Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
Шрифт:
– Хорошо... А вы мне скажите, вы что ж, против капитализма?
– Ни в коей мере. Лишь бы не советская власть. Все уже хлебнули советской власти по самые уши.
– Против инвестиций?
– Понимаете, мы не против инвестиций, но мы за разумные инвестиции.
– Это как?
– Ну, раз комбинат на нашей земле, мы не против, чтоб немцы вливания делали, но в разумных пределах. Чтоб контрольный пакет оставался за Кубанью, за государством, а не у каких-то немцев.
– То есть, по-вашему, забрать у немцев контрольный пакет. А какой вы видите процедуру изъятия?
– Чтоб была чисто законная! Через арбитражный суд. Как решит суд. Как решит, так и будет... Мы законопослушные граждане.
– Так
– Закон мы нарушать не хотим. Но, с другой стороны, мы, казачество, будем стоять на позициях народа и никуда с них не уйдем...
– Постойте, а казак Аникин, который инструктор контрольно-аналитического управления краевой администрации, это же он про вашу ситуацию писал: "Если бы не полномочия, которыми меня наделил губернатор, я бы давно порубил оккупантов казачьей шашкой..." Это как?
– А, Аникин... Это эмоции! Это глупость. Я не уверен в том, что было бы так, как он говорит.
– То есть рубать надо, но по закону?
– Нет... Никого шашкой не рубили и не будем рубить. Ни в коем случае...
Разговор затухает. Мы оба понимаем, что он какой-то теоретический. Невозможно всерьез дискутировать. Издалека, из нервных заметок в чужих газетах, виделись чубатые станичники в фуражках, которые, оторвавшись от сисястых казачек, гарцуют на сытых конях, машут шашками и передергивают затворы, готовясь умереть, но не отдать Отечество инвесторам из фирмы "Кнауф". Но мы это обсуждаем в бедной хате, с игрушечными сабельками, и атаманы - оба в штатском, в потертых турецких кожанках. Они сидят посреди скудости и придумывают, как обустроить Кубань, куда пристроить земляков, чтоб хоть рублей по триста получали. Какие тут дискуссии? Вот атаман Хапов - он сам-то знает, за рынок он или за популизм. А может, у станичника каша в голове, а не пентиум? Что вообще, например, лучше - справедливость или закон?
– Не занимаемся мы политикой. Мы занимаемся поднятием экономики, печально объясняет мне Хапов. Я ему сочувствую. У него на шее сотни, фигурально выражаясь, шашек - причем шашек безработных, с биржи труда. Их надо устроить в жизни... Это не компьютеры починять!
– Это как так - поднятием экономики?
– Да вот, открыли пекарню. А еще найдем денег, так купим пищевые линии, майонез начнем фасовать. Еще планируем селедку солить...
Занять казаков мирным, безоружным трудом! Это благородно. Да и на шашки заработают... Селедка, селедка; шашку ведь тоже так называли, правильно?
Красное и белое (коммунисты и гипс)
А может, везде так? Может, вообще везде пролетариат у нас ненавидит капитализм и хочет отмечать Великий Октябрь и бесплатно получать удовольствия? И только в Москве начальство доверчиво думает, что уже настал капитализм, и играет в него со своими командами? А на самом деле кругом одни коммунисты? Ну, строго говоря, даже в Госдуме самый главный - коммунист...
А Хоффман?
– Коммунисты - это разве плохо? Я сам был коммунистом и замечательных людей среди коммунистов встречал - может, даже больше, чем среди капиталистов.
– Так то у вас в Германии!
– Почему? И в России тоже. Вот мы вкладываем деньги в завод в тульском Новомосковске, так с губернатором Стародубцевым у нас полное взаимопонимание даром что коммунист. Ничего страшного!
Он наливает мне виски. Наверно, представительского - сам его не пьет.
– Я, г-н Хоффман, могу вам объяснить, отчего вы виски не любите. От того, что вы самогонки не гнали никогда, у вас в ГДР выпивки и так хватало...
