Там и Здесь. Хранители рубежей

– Пол-литра?

И без того сейчас угловатое лицо Алекса заострилось еще сильнее.

– С пол-литра я разве так усох бы?
– огрызнулся он.
– А кроме крови - сила. Знаешь, сколько я в тебя влил аденозинтрифосфата и праны?

– Адено... что?
– не поняла я, а потом с запозданием вспомнила, что это АТФ - источник энергии. И подумала, что наверное справедливо я не поступила в «Пироговку», если не помню элементарных вещей.
– Так не вливал бы...

– Ты невежественная в магических вопросах! Ты глупая, безрассудная дурында, которая свалилась на мою голову! Тебя надо вернуть обратно в обычный мир, чтобы ты не навредила себе и другим!

***

Его отповедь я могла бы понять, все таки я действительно пошла на большой риск, хотя и не осознавала его. Но обзываться некрасиво. Я спросила тихо:

– Девочка жива?

Словесный поток изо рта Алекса Хрома вдруг прекратился, впавшие, синие глаза уставились на меня беспокойно. Он часто дышал, явно ему это пока тяжело. Я со стыдом признала - мое спасение действительно далось агенту Хрому с большим трудом.

В опустившейся тишине я слушала свое и его дыхание, Соловей и Миха вообще превратились в статуи, сидят не шелохнутся.

Шумный глоток агента Алекса Хрома нарушил молчание.

– Жива, - ответил он чуть спокойнее.
– С ней все будет в порядке.

– Можно ее проведать?
– спросила я.

– Потом, - глухо отозвался Алекс.
– Может быть.

Я видела, что упоминание о девочке немного осадило агента, успокоило его праведный, но не во всем объективный гнев. Стоило пользоваться моментом.

– Алекс...
– начала я.

– Агент Алекс, - поправил он, послав мне грозный взгляд.
– Хром

Я покорно кивнула.

– Агент Алекс... Хром. Я извиняюсь, что подвергла опасности столько народа, - сказала я.
– Согласна, мне еще многому надо научиться. И я научусь. Потому что выхода у меня нет. Но все мои действия продиктованы только благими побуждениями.

– Знаешь, куда выстлана дорога из таких побуждений?
– скривившись хмыкнул Алекс, но я заметила, что первый пар его гнева сошел.

Мне снова пришлось согласиться.

– Знаю, - сказала я.
– И обещаю в следующий раз быть более осмотрительной.

Он поднял на меня глаза, взляд тяжелый, внимательный и грозный.

– Думаешь, у тебя будет следующий раз?

Я физически ощутила его ментальный натиск, каждой клеткой, каждым атомом. Наверное, другой человек отступил бы, склонил бы голову, сдался. Да и другой человек не побежал бы за клыкастым возвращать свою сумку. Что ж, надо признать, я безрассудна и импульсивна. Может поэтому я умудряюсь выживать в этом бешеном мире, который, как оказалось, совсем не такой, каким всегда себе представляла. Поэтому я прямо ответила на его взгляд.

Когда посмотрела в озера его глаз, показалось, упала в бесконечную воду, она манила и тянула в глубину, куда-то на дно, где обитают неведомые существа. Только там, на дне этого океана можно найти спокойствие и безмятежность - то, что ищет каждая беспокойная душа. А все души беспокойные, пока, пройдя путь целительного опыта, не вернутся к великой субстанции, откуда и пришли...

Вспышка, и меня выкинуло обратно в целительскую. Я снова на кровати, рядом Соловей и Миха, который дергает меня за ногу и с беспокойством вглядывается.

– Э, Ярослава Воронцова, ты чего?

Я тряхнула головой, косясь на Алекса, который хмуро повесил голову и держится за висок.

– А чего я?
– переспросила я медведя.

– Да не знаю, - отозвался он.
– Вытаращились друг га друга и сидите, как околдованные. Алекс, ты что, гипнотишь ее?

– Да ну вас, - вдруг отмахнулся агент Хром и, опершись на палку, поднялся и поплелся к выходу.

Медведь и Соловей озадаченно переглянулись.

– Сходи-ка ты с ним, - посоветовал Миха Соловью.
– А то он какой-то чумной. Видать еще не восстановился.

Когда Алекс ушел, гном несколько раз осмотрел меня, затем настоял на том, чтобы поспала еще. Несмотря на мои сопротивления, мне в нос сыпанули какой-то блестящий порошок и я все же отключилась.

Проснулась значительно пободревшей, когда в целительскую проникли первые лучи солнца. Кроме меня здесь никого нет, даже гнома со строгим взглядом.

Кое-как сев, я зевнула. После сна стало действительно легче, все-таки местные доктора знают свое дело. В животе призывно заурчало, я слезла с койки и, обувшись, поплелась на поиски столовой. Меня еще немного пошатывало, но голова уже ясная, так что соображать могу. В легкой сонливости я добралась до студенческой столовой, она почему оказалась ближе АКОПОСовской. Обычно здесь людно, но сейчас еще несусветная рань, так что я с облегчением взяла завтрак и села в угол у окошка.

Медленно пережевывая сытный пряник с капустой и яйцом я думала о двух моментах. Первый - что именно скрывает проклятая душа, ведь совершенно очевидно, она что-то знает, но не хочет или не может рассказать. Впрочем, судя по ее упорству, даже если бы могла, ничего не сказала бы. А это значит, мир два-пять или Небулан что-то затевают. И это, судя по тому, как они зачастили в наш мир категории «Явь», что-то не слишком приятное. Во всяком случае, так подсказывает моя интуиция и анализ того, что успела прочитать.

А второе - мама. Я к ней собиралась несколько дней назад, но так и не приехала, наверняка она очень волнуется. Тяжкий вздох как-то сам вырвался из мой груди - ох, мама, знала бы ты, в какую историю я попала. Но я сделаю все, чтобы вытащить тебя из этой клиники и заставить Влада заплатить.

***

Когда я почти дожевала пряник, в столовую вошла группа студентов. Среди них узнала Лебёдку и Славку Пересвета. Они меня заметили и, улыбнувшись, направились к моему столу. Судя по всему, этой кучкой студентов заправляют именно они, потому что вся группа послушно последовала за ними.

– Слухами земля полнится, - вместо приветствия проговорил Славка Пересвет и колыхнул красивыми светлыми кудрями.

Я не поняла.

– И что за слухи?

– Говорят, кто-то включил пожарную тревогу, - усмехнулся он, - не на долго. Но нас эвакуировали и продержали на улице до самого вечера.

– Сожалею, - пожала я плечами. Пока мне не удалось понять, с чем они ко мне подошли - дружелюбно или не очень, поэтому выдерживала нейтралитет.

Улыбка Славки стала шире, он проговорил: