Тамлейн - пленник королевы фей

– Ты убиваешь людей!
– попыталась воззвать к его совести Дженет.

– Как и все рыцари!
– прозвучал в ответ весьма разумный довод.
– Что с того?

– Ты делаешь это не так, как все?

– Разве мне нельзя быть немного сильнее других? Ты против?

Он перебил бы всю гвардию отца, если б явился в замок и решил забрать ее с собой силой. Никакие стены и войска не выдержали бы такого натиска. Дженет представила, как это будет. Отец не хочет выдать ее за эльфа, а эльф является ночью штурмовать замок с армией подобных ему существ и возможно даже с настоящим драконом. Никакие стены не устоят против такого.

Но с другой стороны, если б эльфы были такими сильными, они бы давно отбили себе назад все те земли, которые считали своими. Ведь, по словам Тамлейна, все территории, где сейчас живут люди, раньше принадлежали волшебному народу. Хорошо, если какое-то заклятие удерживает эльфов от завоевания смертного мира. Иначе они просто разнесут его по камешку.

– Твои нравы пугают меня, - вслух призналась Дженет.

– Таковы нравы всех эльфов.

– Вы поощряете причинение зла живым существам?

Он не ответил, лишь обнял ее за талию, как и раньше, одной рукой.

– У тебя глаза, как у лесной лани, тонкий стан, как кипарис, кажется, у смертных это называется осиной талией. И волосы солнечного оттенка, как у феи. Ты похожа на стебель розы, и я бы превратил тебя в него, но я этого не сделал. А скольких дев я в них превратил? Не сосчитать! Если я не могу сделать тебе зла, то никто не сможет.

Тамлейн будто сам не до конца верил в свои слова. Он прижался лбом к ее лбу. Еще миг и он ее поцелует. Дженет затаила дыхание. Его прошлый поцелуй все еще горел огнем на виске. Но она хотела еще один. На этот раз в губы.

Только он не спешил. А магнетизм его близости и прикосновений все больше лишал ее собственной воли. Так ли эльфы сводят смертных с ума? Сперва они лишают их рассудка и способности о чем-либо мыслить. Дженет не желала больше ничего, кроме, как остаться с ним навсегда в лесной чаще. Где, по его словам, ночью становится невыразимо опасно.

– Я сам был смертным, - вдруг прошептал он.
– Давно... Я уже почти не помню, как это было.

Действительно ли она слышала эти слова? Или ей показалось? Дженет широко раскрыла глаза и удивленно уставилась на него. Был смертным? Что он имел в виду? Давно? Он произнес это так, будто речь шла о столетиях.

А разве раньше она не слышала о людях, которых похищают эльфы? Разговор отца и старого герцога, случайно подслушанный ею ночью, внезапно всплыл в памяти. Кусочки мозаики вдруг начали становиться на свои места. Значит ли все это, что Тамлейну не место в чаще, как и в волшебном мире? Что его можно отсюда увести? И это не будет противоречить законам мироздания.

– Пойдем со мной!
– робко попросила она.

– Куда?
– его губы приблизились к ее губам почти вплотную.

– К людям!

Он лишь горько усмехнулся в ответ.

– Когда видишь кругом только фей и эльфов, люди начинают казаться тебе далеким сном. Я бы давно уже забыл о существовании смертных вообще, если б мне не приходилось сторожить от них эти границы.

– Но ты все еще можешь вернуться к людям, раз к ним принадлежишь. И даже если нет, у тебя теперь есть я, которая готова провести тебя назад в царство смертных, чтобы ты остался там.

– Вряд ли это возможно.

– Почему?

Он не ответил, лишь склонил голову. Его печаль была так хорошо ощутима. От нее будто солнечный свет померк. В чаще завыли тревожные голоса.

– Они меня не отпустят.

– Никто тебя не держит!
– по крайней мере, Дженет не видела никого. Но она чувствовала что-то. Чаща будто полнилась какой-то силой.

– У меня здесь появились друзья, - признался Тамлейн.

– Мне ты нужнее, чем им.

– Ты меня почти не знаешь.

– Но я чувствую, что не могу больше находиться далеко от тебя.

– Это естественно! Это чары! Я не признавался в их наличии ни одной из околдованных дев, и даже не знаю, зачем признаюсь тебе. Просто ты какая-то не такая... Особенная! Другая! Не похожая абсолютно на всех! Или мои чары вдруг впервые сработали против меня самого, или я чувствую к тебе все то же, что чувствовали ко мне все околдованные мной девушки. Бывает же такое! Взять и попасться в собственные сети!

Он хотел усмехнуться и не смог.

– Здесь и так опасно! Лес, как живое чудовище, которое хочет поглотить таких, как я. Мне нужно держаться начеку, иначе погибну или... С живыми существами здесь может произойти и то, что намного хуже гибели. Поверь мне на слово! Уж я-то знаком со всеми традициями и обычаями здесь, и признаюсь тебе честно. Иногда лес это то же самое, что ад. Даже волшебный лес однажды может оказаться адом. Будь очень осторожна, когда приходишь сюда. Не заговаривай ни с кем! Ни у кого ничего не бери! И никому ничего не давай! Не принимай никаких подарков от незнакомцев, которых встретишь на тропе.

– Но я уже приняла подарок от тебя, - напомнила она.

– И зря сделала!
– он не шутил. Его голос был серьезен и спокоен, но в глазах промелькнула тревога.
– Наши подарки еще опаснее, чем наши мечи.

– А нематериальные подарки?
– намекнула Дженет.
– Что если я попрошу от тебя один нематериальный подарок?

– Разве бывают такие?

– Допустим!

– И какой же ты хочешь от меня?

– Всего лишь твою любовь.

Он застыл, как статуя, будто она попросила его о чем-то недозволенном. Тамлейн отстранился от нее и даже вздрогнул. Дженет обругала себя за оплошность. Она слишком рано попросила. Вначале нужно было все у него выпытать о традициях царства эльфов и фей. Вдруг любовь для них это запретное чувство! Она ведь даже ничего не знала о нравах волшебного народа. А если бы и знала, все это могло оказаться просто легендами. Кроме Тамлейна, никто не может точно ей сказать, как и что положено в царстве эльфов и фей. Тамлейн ведь единственное волшебное существо, которое она встретила на своем пути. Кто, кроме него, может хоть что-то ей рассказать?

Он ничего больше не говорил. Лишь тупо смотрел в пустоту, будто боялся, что кто-то из леса может их подслушать. Есть ли здесь такая тайная сила, которая следит за ним и не позволяет ему отступать от каких-то эльфийских законов, которые налагают запрет на любовь к человеческой девушке?

Дженет затаила дыхание, ожидая его ответа или хоть каких-нибудь слов. Но Тамлейн угрюмо молчал.

– Уходи из леса!
– наконец, не выдержав затянувшегося молчания, попросила она.
– Уходи из чащи вместе со мной!

– Я не могу!
– только и вымолвил он.

– Уйдем прямо сейчас, - Дженет сделала вид, что не слышит его слов.
– В замке моего отца тебя защитят от всех. У него надежные рыцари.

– Но примет ли меня твой отец. Вероятно, он вспомнит о своей смертной жене, которую приняли при дворе эльфов и фей и решит, что в уплату за это должен принять в своем замке настоящего эльфа, жениха своей дочери? А примут ли люди меня таким, какой я есть.

Она глянула на щупальца вместо ног. Могут и не принять, но примет она. И не важно, что разгневанная толпа, прознавшая о нечисти, может с вилами и ножами двинуться на замок. Она ведет себя, как эгоистка. Но любовь порою так эгоистична.