Талисман Белой Волчицы

— Вполне возможно, — согласился с ним Алексей. — Мне как-то калмыки показывали подобную проказу… Только Федька это проделал или кто другой, теперь нам об этом уже не узнать.

— Да уж, — вздохнул Михаил, — вряд ли кто добровольно сознается в эдакой мерзости. — И с интересом посмотрел на Ивана:

— Как у вас ловко все получилось с баночками, и вообще! Расскажите нам, что произошло после того, как вы догнали старца и Федьку.

— Догнать их труда не составило, сложнее было не дать им повода догадаться, что за ними следят, — охотно начал свой рассказ Вавилов. — В том месте, где Протасий с Федькой встретились, мне пришлось хорониться под крестьянскими возами и на пузе по конскому дерьму ползать, чтобы подобраться к ним поближе. И после того как Протасий передал Федьке бутылочку и записку, потребовалось пойти еще на одну хитрость, даже две, чтобы заполучить этот пузырек и проверить его содержимое.

— И каким же образом? — спросил Михаил.

— Каким образом добыл — это мой личный секрет, а проверку учинил, как я уже сказал, с помощью Якова Львовича Габерзана. В бутылочке действительно оказался яд.

— И ты действительно напоил Федьку ядом? — поразился Алексей.

— Ты меня обижаешь, — ухмыльнулся Иван, — ни в первой, ни во второй бутылочках яда уже и в помине не было. А вместо противоядия аптекарь мне питьевой соды насыпал. Что касается спектакля, то устроил я его исключительно для того, чтобы сломить Федькино упорство и изрядно напугать отщепенца. И признайтесь, все получилось просто замечательно.

— По правде сказать, сцена была безобразная, — вздохнул Алексей, — я думал, что Владимир Константинович сгорит на месте от стыда.

— Ничего, переживет как-нибудь! — произнес жестко Иван. — Я ему, почитай, жизнь спас. Иначе лежать бы ему завтра в гробу, но зато с чистой совестью.

— Иван Александрович! — Михаил вытащил из кармана бумажку со старославянскими буквами. — Что ж, эту записку тоже Протасий передал?

— Тоже, — развел руками Иван. — И меня беспокоит эта цифра «шестнадцать». Несомненно, она указывает на сегодняшнее число, вернее, на событие, которое должно произойти уже сегодня. Главарь однозначно предупреждает о чем-то своих сообщников. Что-то должно случиться. Но что именно?

— Неужто их и вправду интересует взрыв на шахте? — удивленно развел руками Михаил. — Но какая им от этого польза?

— Действительно, какая выгода? — Иван посмотрел на Алексея. — И какая в том выгода старателям, тоже не пойму. Разве что кровь разогнать, побузить изрядно, покуражиться да после спины подставить под казачьи нагайки.

— Выгода? — переспросил Алексей. — А какая им была выгода от того, что Захар тоже пытался затеять бузу во время пожара? Не помните разве?

— Постой-ка, — Иван отставил в сторону бокал с вином и, выпрямившись в кресле, обвел всех настороженным взглядом. — Ив том и другом случаях кто-то явно пытался и пытается организовать волнения. Во время пожара они возникли почти стихийно и без видимого повода. На этот раз повод якобы имеется, даже вон петицию нацарапали.

И я полностью уверен, что это делается неспроста. Хотелось бы мне встретиться завтра со старшиной старателей. Не сомневаюсь, что через четверть часа узнаю, кто его купил и за сколько сребреников.

— Ничего не понимаю, — произнес растерянно Михаил. — Шахта? Буза? Старатели? — Он пожал плечами и произнес еще более растерянно:

— На что эти твари вообще рассчитывали, когда пытались нас отравить?

— Удайся наше отравление, волнений было бы во сто крат больше, а преступники под шумок завершили бы свою грязную затею, — пояснил Алексей. — И я все сильнее склоняюсь к мысли, что во главе банды стоит крайне изощренный и хладнокровный человек, который быстро реагирует на любое изменение ситуации. Давайте вспомним хотя бы убийство Тригера. Его дикая смерть несомненно потрясла всех, и тут же следом пожар на складе, затем призывы Захара к бунту… Все шло своим чередом и явно было рассчитано на то, что возбужденные и напуганные страшными и непонятными событиями люди легко поддадутся на провокацию Захара. Я думаю, что нежелание литейщиков идти в цех накануне пожара тоже дело рук Захара или Ерофея, если не самого Столетова. И нехватку денег на жалованье, видимо, устроил бухгалтер, равно как и жалобу на Тригера в Горный департамент, якобы от имени рабочих. Все было прекрасно продумано и весьма лихо закручено. Но также очевидно, что у Степки, Гурана и даже у Столетова просто-напросто не хватило бы умишка продумать и организовать подобную многоплановую операцию! Они были исполнителями, но никак не вдохновителями!

