Там, где тьма читает сказки

– Где Дина?

– Кто? – Переспросил Влас. – Ах да, твоя возлюбленная. Она так забавно кричит, что я решил поделиться с парнями. Сейчас, вероятнее всего, она наслаждается их обществом.

Со стороны он казался таким простодушным, таким веселым добряком, пока в глазах не начинало блестеть безумие. Он достал телефон и включил еще одну запись, повернув экран к Докеру. «Давай же, дорогая, попроси своих друзей о помощи, и, возможно, следующий порез будет быстрым». – Послышался радостный голос Власа, который снимал на камеру, как он насилует Дину. Она, рыдая в голос, умоляла помочь ей. Он повернул объектив на себя и сказал: «Ребятки, вы извините, мы тут немного заняты. Но я к вам еще вернусь, обещаю». И видео оборвалось.

– Собственной персоной. Как и обещал, вернулся. Ты рад?

– Бесконечно. – Равнодушно ответил Докер. – Я так понимаю, что ты убивать меня пришел? Давай покончим с этим, ни к чему разводить пустые разговоры.

Влас поднялся с места и прогулочным шагом подошел чуть ближе, продолжая улыбаться.

– Нет, дорогой друг, мы как раз поговорим сначала. Я хотел привлечь твое внимание к своей скромной персоне.

– У тебя получилось. Я тебя слушаю. – Док облокотился об дверной косяк, заложив руки за спину, и, незаметно для охранников, пальцами прикоснулся к пистолету под футболкой.

Медленно шагая из стороны в сторону, Влас начал насвистывать веселый мотив. Докер резко побледнел. Закончив напевать, он остановился, завел руки за спину и исподлобья поднял свой взгляд, криво улыбнувшись.

– Знакомо? Вижу, что да.

– Откуда ты знаешь эту мелодию?

– Разве не её ты так любишь напевать, когда идешь на убийство? - Влас достал из кармана старый складной нож. – А это узнаешь?

Докер присмотрелся и побледнел еще больше.

– Боги, по тебе так легко читать эмоции. Где же тот всеми известный главарь, который не способен на их проявление?

– Откуда он у тебя? – Сдавленно спросил Док.

– Неужели ты все еще ничего не понял? Признаться, я думал до тебя быстрее дойдет. Даже скучно как-то становится. – Возмущенно произнес Влас. – Ну хорошо, я расскажу тебе одну сказку. Ты же любишь их, не так ли? – Он прищурено посмотрел на Докера. – Жила была одна семья. Все, как у всех, ничего особенного – мама, папа, сын да дочка. Вот только разница была в том, что отец в этой семье был, так сказать, не очень-то любим из-за своего скверного характера. Он частенько избивал своих детей и возлюбленную. Она всегда пыталась их защитить, закрывая собой от побоев. Постепенно члены семьи начали осознавать, что их самый главный мужчина обладал садистскими наклонностями. Жена не могла от него сбежать, так как находилась в поисках работы. Сложные были времена, люди сидели практически без денег. И вот, в один прекрасный день, ему сделали замечательное предложение руководить одним детским домом, что находился в самой глуши леса. Он принял это предложение и забрал с собой все остальное семейство. Дети там росли в окружении других и старались никому не признаваться, что их отец – директор, а мать – воспитатель.

Док с удивлением округлил глаза, улыбнувшись, и хотел что-то сказать, но его прервали.

– Тихо, имей уважение к сказкам, я еще не закончил. Так вот, наконец-то глава семейства больше не трогал своих детей, зато издевался над другими. Его жена старалась не обращать внимания. У неё выбора не было, она своих детей едва могла защитить. Она часто забирала их и читала вслух какие-то истории, пела им песни и обнимала перед сном. Наконец-то втроем они стали бесконечно счастливы. Старший брат заботился о своей маленькой сестре, защищая от задир. И вот, когда все крепко спали, мир избавили от злого монстра, который издевался над невинными детьми. Его жена с облегчением вздохнула и начала еще больше времени проводить с сыном и дочкой, не забывая заботиться о других. Проходили годы спокойствия, счастья и мира, пока всё не изменила одна роковая ночь. Всех детей в доме вырвали из своих постелек, затолкнули в какие-то машины и увезли в неизвестном направлении. Мальчишку тоже разбудили и попросили выйти на улицу. Он бегал глазами по сонным детям, пытаясь найти свою маленькую сестренку, как вдруг заметил её в одном из окон уезжающих машин. Она горько плакала, протягивая из окна свои ручки к брату, а он бежал за машиной что есть сил, пытаясь догнать, но не смог. Тогда он вернулся к толпе и тихо, пока никто не видел, прошмыгнул в дом, спрятавшись. Ему хотелось найти свою маму и рассказать, что её дочку увезли какие-то люди. Он направился к лестнице, что вела вверх на последний этаж, как вдруг услышал тихий свист. Мальчишка забежал за угол, не понимая, что происходит. Ему было страшно, что его могут увезти куда-то, как других детей. Выглянув, он увидел, как по длинному коридору шагал парень. В руках он нес две канистры с бензином, все так же насвистывая веселую мелодию под нос. Мальчишка решил выбежать на улицу и оббежать весь дом, чтобы окликнуть в окно свою маму, предупредить об опасности. Когда он добежал, обнаружил, как из окна уже вырывались языки пламени. Он услышал много криков, которые звоном отдавались в ушах. Мальчишка помчался обратно ко входу в дом, надеясь, что его добрая и милая мама спаслась, но вместо неё увидел напротив горящего здания того же парня, который спокойно стоял, заложив руки за спину, и наблюдал, как из окна вываливаются обгоревшие трупы. Печальная сказка, конечно, но не переживай, мальчишка не пропал. Он ожесточился к миру. На протяжении долгих пяти лет занимался поисками своей маленькой сестры. Он нашел её и даже сам поднялся на ноги, пообещав себе, что избавит этот мир от самого главного монстра, который сделал его сиротой и лишил на пять лет родной сестры.

