Там, где сердце

Но у жизни, судьбы, или как ее там, были другие планы.

Раннее утро. Шесть часов, примерно? Я принимаю душ перед тем, как покинуть номер, мою волосы и с остервенением скребу мочалкой кожу, безуспешно пытаясь стереть гораздо большее, чем просто ночь любви. Я надеваю платье, жалея о том, что решила прийти сюда в таком виде. Без лифчика, без трусиков, в одном только гребаном платье, а это почти ничего. Вчера все казалось таким сексуальным, но сейчас? Все совсем не так.

Боже, я чувствую себя настоящей идиоткой. Как я могла подумать, что парень вроде Лока сможет изменить своей натуре?

Но я хотела этого. Я даже позволила себе надеяться.

А эта записка? Что за хрень, Лок? Это все, на что ты способен? Если ты собираешься оставить записку, хотя бы постарайся написать что-то рациональное. То дерьмо, которое ты написал — отстой. Полный и беспросветный.

Я добираюсь до дома и переодеваюсь в чистое. Осознаю, что мне сейчас совсем не до работы, так что сказываюсь больной и решаю просто прокатиться. Мне нужно время, чтобы расставить все по местам. Я выбираю направление и просто еду. И думаю. Об Олли. О Локе. О потере, о смерти, о себе. Мои мысли — водоворот, проделывающий путь в миллион километров за несколько часов, идущий напролом, как торнадо по Оклахоме, и его не остановить.

Опускаю окна и включаю радио. Я ищу что угодно, кроме кантри. Поп-музыку, что-то новое, бодрое и оптимистичное.

Боже, Олли. Ну почему ты должен был умереть? Почему я не смогла тебя спасти?

Почему Лок ворвался в мою жизнь? Почему я позволила? Ведь сейчас я хочу большего. Хочу вернуть его. Хочу, чтобы он стал мужчиной, которым может стать, если попытается.

Я еду так долго и так далеко, что теряюсь. Понятия не имею, где нахожусь. Я так глубоко задумалась, что, когда, наконец, вышла из своего транса, обнаружила, что погода изменилась самым драматичным образом. Рассвет был ясным и день обещал быть солнечным, но сейчас небо затянуло облаками — низким, тяжелым покрывалом туч. И пока еду, начинаю понимать, что это не просто серые облака, и это не просто тучи. Это грозовые облака. Низкие, тяжелые, темные, вспыхивающие молниями.

Я продолжаю ехать, но теперь нервно поглядываю на небо.

На лобовое стекло падают первые капли дождя. Потом их становится больше. Закрываю окна и убавляю звук радио. Километр за километром я еду сквозь дождь, который становится сильнее и сильнее, а небеса все темнеют, становятся сначала свинцовыми, а потом и вовсе черными. Трудно поверить, что на дворе середина дня — кажется, что уже сумерки и скоро наступит ночь.

В окно видно, как ветер треплет невысокие деревца.

Живот тревожно сжимается. Я замедляюсь, сканируя взглядом горизонт. Порывы ветра ударяют в грузовик, заставляя его раскачиваться. Даже с закрытыми окнами вой ветра кажется оглушительным. Мне нужно развернуться, ехать домой. Но я понимаю, что забралась слишком далеко и вряд ли успею вернуться до того, как разразится гроза. И что-то подсказывает мне, что лучше не быть на дороге, когда это случится.

Я нажимаю на газ. Знак впереди показывает, что до ближайшего городка осталось меньше пятнадцати километров.

Дождь с громким стуком бьет в лобовое стекло, его тяжелые крупные капли сливаются в ослепительный поток, и от дворников совсем нет толка. Ветер завывает и раскачивает грузовик, толкает сзади и сбоку с такой силой, что я едва не улетаю на обочину. Сердце колотится в горле, пульс зашкаливает, кулаки мертвой хваткой сжимаются на руле.

Я ни хрена не вижу. Снаружи кромешная мгла, и только редкие вспышки молний где-то вдали озаряют поглощаемый ураганом мир.

Наконец впереди появляются признаки цивилизации: улица с бензоколонкой, кафе, аптекой, винным магазином с одной стороны, и гаражами, магазином электроники, супермаркетом и автосвалкой на другой. Я вижу церковь, обрамленную широкой полосой газона, и маленькое кладбище. К главной улице примыкают еще несколько, и я вижу торговый центр, медпункт, видеопрокат и бар. Подъезжаю к заправке — просто чтобы съехать с дороги и выйти из грузовика. Останавливаюсь рядом с передней дверью магазинчика, выхожу из машины и на всех парах лечу внутрь. До магазинчика пара шагов, но я успеваю промокнуть до нитки. Ветер рычит, крутит на столбах дорожные знаки, заставляет мигать уличные фонари.

У двери припарковано еще несколько машин, а старенький «бьюик» пристроился у бензоколонки. Один из грузовиков кажется мне знакомым, но я едва отдаю себе в этом отчет. Забегаю внутрь. Несколько мужчин сидят рядом с кофейным автоматом, пьют кофе из бумажных стаканчиков и говорят об урагане.

— Приближается довольно сильный ураган, — гнусавит один из них, седовласый старик. — Сильный, я те говорю. Те лучше доехать до дому и залезть в подвал, если, канеш, у тя есть. Будет торнадо. Большое, если, канеш, меня чутье не обманывает. Городок-то потреплет как пить дать.

Голос, раздавшийся следом, заставляет дрожь волной пронестись по моей спине. Сердце дает сбой.

— Вы уверены?

Это Лок. В штате столько людей, столько мест, но именно он должен был оказаться здесь, на этой заправке.

— Сынок, я провел всю жизнь в этих местах. Побывал с стольких переделках — даж сосчитать не могу. Тут будет на «четверочку», а мож, и больше. Мож, и на «пятерочку». И если в твоей большой бородатой голове есть мозги, тебе лучше поискать надежное место.

— Я тут просто проездом. Мне некуда пойти.

Я стою у двери, промокшая до нитки, примерзшая к месту при одном только звуке его голоса.

— Ну, сынок, у меня есть убежище, так что добро пожаловать. Езжай по улице пару километров на север. Там будет большой красный амбар, и рядом с ним белый домик. Убежище как раз за домиком. Просто спускайся вниз и запрись покрепче.

— А вы где будете?

Старик испускает хриплый смешок.

— Здесь. Ребяткам надо будет помочь, когда эта хрень закончится.

— Ну, в таком случае, я останусь с вами.

— Ты когда-нибудь бывал в болтанке?

Голос Лока звучит так, словно он пытается подавить смешок.

— Нет, сэр, но я…

— Это те не гребаная прогулочка, парень. Иди в убежище.

— Я не переживал торнадо, но я плавал в море, и там повидал много штормов и ураганов. Два раза чуть не перевернулся, потерял грот-мачту, а однажды моя лодка чуть не разломилась пополам. Думаю, с торнадо я справлюсь. Кроме того, может, я смогу помочь, когда все закончится.

Старик дергает плечом.

— Ну, ладно. Сам себе приговор подписал. Старайся не попасться в воронку и, когда все кончится, нюхай воздух — ищи газ. Если будет замыкание, мы тут все на воздух взлетим из-за одной искорки.

— Понял.

Наконец, старик замечает меня.

— Ты заблудилась, куколка?

Я качаю головой.

— Нет, я просто… Я просто тоже хотела бы переждать здесь ураган.

Лок слышит мой голос и резко поворачивается. Его глаза, словно лазерные лучи, сканируют меня.

— Найл, — он делает ко мне шаг. — Что ты здесь делаешь?