Там, где только прошлое Книга 8

Дмитрий потер щетинистый подбородок.

–  Он требует порядка до занудства. Он думает, что миром правят числовые комбинации, которые можно просчитать. Жизнь не схема.

–  Схема. Только очень замысловато устроенная, - возразила она с милой улыбкой.
– Ты поразительный человек, Дмитрий.

–  Чем же?

–  Ты умеешь чувствовать самое важное, и одновременно не пользуешься простой логикой. То отвага до безумия, то осторожность до той же точки.

–  Из чего такой вывод?

–  Из слов о числах. Ты меры не знаешь.

–  В три часа ночи твои намеки звучат не обидно, а весьма таинственно.

–  Да какая уж тут таинственность. Все как на ладони. Когда мы дадим согласие, когда выстроиться вариант развития событий, когда проект начнет жить, я еще вернусь разговору о тайнах, мере и нас всех.

–  Причина - числа? Ты зацепилась за числа? Это какой-то ключевой фактор?

Он решил пойти в обход.

–  Нет. Повод.

–  Эл, ты хочешь приключений?

–  Я? Нет.

–  Тогда почему?
– взмолился он.

–  Я не имею права говорить.

Он хлопнул кистью по коленке.

–  Смириться?

–  По мере сил. Дим, не напирай.

Он посмотрел ей в лицо. В нем не было напряжения, тени беспокойства, уныния, которое он видел до ее прихода сюда. Она была дома. Она всегда называла это время "своей территорией".

–  Ты не собираешься спать?
– спросил он.

Ему хотелось просто поболтать. Странно, что на ее "острове", на острове Тома его не тянуло к задушевной беседе. Здесь, в еще бабушкином уюте его квартиры, ночью ему захотелось поговорить о мелочах, о какой-нибудь сиюминутной глупости.

–  Нет. Жду, когда пойдет метро, - ответила она.
– Я буду жить у родителей.

–  Почему не здесь? Ты замечательно разбавляешь нашу сухую мужскую компанию. Я всегда утверждал, что девушки облагораживают мужское общество. Оставайся.

–  Меня не было три недели. Я ушла без объяснений. Впереди еще одна разлука. Вдруг, не вернемся.

–  С тобой-то. Эл, я могу поспорить, что если не так, то своим ходом выберемся. Может, Нику возьмем с собой?

–  Я бы согласилась, но не я даю бал.

–  Я заметил, что ты отпустила поводок и даешь нашей мышке свободу. Она напромышляет чего-нибудь.
– Он подумал.
– Не обязательно плохое.

–  Ей пора жить своей жизнью.

–  Вот так просто?

–  Себя вспомни. Ты сел за управление катером в двенадцать лет.

Он мечтательно улыбнулся и покивал.

–  Меня воспитывал Алик и Академия.

–  Я возьму Нику в команду, если она не будет создавать напряжение.

–  Не могу утверждать с полной уверенностью, но ее внутренне развитие зависит от твоего присутствия рядом. Она первая так сказала, за несколько лет наблюдений я с ней согласился.

–  Я кое-что заметила. Она не ровно дышит в твоем присутствии. Осторожно. Она взрослеет.

–  О-о-о, - с некоторым отчаянием протянул он.
– Это, боюсь, станет проблемой. Ты не подумай, что с моей стороны был подан повод.

–  Ты был вторым землянином, которого она восприняла как родного. Ты излучаешь обаяние, что же тут поделаешь. Это повод.

–  Эл, я ни в коем случае не стану потакать ее воздыханиям.

–  Ой, не зарекайся. В движениях души, которые мы называем любовным притяжением, сложно разобраться.

–  Эл, можно я тогда спрошу? Есть догадка, разреши вопрос, коли тема всплыла.

–  Давай.

–  Там был кто-то? В прошлом? Ну, там. Клянусь, я Алику ни вздоха, ни полвздоха.

–  Почему ты так решил? Аргументы, помимо подозрений.

–  У тебя взгляд изменился. Единственный аргумент. Я не сомневаюсь в том, что ты чувствуешь теперь. Но там кто-то был.

Она задумалась.

–  Это были отношения иного порядка, - сосредоточенно стала объяснять Эл. Дмитрий догадался по интонации, что для нее вопрос остался открытым. Она заговорила живо, как в ту пору, когда поведала о своем первом периоде жизни на острове.
– Если брать чувства, то они были. Я до сих пор не могу утверждать, что была взаимность с моей стороны. Слишком велика была разница в нашем с ним положении. Он скорее убедил меня, что я безоглядно люблю Алика. Когда живешь без всякой надежды, а я верила, что возвращения не будет, он напомнил чего ради можно сражаться. Его не напугало даже мое величие.

–  В тебя сложно не влюбиться, - вдруг заметил он.

–  В меня?
– Эл усмехнулась.
– Я столь неудобный предмет для обожания. При том образе жизни, который я вела и веду.

–  Эх, командор, напрасно ты на себя наговариваешь, в твоем случае только особенный человек станет претендовать на право встать с тобой рядом.

–  Он был потенциально особенным, таким бы и остался, если бы я не решила спасти ему жизнь. С ним было та же, как с Никой.

–  Как с многими, - поправил Дмитрий, - Рассел когда еще подметил, что столкновение с тобой меняет людей. В тебе энергия.

–  Поправочка. Была энергия, - заметила она.

–  Не знаю, - усомнился он.
– Надо проверить. Эх, хотел с тобой о глупостях поболтать, а не выходит. Не могу в твоем присутствии думать о глупостях. Что не думай о себе, а твой масштаб сложно игнорировать. Как хоть его звали?

–  Не скажу. Он формально умер, зачем сотрясать воздух.

–  Как умер? И как это формально?

–  Его убила моя сила, дорогой мой друг. Сила пробудила в нем возможность действовать вне границ плотного существа, что и произошло потом. По моим догадкам родился еще один великий. Как он поведет себя в последствии, я не могу представить.

–  Ты могла сделать из человека великого? Ух, ты.

–  Дим, умолкни. Такие разговоры не доставляют мне радости.

–  Я никому не скажу.

–  Алик знает. Все в прошлом уже, хвала небесам, - Эл выдохнула фразу с облегчением.

–  Как тут не удивляться. Нужно быть не просто сильным, а в сто крат сильнее, чтобы преодолеть такое искушение. Знаешь, Элька, ни у кого из твоих монстров вроде Нейбо и владыки твоего не было шансов заполучить тебя. Ты будто запрограммирована игнорировать собственное величие. Я определение этому подобрать не могу.

–  Ты ошибаешься. Ты не видел меня другой. Мне не чуждо тщеславие.

–  Никому не чуждо, - кивнул уверенно Дмитрий, - но бороться с ним - это большое умение, есть тут, за что тебя уважать, ты дважды выдержала напор своей гордыни.

–  Ой. Перехвалишь. Что скажешь, если мы прогуляемся чуток. Спать не будем, тогда пройдемся.

–  Дома хорошо и тихо, а там темно и холодно, - поежился с неохотой Дмитрий.

–  Ты шумишь, даже не заметил, как забасил во весь голос. Алика разбудим. У него чуткий сон, - заботливо произнесла она, и Дмитрий согласно кивнул, так тепло прозвучали ее слова.