Талисман

– Ба! Какое сборище! Все на месте, и шлюха с ними.

Алиса вспыхнула от негодования, а Линкс окатил его таким зловещим взглядом, что кузен поспешно ретировался. Линкс взял Алису за руку и отвел в сторону.

– А теперь скажи мне: зачем ты сюда приехала? Этот парламент созван для решения важных проблем королевства. Тебе следовало ждать, пока я пошлю за тобой.

– Идея приехать сюда принадлежит Джори. Она настояла, у меня не было выбора.

Выражение его лица смягчилось.

– Только вспомнишь дьявола, а он тут как тут, – сказал он, увидев, как Джори и Элизабет вынырнули из толпы и улыбаются им.

Джори подошла к мужчинам, поднялась на цыпочки и поцеловала брата.

– Не кори меня за самовольство, Линкс. Здесь, в Берике, творится история. Разве я могу пропустить это?

Он рассмеялся:

– При чем здесь история? Тебе нужны празднества по случаю победы, чтобы танцевать все ночи напролет и красоваться перед шотландской знатью.

– Кстати, о шотландской знати. Роберт Брюс справлялся о тебе. Он в восточной башне. Линкс заметил, что при имени Брюса на щеках Элизабет вспыхнул яркий румянец, и подумал: «Она еще ребенок, а голова уже забита романтическими бреднями. Все женщины одинаковы».

Томасу все же удалось найти подходящую комнату для лорда де Уорена, и Линкс смог отдохнуть от походной жизни в палатке. Времени для этого было достаточно: заседание длилось уже пятую неделю. Алиса, похоже, усвоила урок и ждала, когда любовник пошлет за ней. Лорд, однако, не спешил звать ее.

Линкс тем временем рассказал сестре о своей помолвке.

– Наконец-то! – радостно воскликнула Джори. – Ты влюблен?

– Боже праведный! Любовь здесь ни при чем. Мы с Джейн Лесли едва знакомы. Через два дня после церемонии обручения король призвал меня в армию, а к тому времени, когда я вернусь в Дамфрис, мне останется только полгода.

– Но она все же нравится тебе. Иначе зачем тащить дочь управляющего в постель?

– Затем, чтобы эта женщина родила мне ребенка. Если она забеременеет, я собираюсь жениться.

– Ты не подумал, что женитьба на простолюдинке всех удивит?

– Роберт Брюс и Джон не удивились. Что же до остальных… Какое мне до них дело? Это моя жизнь.

– А когда ты расскажешь Алисе?

Он стиснул зубы.

– Это соглашение ее не касается. Она моя любовница, и все.

«Господи, прошу тебя об одном: позволь мне быть рядом с Алисой, когда ей станет известно обо всем», – взмолилась Джори, закрыв глаза.

В середине октября пришла пора Эдуарду Плантагенету объявлять, кого он назначает править Шотландией от своего имени. Перед оглашением трех главных имен в переполненном зале наступила гробовая тишина. Губернатором Шотландии был назначен Джон де Уорен, граф Суррей, а верховным судьей – член английского верховного суда Уильям Ормсби.

Гул одобрения в зале резко оборвался, когда прозвучало третье имя. Казначеем был назначен Хью де Крессингем. И англичане, и шотландцы презирали этого человека, считая его политическим выскочкой. Он пользовался дурной славой, и давно ходили слухи, что Хыо присвоил себе деньги, предназначенные для реставрации Берика.

Вечером в покоях Джона де Уорена собрался народ. Были здесь и благожелатели, и те, кто надеялся завоевать его расположение. Фитцубрен, к своему удивлению, тоже оказался в центре внимания. Теперь, когда его отца назначили губернатором, многие были готовы льстить и прислуживать ему. Роджер понял, что сможет на этом нажить себе состояние. Перспектива стать богатым льстила его самолюбию и отвечала присущей ему жадности, но не это было главной целью его жизни. Больше всего ему хотелось власти, и теперь эта мечта была как никогда близка к осуществлению. Боясь прогадать, он стал обдумывать, какую бы должность выпросить для себя у всемогущего отца.

Линкс де Уорен предложил тост. Пили за назначение дяди и за закрепление Аннандейла за Робертом Брюсом.

– Господи Иисусе! Вы слышали, какой тарарам поднялся, когда было названо имя Крессингема? – спросил Брюс.

– Да, король совершил непоправимую ошибку. Ему следовало назначить вице-королем хотя бы одного представителя шотландской знати. Попомните мое слово, это решение еще обернется ему боком, – предсказал Линкс.

– Он думает, что победит шотландцев, если передаст всю власть Англии, но этим только разжигает их ненависть, – сказал Роберт и, чтобы смягчить свои слова, подмигнул: – По крайней мере мою.

– Довольно разговоров о войне! Давайте отдохнем в своих замках в мире и спокойствии хотя бы этой зимой.

– Сейчас середина октября, и до конца зимы осталось пять месяцев. Готов поспорить, что шотландцы не смогут сохранить мир так долго.

– А я спокоен только до тех пор, пока король будет держать моего врага Комина под замком.

Когда поздним вечером зал опустел, Джон де Уорен сказал своему племяннику:

– Как губернатор, я с готовностью дарую тебе право на владение Дамфрисом, но взамен у меня есть небольшая просьба, Линкс. Не своди глаз со своего друга Роберта Брюса, следи за ним.

Глава 14

После завершения военной кампании Линкс не неволил своих оруженосцев и лучников и предоставил им возможность выбора. Одни решили отправиться во Францию с королем, другие – вернуться к себе в Уэльс. Большинство осталось с ним. И вот теперь Линкс в окружении своих верных возвращался в Дамфрис, и чем ближе был замок, тем теплее становилось у него на душе.

Как хорошо, что замок так просторен, а его управляющий столь ловок и умен. Можно устроить своих рыцарей без проблем, хотя зимой могут возникнуть небольшие трудности с провиантом. Постепенно мысли перешли от Джока к его дочери, и Линкс коснулся висящего на шее кельтского амулета.

Он вспомнил, что не сразу обнаружил подарок. Джейн первым его порывом тогда было снять талисман. Он не был суеверным и считал, что все эти штучки – утешение для необразованных людей. Как может какой-то камень спасти ему жизнь? Глупости! Только военное мастерство обеспечит его безопасность. Наверное, Джейн Лесли из лучших побуждений отдала свой амулет. Линкс взял его в руки и долго рассматривал, думая о том, что сохранил амулет не столько как подарок юной девочки, сколько оттого, что уж очень ему понравилась рысь.

Линкс усмехнулся. Сколько можно думать о ней как о «юной девочке»? Джейн – леди, которая, как он надеялся, подарит ему ребенка; леди, которая, возможно, скоро станет его женой и графиней Суррей. Но как ни старался Линкс представить Джейн Лесли графиней, у него это не получалось. Она такая непосредственная, естественная, свободолюбивая и совсем не похожа на остальных женщин. Де Уорен принадлежал к уверенным в себе людям, и на этот раз он не жалел об обручении, но где-то в глубине души все-таки сомневался, что поступил мудро.