Такие разные сны

– Я не обещал именно сегодня.

– Ты что такой хмурый? – Егор сделал освещение более ярким.

– Так… ничего особенного, – пускаться в откровения Игорю совсем не хотелось.

– Вы что, поболели сегодня все? В офис приехал – тебя нет, Колян мрачнее тучи сидит. Спрашиваю, где ты, пробурчал что-то невнятное – то ли голова у тебя разболелась и ты ушел, то ли ещё что. Толком не понял. Из него сегодня слова не вытянешь. Тоже то на голову жаловался, то валидол чавкал. Весь салон в машине из-за него ментолом пропах. Слушай, может быть, сегодня день тяжелый? Бури магнитные или полнолуние? Что вас всех так ломает? Добро б накануне перепились, а то все трезвые были.

– Не знаю. Ты садись, не стесняйся. Кстати, выпить хочешь? – предложил Игорь. Нужно было пытаться изображать гостеприимного хозяина.

– Хочу. У тебя голова как? Хуже не станет?

– Не станет. Если сейчас напьюсь, вероятно, станет легче, – доставая стаканы, сказал Игорь. – Или удавиться легче будет.

– Интересный ход мыслей, – ухмыльнулся Егор. – Кого-то напоминает.

– Я не особенно удивлюсь, если ты сейчас скажешь, что Амерханова, – доставая стаканы и бутылку, сказал он.

– Теперь я удивлюсь, почему ты так скажешь, – гость смотрел на него с любопытством.

– Имел счастье услышать, что муж некой особы снимал стресс таким же способом. Оказывается, и у него, и у меня пристрастие к одной марке коньяка. Хоть в чем-то я с сильными мира сего сравнялся, – последнюю фразу Игорь произнес с сарказмом.

– Интересно, а кто это тебе поведал, что Димыч пил то же, что и ты, и что он снимал таким образом стресс? Хотя, тебя немного неточно информировали. Не всегда таким образом.

– За что купил, за то продал, – наливая коньяк, сказал Игорь.

– Ладно, колись, кто сказал? – Егор недоверчиво улыбался.

– А ты не догадываешься? Или ты ещё ничего не знаешь? Или тебя в тайные планы не посвящают? Если так, тогда я могу гордиться тем, что мы с тобой стоим где-то рядом. Денег у меня поменьше будет, а доверия нам – одинаково.

– Да ладно, Игорек, хватит ломаться и загадками говорить. О чем я должен был догадаться, во что должны были меня посвятить или не посвятить? Что-то вам всем праздники не на пользу пошли. Что, Дед Мороз в виде стриптизера приснился, так с перепугу у вас, у всех, легкая шиза приключилась? – Егор взял стакан. – Кстати, за что пьем?

– За что угодно. Скажи классический тост за прекрасных дам.

– Что-то я дам здесь не вижу. Не за кого. Давай за хороших людей. Нас ведь осталось так мало.

– Угу, давай, – согласился Игорь. – И что сегодня мне все пытаются внушить, насколько я хороший и насколько все хорошие? Просто иногда друг друга не понимаем, – он криво улыбнулся и выпил.

– Михалыч, ты мне сегодня не нравишься. Какой-то ты сегодня взвинченный, – Егор тоже выпил. – Что с тобой? И кто это тебе про Амерханова рассказывал?

– Я не взвинченный… Сам не знаю, какой я…

– Ну, ладно, не в духе ты сегодня. После праздников всегда отходняк тяжелый. Тем более, так здорово праздники прошли.

– Пожалуй, даже слишком.

Игорь внимательно смотрел на Егора и думал, то ли его собеседник очень здорово делает вид, что ни о чем не знает, то ли действительно ни о чем не знает. В таком случае возникал ещё один вопрос, говорить ему о случившемся или не стоит. Ситуацию разрешил сам Егор.

– Ещё и Лариса сегодня целый день Вике дозвониться не может. Они вчера куда-то собирались, а сегодня она запропала. Ты, случайно, с Викой сегодня не виделся? Вообще-то это не в её правилах пропадать без предупреждения. Не знаешь, с ней всё в порядке?

– Всё. Надеюсь, что всё. Коляну позвони, спроси, – посоветовал Игорь.

– А Коляну-то зачем? – удивился Егор. – Разве что она к ним заехала.

– Егор, только не рассказывай ещё и ты мне о том, что Вика – сестра Коляна. А то я тебе расскажу, откуда я про коньяк, который любил Амерханов знаю.

– А что рассказывать? Не сестра – невестка. И что в этом страшного? Я так понял, что она про коньяк сказала? – невозмутимо спросил Егор.

– Только в несколько завуалированной форме. Оговорилась как-то, увидев, что я пью, когда настроение испортилось, что муж так же стресс снимал. А насчет страшного… – Игорь поморщился. – Я когда-то говорил. Не могу я так.

– Здорово! И что теперь? Я же, глядя на вас у Коляна, думал, что, наконец-то хоть чуть-чуть людям легче станет. А ты снова за свою песню! Вроде бы серьезный ты человек, а такую ерунду порой говоришь, что слушать противно!

– Противно – не слушай.

– А ты не строй из себя оскорбленную невинность, – посоветовал Егор, наливая коньяк. – Давай ещё выпьем. Я тебе кое-что скажу.

– Давай, – Игорь выпил коньяк с таким видом, будто это было горькое лекарство. – И что ты мне скажешь?

– Скажу я тебе, – Егор тоже выпил, – что ты, Михалыч, то ли сильно в свои проблемы ушел и ничего видеть-слышать не хочешь, то ли по жизни такой невнимательный. Наводок была куча, сто раз можно было поинтересоваться или даже самому догадаться, кому ты душевные раны зализываешь. Давай пальцы загибать, без особого напряга десяток насчитаю.

– Не стоит. Сам насчитать могу, – он закурил и подтолкнул Егору пачку с сигаретами. – Только я могу напомнить всем, упрекающим меня в слепоте и глухоте, что у вас, господа, тяжелейшая потеря памяти. Когда у нормального человека начинается такое состояние, что он ничего не видит, не слышит и полностью теряет способность к хоть какому-нибудь анализу событий?

– Это у кого как, – глубокомысленно изрек Егор. – У меня, например, бывает, если я в усмерть пьяный. Я тогда ничего не соображаю.

– Ещё.

– Ещё… ещё, когда сильно злой.

– Ещё. Этот вариант отпадает.

– Занят чем-то сильно.

– Ещё.

– Когда тебе полностью безразлично.

– Однозначно отпадает. Ещё.

– Ну… ещё… ещё, когда заболел или чем-то сильно расстроен.

– Близко.

– Приморил ты, Игорек. Ты хоть намекни.

– Ты берешь только отрицательные эмоции.

– Ладно, положительные. Когда тебе так хорошо, что ты уже ничего не видишь и не слышишь.

– Вот и мне рядом с ней было так хорошо, что я ничего не хотел видеть и слышать. Я тупо верил всему, что мне говорили. Знаешь, каким я себя сейчас идиотом чувствую? – Игорь затушил окурок и сразу же взял новую сигарету. – Сестра, про которую никогда никто не говорил, у которой муж был на двадцать лет старше, умер три года назад, и остались дети двойняшки – твои и Коляна крестники. Да и ещё масса удивительных сходств. Не хотел я ничего слышать и видеть, понимаешь? Мне все равно было. Я хотел только её видеть!