– Это точно. А коммунисты все-таки разные бывают. Вот, например, г-н Пашуто, коммунистический депутат Госдумы. Он к нам приезжает иногда и ругает нас - от имени государства. Мне, иностранцу, трудно судить, но мне
кажется, что Россия таких полномочий г-ну Пашуто еще не дала...Выпили еще. Можно приступить к обсуждению военной темы. Тем более она тут кругом и без меня обсуждается, особенно в связи с фамилией Хоффман. Начал я издалека...
– А вы какого, г-н Хоффман, года рождения?
– 1943-го.
– То есть папаша ваш в тылу находился?
– В тылу. У него бронь была как у электротехника. Ни одного дня он в армии не был.
Ну вот, а то некоторые в Псебае убеждены, что это папаша теперешнего Хоффмана расстреливал русских... Коммунисты то и дело напоминают в местных газетах, что человек с такой фамилией в 1942 году расстрелял тут 200 человек. А иные думают, что это тот самый Хоффман и есть. А что расстрел был за год до его рождения - так кто ж будет в цифрах разбираться? Если б цифрам верили и уважали б их, то всех бы убедила формула "50+1", то есть у кого контрольный пакет, тот и хозяин. Но когда у людей душа болит за родину, за народ, не надо к ним лезть со своими грязными цифрами.
Особенно, по логике, не надо с этим лезть к казакам, которые исторически охраняют родину от чужих. Причем в буквальном смысле слова: они тут в офисе и вокруг дежурят под видом сторожей. Я с одним даже вел долгие беседы.
Рядовой казак в 41-м году
Казак этот - Степаныч.
– Ну, что немцы-то? Никак с ними, значит, невозможно?
– спрашиваю его.
– Зачем же немцев ругать? Нормальные люди. Я на них еще в 41-м работал.
– Да ну?
– Точно! Был я тогда пацаном, с кузницы не вылазил. И там один эсэсовец, здоровый такой, постоянно гнул рессоры от броневика - такие у них броневики были на гусеничном ходу. А дутье было - мехи, вот я и дул с дружками. А нам за то выдавали леденцы и шоколадки. Нет, нету у меня ненависти к немцам.
– Ну и слава Богу...
– Нет, ты подожди. Немцы - что! А я тебе расскажу за евреев. У-у, жиды такие-сякие - мы ж так же все говорим, - добродушно объясняет мне он.
– Вас немцы вешали, били, но мало вас поперебили. Действительно, они пакостей много делали для русских. Евреи занимались этим вопросом. Таким манером они хотят отомстить за еврейские погромы.
– А зачем же вы погромы устраивали?
– Так то не мы, то на Украине. А мы тут - нет, не устраивали погромов. Как я мог им делать погромы, как я мог громить директора "Пищетары" Дворкина, когда он пользовался таким великим авторитетом среди рабочих, как ни один русский директор? И Воронцов еще был у нас еврей в совхозе. Как он умер, так совхоз развалился мо-мен-тально. А имел среднее образование всего-навсего! Евреи тут ни при чем.
– Ну...
– А вот кто развалил Советский Союз, так это американо-сионистская контрразведка.
– Подожди, Степаныч. А вот акции? Тебе понятно насчет контрольного пакета?
– Ничо я в этом не понимаю.
– А кто хозяин должен быть, немцы или русские?
– Не знаю. А может, они вложили свой капитал? Кто вложил, тот хозяин, а нет денег - подвинься, щас же так...
Вот так размышляет дед Степаныч. Такой представляется ему картина мира, дружбы народов и мировой экономики. По псебайским меркам, так Степаныч вполне прогрессивно настроенный гражданин, спроецировать его на Москву, так это потенциальный электорат "Яблока".
Гипсовая война компроматов
А вот один инженер - из тех, кто на немецкой стороне и от них получает зарплату, - мне сказал:
– Сейчас как 37-й год.
– В смысле чего?
– А брат на брата пошел. Вот у меня друг был наилучший, детей мы крестили с ним. А теперь - не здороваемся даже. Он же у тех работает, у Сергиенко, ну и боится, что его с работы выгонят. Вон как. Сначала жена его перестала с нами знаться, он ее обещал перевоспитать, а теперь и сам. Я ему этого не прощу...