Докер поперхнулся и задумчиво направил указательный палец на Власа.

– Так значит, я убил не только твоего больного на голову папашу, а еще и мать, которая на самом деле была не такой уж доброй и светлой, как тебе может казаться. – Он заулыбался, пытаясь осознать информацию. – Ну ничего себе. Как же ты, должно быть, ненавидишь меня. Да еще и скрывал так долго. Даже подумать не мог.

Погода начинала портиться, где-то вдалеке слышались раскаты грома. Ветер с громким шумом игрался в ветвях деревьев, а небо периодически подсвечивалось блеском молний.

– Вот за отца тебе благодарность выражу. Если бы ты его не прикончил, рано или поздно это сделал бы я. Или Варвара, которая тоже частенько страдала от его рук. В ту ночь я проснулся от плача Алины, а когда вышел из комнаты, увидел, как мой папочка тащит её в свой кабинет. Я наблюдал за всем происходящим, стоя там у двери, пока не услышал ваш топот. Чуть позже я решил вернуться и обнаружил его изуродованное тело, испытав невероятное удовольствие добавлять ко всем увечьям еще и следы моих ботинок. Тогда, на полу, я нашел этот нож и понял, что все же во мне начали прорастать отцовские корни. – Влас склонил голову набок, прикоснулся пальцами к лезвию и медленно поднял свой взгляд на Докера. – Это ведь тот же нож, не так ли? Которым отец резал Алину. – Он улыбался, насмехаясь. – Как же было приятно представлять себя на его месте, когда я делал все то же самое с твоей девушкой. Даже парик надел на неё, для правдоподобности.

Докер резко шагнул вперед, но двое парней схватили его, удерживая, а Влас достал пистолет и прицелился.

– Тихо ты. Моя мать была хорошим человеком, что бы ты не говорил. Ко мне и Варваре она относилась с бесконечной теплотой и любовью. Она не заслуживала смерти, но ты решил поиграть в бога, повелевая, кому жить, а кому умереть. Я изрядно повеселился, когда изуродовал твою память о маленькой бедной Алине. И вот я подумал, ты забрал у меня человека, на которого мне было все равно, и человека, которого я любил. Все мы знаем и понимаем, что тебе плевать на Дину, хоть вы сильно постарались сделать так, чтобы все поверили в эту любовную историю. Но кто же тогда тебе дорог? – Он сделал вид, будто усердно пытается что-то вспомнить.
– Хороший, безобидный Никита. Для него я приготовил нечто особенное.

Докер подошел к краю здания и посмотрел вниз, но там уже никого не было. Влас улыбнулся и продолжил:

– Я решил, что будет справедливо похоронить его на месте ваших воспоминаний. Я же видел вас троих. Мне нравилась та сплоченность, с которой вы действовали. Сидя на детской площадке, я часто наблюдал, как вы убегали к тому дереву. Теперь оно с удовольствием примет Никиту в свои объятия, только в качестве удобрения. Конечно, по справедливости, надо было запереть его в каком-то сарае и спалить дотла. Тогда ты бы понял, какого это, потерять любимого человека в огне. А ведь в детстве я тебя даже жалел. Отец издевался над тобой больше, чем над другими. Порой, даже хотелось подойти, поговорить, сказать, что ты не один в своих страданиях. – Он поднял футболку, оголив живот, на котором виднелись похожие протяжные шрамы. – Я знаю, как это, носить на себе метку монстра. Я был его сыном. Видимо, не очень хорошим, раз уж он никогда не упускал возможности проявлять на мне свои темные стороны, пробуя всё новые методы пыток и наказания. – На мгновение в его глазах блеснула ярость, а потом резко эмоции сменились, наполняясь радостью. – Ладно, хватит о плохом. Перейдем к приятной части.

Влас достал из кармана небольшую коробочку с детонационной кнопкой.

– Большая дружелюбная кнопка. – Сказал он и широко улыбнулся, продемонстрировав устройство. – Пока я тут рассказывал тебе сказку, мои люди раскладывали по всему периметру заряды взрывчаток. Это был не только твой дом, если ты забыл. Я любил это место, несмотря ни на что. А ты приехал сюда, разрушил его, а потом решил, что у тебя есть право построить на обломках свою контору. – Влас запустил пальцы в волосы и встрепал их. – Посмотри на нас, Докер! Стоим там, где все начиналось. Целая история. Целый отдельный мир. Наверное, драматично будет здесь всё и закончить.

– Ты готов взорвать меня, сравнять с землей мою контору, но разве не понимаешь, что под обвалами мы будем лежать вместе?

– Мой дорогой друг, ты даже тупее, чем я думал. Разве я похож на человека, который заботиться о своей жизни? – Устало сказал Влас, с упреком подняв взгляд.

– Подумай о Варваре. – Сказал Док, пытаясь обдумать свои дальнейшие действия. Надо было тянуть время.

– О, моя сестренка, мой свет. – Он посмотрел куда-то в небо, приподняв уголки губ. – Поверь, она желает моей смерти не меньше, чем когда-то желала нашему отцу. Я ведь узнал о вашей интрижке. Это стало переломным моментом в родственной связи. Эта бесхарактерная девчонка без памяти влюбилась в нашего общего врага. Ты хоть знал об этом? Что спишь с девушкой, которую своими же руками сделал сиротой?