да! Лавры народной победы хотят присвоить себе другие… — ответил Терзи. — Но давайте сегодня сами отпразднуем нашу победу… Идемте к нам… Сегодня у нас новоселье… Лилиан переселилась в мою квартиру. Она ждет нас…

Они пошли по улицам, заполненным ликующими парижанами.

5

Осенью 1944 года из Франции были изгнаны последние вооруженные германские части. Англо-американские и французские дивизии, высадившиеся 15 августа на южном побережье Франции в районе Тулона, стремительно продвигались на север. Они шла так быстро, что опережали отступающие немецкие войска. Через три недели южная группа подошла к Безансону и вскоре соединилась с экспедиционными войсками, наступавшими из Нормандии.