Такая разная любовь

– Я и не собиралась,– тереблю пальцами край халата.– Точнее, первая моя мысль, действительно, была об увольнении, но потом я поняла, что от проблем не нужно бегать, их надо решать.

– И что надумала? Как решать будем? —теперь же он смотрит мне прямо в глаза. Взгляд у него потерянный и печальный.

– Всю ночь не спала, но ничего не придумала,– признаюсь я.– Миш, мне очень неловко от того, как ты сейчас на меня смотришь, это непривычно. Ты с детства внушал мне, что ты для меня всё равно что брат. Ты очень дорогой и родной для меня человек, – немного помолчав, продолжаю:– Мы ведь сейчас открыто и откровенно разговариваем?

– Да,– с горечью говорит он,—пожалуй, впервые в жизни.

– Ты был первой моей любовью, сердце замирало от одного твоего взгляда. Я писала твоё имя на задней странице тетрадок и хранила твою фотографию между страницами любимой книги.

– Не поверишь, той же хернёй занимался, – Миша улыбнулся, но улыбка полна разочарования и боли.

– Тогда ответь, почему ты ни разу даже не намекнул мне, на свидание не пригласил?

– Я боялся. Боялся обидеть тебя, потому что если бы обидел, то потерял бы тебя не только как девушку, но и как друга. Дружбой я нашей дорожил больше. Да, ты мне нравилась, я хотел тебя, но нам было по семнадцать лет, я не знал, что будет дальше. Может, после первой проведённой ночи я бы потерял к тебе интерес, как ко всем, и всё. Что мне потом делать? Я слишком уважал твоего отца, как бы я ему потом в глаза смотрел. После школы ушёл в армию, вот там я понял, что ты для меня значишь. Ни одна из моих девиц мне ни строчки не написала, а ты писала, каждый день писала. Я письма твои перечитывал перед сном. Скучал безумно, я тебе отвечал, да только не отправлял, потому что каждое своё письмо я начинал строкой «Привет, любимая». Из армии вернулся, сразу к тебе пошёл. Но дома тебя не оказалось. Галина Викторовна сказала, что ты ушла с каким—то парнем.

– С Витькой Селезнёвым, он на день рождения меня пригласил,– с тяжестью на сердце вспоминаю тот праздник одноклассника, как оказалось, тогда я была единственной приглашённой. Я догадалась, для чего он меня позвал, но, увы, не сразу.– Он целоваться ко мне полез, а мне так противно и страшно стало, мысленно просила защиты у тебя. Думала, был бы Миша рядом, не посмел бы Витька даже взглянуть на меня, не то чтобы тронуть. Бежала от него так, что пятки сверкали. Спасибо ему хоть за то, что держать не стал. Когда пришла домой, узнала, что ты приходил. Я собралась к тебе, а твои сказали, что ты вещи собрал и уехал, а куда – они не знают. Всю ночь проплакала в подушку. Я ведь так тебя ждала, – мы сидим, смотря через лобовое стекло: он в пустоту, а я на окно спальни, в которой спит мой муж.– Почему именно вчера?

– Не знаю, встреча выпускников, воспоминания нахлынули на слегка не трезвую голову, и накрыло. Песня ещё эта, под которую на выпускном танцевали. Не сдержался. Прости.

Я ничего не отвечаю, потому что сказать «прощаю» очень глупо, да и не к месту в этой ситуации. За что прощать, за то, что открылся впервые в жизни? За любовь простить? Где—то в глубине души я прыгаю от радости, визжу и танцую. Но показывать свои истинные чувства я не должна, у меня семья, замечательный муж, и я не имею права на своё «личное» счастье. Свой выбор я уже сделала. И оценивать сейчас, верный он или нет, не имеет смысла. Открываю дверь и выхожу из машины, дохожу до подъезда на ватных ногах, даже не оглянувшись: я знаю, что он смотрит мне вслед и ждёт, что я обернусь. Но я не хочу, чтобы он увидел слёзы, которые текут по моим щекам.

***

– Доброе утро, любимая, – на кухню заходит Максим после душа. В домашних штанах, босиком и с голым торсом. Его густые тёмные волосы непослушно падают на глаза, нужно ему подстричься. Я сижу за столом и пью кофе.

– Доброе, – улыбнулась. Муж подходит ко мне, кладёт руку на плечо и целует в макушку.

– Наконец—то я выспался. Ненавижу эти командировки, не могу без тебя спать, – Максим садится напротив меня и берёт бутерброд из тарелки, стоящей по центру стола.