— Пойдем дальше, — поддержал его Вавилов. — Самострел на тропе установили в тот момент, когда поняли, что трюк с похожим на вас человеком, Михаил Корнеевич, не Пройдет. Но не успели его предупредить, чтобы не высовывался, потому что от озера до слободы, сами понимаете, путь неблизкий.

— Честно сказать, вы меня изрядно встревожили, — произнес Михаил и нервно затянулся сигарой. — Мне почему-то кажется, что я мошка, которая попала в паутину к огромному и жирному пауку. И он вот-вот набросится на меня.

— Ну большую часть лап мы у этого паука уже отхватили, осталось только наступить на него каблуком, — улыбнулся Алексей и перевел взгляд на Вавилова. — Иван, они действительно затевают что-то серьезное на этот раз! У них не получилось с пожаром, с отравлением, значит, они попробуют воспользоваться выступлением старателей. — И тотчас ощутил внезапный прилив крови к щекам — первый признак того, что догадка вот-вот родится в утомленном мозгу.

— Но что это может быть? — Иван прищурился. — Будем танцевать от печки. От самой банды осталось, по нашим подсчетам, не более двух человек, в крайнем случае трех.

Причем один из злоумышленников находится сейчас в вашем доме. — Он усмехнулся, заметив, как вытянулось лицо у Михаила. — Я вам твержу об этом открытым текстом чуть ли не битый час, а вы все делаете удивленное лицо. — Да, да, один из членов шайки сладко почивает на одной из мягких постелей в вашем доме, а может, я ошибаюсь, наоборот, бодрствует, просчитывает варианты, как претворить в жизнь свой гнусный замысел. Я ж вам то и дело намекаю: определенно кто-то из вашего окружения выключил свет, выпустил Мурку и, возможно, напал на Машу…

— И в-вы, вы уже знаете кто? — произнес Михаил, слегка заикаясь от волнения. — Вы знаете его имя?

— Пока это служебная тайна, но попрошу вас настоятельно, чтобы все ваши гости и сестра никуда с утра не отлучались и в обязательном порядке находились в управлении приисков во время ваших переговоров со старателями.

— Но как? — воскликнул Михаил поражение. — Маша?

Марфа? Учитель? У меня в голове не укладывается!

— У меня тоже не укладывается! Но кто-то ведь из них троих эту бумажку выронил. Если не вы, не я, не Алексей и не урядник, значит, кто-то из тех, кто присутствовал в гостиной во время ужина и кому Федька хотел незаметно передать записку, — произнес сухо Иван. — Но дай бог, чтобы мы ошибались!

— Так вы не назовете имя?

— Не назову! — отрезал Иван. — И больше не спрашивайте меня об этом. Завтра, то есть уже сегодня, — посмотрел он на часы, — наверняка все выяснится. Давайте лучше обсудим, какую, на ваш взгляд, пакость затеяли преступники на этот раз.

— Мы знаем, что банда практически перестала существовать, — подал голос Алексей, — поэтому они должны сейчас по логике затаиться и переждать сложное время. Но они, тем не менее, решаются на какой-то шаг. Возможно, они хотят убраться из города, но для этого нужны деньги, и много денег, тем более что их затея с фальшивыми червонцами провалилась. Но где они могут достать сразу много денег и быстро к тому же? Напрашивается единственный вывод.

Я думаю, что они решили напасть на приисковый банк. Михаил, ты сам говорил, что там скопилось большое количество золота, а домик — хлипкий, его руками раскатать можно.

— Говорил, — тот пожал плечами. — Но ты что ж, не видел моих стражников? Они любого порешат, кто к банку ближе чем на двадцать саженей приблизится. Мои нукеры свою задачу знают: там мышь не пробежит, стрекоза не пролетит.

— Скажи, а золото у тебя каким образом хранится? — спросил Алексей.

— В джутовых мешках. По полпуда каждая упаковка.