Там, где любовь

– А где Согдиана?

– Наверно, уехала с Марком, – резонно предположила та и сама обратилась к Насте:

– Ключи у тебя?

– Нет, у Пупса, – спокойно отозвалась та и, тронув Артёма за плечо, сказала:

– Можно ехать.

Машина тронулась с места.

– А, понятно, – протянула Татьяна. – Он где, в другой машине?

– Нет, в квартире, – последовал тихий ответ.

– В смысле? – не поняла Богачёва. – Ты сказала ему, чтобы двери закрыл?

– Он уже закрыл, – кивнула Настя. – Только с другой стороны, – и, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, быстро отвернулась к окну.

Таня сначала взглянула на неё с недоумением. Затем она начала что-то понимать и тоже улыбнулась. Дима ещё раз обернулся в их сторону, но не заметил ничего подозрительного. Он только попросил Артёма сделать музыку чуть громче и откинулся на спинку сиденья.

******

– Ты? – увидев перед собой Егора, Согдиана в отчаянии замотала головой и попятилась назад. – Что ты от меня хочешь? – и тут же, собравшись с духом, требовательно выдала:

– Немедленно открой мне дверь! Я ухожу!

– Ну, это вряд ли, – невозмутимо констатировал тот, продолжая неотрывно смотреть на неё.

– Сейчас же отдай мне ключи, где они?

– Не знаю, я их выбросил, в окно, – не моргнув глазом, соврал Егор. – Мне ведь это не в первой, ты знаешь…

– Ты… да как ты… – Согдиана начала медленно краснеть от охватившего её негодования, и в ту же секунду в её голове как будто окончательно прояснилось всё положение вещей. – Постой, это что же… это ты спрятал мою сумочку? Ты это сделал нарочно?! Да ты просто…

– Мерзавец, – ухмыльнувшись, подхватил Иващенко, приближаясь к ней. – Я знаю.

– Не смей трогать меня! – вскричала она и бросилась на кухню. Там она подбежала к окну и, распахнув его, выглянула на улицу. Она хотела крикнуть ребятам, чтобы они освободили её, но возле подъезда уже никого не было. Все уехали.

Согдиана в растерянности опустила руки и отошла от окна. Села на табурет возле стола и схватилась за голову. Не прошло и минуты, как перед ней материализовался Егор.

– Что, опоздала? – с иронией поинтересовался он и насмешливо взглянул на неё.

Согдиана подняла глаза, полные слёз и немого упрёка.

– Нет, брось, не плачь, – мгновенно посерьёзнел Егор и опустился возле неё на корточки. – К чему эти слёзы? Ты ведь знаешь, что если чего-то не захочешь, то этого не случится. Так?

Резким движением она смахнула слёзы и с безнадёжностью в голосе проговорила:

– Тогда отпусти меня.

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Даже и не мечтай, – и, поднявшись, подошёл к шкафчику и достал оттуда бутылку коньяка и два бокала. Поставив всё это на стол, он наполнил один бокал и протянул его Согдиане:

– Выпей, это тебя расслабит…

– Не пытайся меня напоить, – дёрнула плечом она. – Я не поддамся тебе…

– Ты прекрасно знаешь, что можно всё устроить и без алкоголя, – заявил Егор и многозначительно на неё взглянул. – Я лишь предлагаю тебе привести нервы в порядок. Смирись, что ты не выйдешь отсюда, пока не ответишь на все интересующие меня вопросы честно и без истерик…

Согдиана вспыхнула и вскочила из-за стола.

– Я сейчас позвоню Тане, и она вернётся за мной, – нашлась она.

Но Егор не дал ей сделать и пары шагов. Встав в проходе, он удержал Согдиану и, схватив её за подбородок, заглянул в глаза.

– Не заставляй меня действовать силой, – почти ласково сказал он, другой рукой притянув её к себе за талию.

– Силой? – с тоской глядя на него, переспросила Согдиана. От него благоухало всё тем же, любимым парфюмом, в глазах было столько скрытой страсти, а прикосновения его продолжали обжигать её огнём, несмотря на то, что она ощущала внутри себя почти полное отчаяние. Горячая волна начала подниматься от самых кончиков её пальцев всё выше, биение сердца участилось, а в глазах как будто потемнело. Медленно отстранившись от него, Согдиана попятилась назад и упёрлась в кухонный стол. Егор стоял на месте и, не двигаясь, наблюдал за ней. Она выпрямила спину, уставилась на него беспомощным взглядом и, не глядя, взяла со стола бокал с коньяком. Опрокинув его в себя и поморщившись, она поставила бокал на место и вымолвила:

– Ну, так давай. Бери меня силой. Ты же этого и хотел, правда? Мне теперь всё равно, лишь бы ты скорее удовлетворил свою похоть, и я была свобода. Давай же, чего ты ждёшь? – с вызовом добавила она и, согнув одну ногу в колене, продолжила пристально на него смотреть. Вырез её платья раскрылся, наполовину обнажая ногу.

В два шага преодолев разделяющее их расстояние, Егор приблизился к ней и, подхватив её, одним резким движением усадил прямо на стол. Запустив обе руки в её длинные волосы, он прижался своим лицом к её лицу и на одном выдохе проговорил:

– Я не верю, что тебе всё равно, – с этими словами он опустился на колени и начал задирать вверх её платье. Она сидела, закрыв глаза, и не двигалась, пока он, сняв с неё туфли и отбросив их в сторону, осыпал непрерывными поцелуями её ноги. Когда он поднялся и склонился над ней, она сама расставила их в стороны, словно жаждала его скорейшего проникновения. Справившись с пуговицами на её платье, он начал раздеваться сам. Джинсы, рубашка, а затем и её платье, из которого она высвободилась сама, оказались на полу. Прижавшись к ней всем телом, он целовал её плечи. Она откинула голову назад и раскрыла губы, из которых в любую секунду мог вырваться сладкий стон. Подвинув её ближе к другому краю, он вслед за ней оказался на столе. Всё, что стояло на нём, начиная от вазочек с печеньем и заканчивая пустыми бокалами, со звоном полетело на пол. Согдиана вздрогнула и открыла глаза. Она молча наблюдала за тем, как Егор, вне себя от возбуждения, почти зубами рвёт на ней оставшееся бельё. Вновь оказавшись перед ним обнажённой и беспомощной, она вытянулась на столе и позволила ему войти в себя.

Пасмурный день за окнами постепенно сменялся темнотой позднего вечера, а их безумство на этой кухне всё не заканчивалось. Егор приподнимал её за руки, когда она уже совсем задыхалась от бессилия, и разворачивал к себе спиной. Потом он снова и снова входил в неё, разворачивал обратно лицом и, глядя с исступлением прямо в глаза, продолжал ласкать её самыми невообразимыми способами. Она же, выкинув теперь абсолютно все мысли из своей головы, отдавалась ему с нескрываемым блаженством, и изо рта её вылетали такие стоны, которых он до сих пор ещё от неё не слышал…

– Тебе нравится? – прерывающимся шёпотом спрашивал он.

– Да, – выдыхала она, целуя его всё с большей нежностью.

– Ещё? Я хочу ещё, – твердил он, не выпуская Согдиану из объятий.

– Делай со мной, что хочешь, – бормотала она, словно находясь в каком-то безумном сне. По телу её разливалось мучительное наслаждение, и сейчас она была готова на всё, лишь бы это не прекращалось как можно дольше.

В конце концов, Егор поднял её на руки и понёс в спальню. Квартира погрузилась в темноту. А в звенящей тишине долгое время не раздавалось ничего, кроме тиканья настенных часов и еле слышных шорохов, продолжающих раздаваться в результате соприкосновения двух разгорячённых тел.