– Хочешь кофе? – предлагаю я ему.

– Конечно.

Я встаю со своего места, подхожу к кофемашине, включаю, меняя режим. Миша пьёт крепкий эспрессо, а Максим предпочитает менее крепкий кофе. Подмечаю, что не могу смотреть мужу в глаза. Вроде ничего не сделала, но мне стыдно перед ним за старые чувства, за разговор с Мишей.

– Я передумал пить кофе, – он подходит ко мне сзади, целуя в шею, – я очень соскучился, – проводит языком по уху. – Извини, что уснул вчера, смена часовых поясов всему виной. У меня вообще—то на эту ночь были совсем другие планы, – развязывает халатик, и руки его направляются к груди. – Но ведь мы наверстаем это сегодня, насколько я помню, у тебя выходной.

– Да, выходной,– едва дыша, говорю я.

Он поднимает меня на руки и несёт в спальню, на нашу брачную кровать.

– Значит, мы проведём его в постели. Как врач, прописываю нам постельный режим.

Он аккуратно опускает меня на постель, сминает губы жадным поцелуем. Стирает с них поцелуй Миши, как губную помаду. Муж знает, что я не очень люблю утренний секс, поэтому берёт инициативу на себя. Он сам раздевает меня, попутно покрывая поцелуями моё тело, которое молчит в ответ. Я лежу бревном на шёлковых подушках и думаю о том, как Миша добрался до дома. Уговорив себя быть к мужу более отзывчивой, я начинаю отвечать на его ласки, провожу ладошками по упругой груди, покрываю поцелуями его шею. Главное, не смотреть ему в глаза, иначе не смогу притворяться. Он начинает двигаться во мне, а я засекаю на прикроватных часах пятнадцать минут – ровно столько обычно длится наш секс. Четырнадцать минут осталось…

После Максим засыпает, а я лежу и смотрю на него. Почему мой спящий муж не вызывает во мне такого умиления, как спящий Миша, на которого хочется смотреть часами? Может, я его не люблю? Нет, люблю, конечно, но более спокойной любовью. В наших отношениях очень много места отведено взаимному уважению и доверию. Он часто в командировках, но я никогда его не ревновала, никогда не звонила посреди ночи, чтобы узнать, спит ли он; не проверяла его телефон и компьютер, как это делают мои подруги по отношению к своим мужьям. Но при этом мне его безумно не хватает, когда он уезжает. Дома тоскливо и пусто без него. Я, правда, очень жду его возвращений.

Мы познакомились случайно, у меня был день рождения, и я ждала в кафе свою подругу Ольгу, которую подвёз на машине её старший брат. Так и познакомились. Вечером того же дня он приехал ко мне с цветами, извинившись, что ранее вторгся на день рождения без подарка, и пригласил погулять. Я согласилась. С ним было безумно интересно, я восхищалась им. Несмотря на то, что он старше меня на семь лет, я совершенно не боялась оставаться с ним наедине. Подруги говорили, что мужчине в этом возрасте от таких глупых дурочек, как я, нужен только секс. Но он повода не давал усомниться в нём, ухаживал красиво. Конечно же, в своё время пришёл и момент первой близости. Когда он узнал, что стал моим первым мужчиной, сказал, что, как порядочный человек, должен жениться. И женился. И до сегодняшнего дня я ни разу об этом не пожалела. Точнее, я никогда не задумывалась об этом.

Глава 5

Елена

Три недели мы с Мишей почти не общались: я старалась избегать его, а он не проявлял инициативу. Прежде чем он отправился в отпуск, мы пересекались с ним только по рабочим моментам. Максим опять уехал в командировку, а завтра у меня выходной.

– Ленка, у нас ЧП, – взволнованно произносит Лёша, закрывая за собой дверь моего кабинета.

– Что случилось? – отвлекаюсь от компьютера.

– Нам претензию клиент выставил, утверждает, что отравился в нашем ресторане.

– Чем доказывает? – в нашем бизнесе это стандартная жалоба, я уже не удивляюсь. Мне нужны только факты.

– Сама прочти. Хрень какая—то, – передаёт пакет документов мне. Я перелистываю бумаги, хмурюсь: оформлены грамотно, без юриста не обошлось. А это значит, что, возможно, это ситуация «заказник»– элементарная процедура устранения конкурентов. Мы такими делами не занимаемся, но есть те, кто не гнушается подставами.

– При таком раскладе, Лёш, нас закрыть могут на неопределённое время, до выяснения обстоятельств.