Танат

Шип, на котором мы расположились был достаточно близок к потолку. У меня легко, цепляясь за наросты внешней стены шахты, получилось забраться наверх и уцепиться за трубы. Пусть и с дополнительным весом на груди в виде темноволосой девушки. Когда мои ноги стали болтаться в воздухе, Тэй судорожно вздохнула и прижала лицо к мой груди. Её всю трясло.

Мы отползли на пару десятков метров, когда Тэй немного успокоилась. Хорошо, что Димон сидел смирно и не отпускал замечания на ее счёт. Димон…

Так, а это что такое. У меня в голове вдруг зазвучала музыка. Странная, но знакомая мелодия. Струнные инструменты кажется? Да, точно, скрипка. И далекий крик Димон, полный боли и отчаяния.

Сознание снова стало меркнуть. Я почувствовал, как пальцы мои разжимаются, что-то кричит Тэй, а я снова уношусь вглубь приоткрывшихся чертогов памяти. Как же невовремя…

Глава 14

– Вот тебе сыр, твердый, как ты любишь. Еще говяжий балычок, огурчики, редис, зелень.

– Ты бы мне еще орешков приволок.

– Обижаешь. Приволок, - посетитель достал пакет с указанным продуктом и положил на прикроватную тумбочку. Я попробовал приподняться, чтобы рассмотреть передачу получше, но тут же упал. Сил у меня еще маловато. Однако уже знакомый мне парень, тот, с которым мы спарринговали на тонфах, положил мне руку на грудь.

– Да лежи ты пока. Сейчас мы тебя посадим.

Пара нажатий на переносном пульте, и верхняя часть кровати приподымается, позволяя мне сесть. Подъезжает раскладной столик с разложенными на нем продуктами. Бутеры нарезаны, овощи тоже, чай налит. Осматриваю пустую одноместную палату. Уже набившая оскомину цветовая гамма: черный, белый, серый, но я понимаю, что, например, полосы на середине противоположной стены синие.

Передо мной появляется миска и от неё валит аромат мяса. Его много, ведь это сборная солянка. Каперсы, лимончик, свежая зелень - все есть. Беру ложку и зачерпываю первую порцию. Эх, горячо.

– Давай, тренируйся. И так тебя по кускам собрали, над восстанавливаться. Так что начинаем с поднятия ложки и тренировки жевательных мышц. Потому на десерт орешки с медом и чай.

– Лучше чего покрепче налей. Кстати, а нафига мне форму восстанавливать. Мне доктора уже вердикт озвучили. Прощай отряд Центро Спас. И еще отряды первопроходцев и десантников-исследователей. Я по категории здоровья теперь даже в службу безопасности колоний не годен. Если только дежурным оператором.

– А что ты хотел?
– грустно хмыкает мой друг и товарищ.
– Ты обгорел почти полностью, поджарился в собственном скафандре. Тебе глаза клонировали, кожу, мышечные ткани кучу нервных волокон.

– Но в мозге есть необратимые изменения от воздействия высокой температуры, - вздыхаю я.
– Работа с физическими нагрузками противопоказана. И как у меня голова не выкипела.

– Изолирующий состав. Ты забыл, что впрыскиваемый в кровь состав не только предохраняет ткани от кислородного голодания, но и снижает побочные эффекты от других негативных факоров.

– Ага, - киваю я и кладу ложку на салфетку, - в том числе радиация, низкие и высокие температуры. Хвала консерванту.

– Зря ерничаешь, он многим жизнь спас. Если бы не он, то мы с парнями из того коридора вытащили лишь твой хорошо запеченный труп.

– Лучше бы и не вытаскивали, а то…

Договорить я не успеваю, так как мне в челюсть прилетает кулак лучшего друга. Не сильно, но ощутимо. Сейчас мой собеседник не уже не улыбается.

– Лучше бы сдох, да? Это так ты меня и ребят хочешь поблагодарить? Ты в курсе, что мне, Вальмону и Мин Сику задержали продвижение по службе. Потому что мы нарушили приказ руководителя спасательной операции и пошли за тобой. Была угроза взрыва основного реактора, а нам было наплевать. Потому что там, в одном из коридоров, остался один из нас: спасатель, рисконавт, друг. Мы же фактически угнали шаттл, прострелили его орудиями обшивку и достали тебя. Потом уходили от взрывной волны. Еле успели на корабль до старта.

– Черт, я не так выразился. Просто…

– Или может зря медики на борту бились, когда вытащили тебя из реанимокапсулы?
– продолжал мой лучший друг. Я и не представлял, какие проблемы они все отхватили. Никто не рассказывал мне подробностей.
– Шансов считай не было, а тут ты еще проснулся.

– Что? Как это возможно? Я этого не помню.

– Может потому, что рефлексируешь много. Да, когда с тобой стали работать медики, ты в каком-то смысле был в сознании, но орал от боли так, что всем, кто это видел, стало жутко. Мне в том числе, - друг смотрел на меня, но теперь его лицо было печальным.
– Я думал, что это агония. Что мы впервые опоздали. Однако медики справились. Ты три месяца был без сознания, пока тебя восстанавливали по частям. И ты… Вот насчет тебя я бы и не подумал, что ты будешь себя жалеть? Ты спас персонал, их семьи, свою команду.

– Я просто не думал, что смогу выжить. Там был только наш поисковик. Никто не думал, что спаскрейсер успеет.

– А мы успели. Казанзаки чуть гиперпривод не спалил, пока гнал к вам.

Наступило неловкое молчание. Ни он, ни я не знали, что тут ещё сказать. Тишину нарушил мой собеседник:

– Кстати, этот ретро бандитский фильм ты специально включил? Как намек, что надо было тебя бросить?

Я посмотрел застывшее изображение. Да, неудачно совпало. В голове досих пор звучит мелодия, исполняемая на скрипке. Ну и времена тогда, двести пятьдесят лет назад были. Главные герои – бандиты, которые пытались спрятаться в глухой провинции. Передвигались они на угнанной черной машине. Как раз на ней, бросив раненных и погибших при ограблении банка друзей и уехал один из героев. И так совпало, что он был тезкой моего друга. Взмах руки, и голопроектор выключается.

– Нет, Димон, это не был упрек, что ты меня не бросил. Просто, когда смотрю эту старинную чернуху, то потом проще на наш мир смотреть. У нас… Да куда светлее у нас. И лучше. Как наши предки такое только пережили.

– Молча, - ответил приятель.
– Стиснув зубы, через боль, но двигаясь дальше. Так что кушай хорошо, приятель, набирайся сил, начинай ходить, а потом увидимся в управлении. Бывших рисконавтов не бывает.

– Да, теперь только позиция инструктора или оператор в ситуационном центре. Прощай, полевая работа.

– Чтобы самого уважаемого спасателя, который умеет быстро думать, трезво оценивает ситуацию и готов пожертвовать собой ради других не нашёл работу в поле? Ха, плохо ты о Департаменте думаешь, приятель. Тут я кое с кем говорил, так что скоро жди звонка.

– Ты о чeм это, Димыч? – говорю и чувствую, как в горле всё пересохло. Какая полевая работа после моих травм?

– О том, что есть отдел, который мы с тобой раньше оба считали прибежищем бумажных крыс. Понимаешь, о ком речь?

– Инспекция, – озвучиваю первое, что мне пришло на ум.

– Они самые. Удивлён? – Димон реально смеётся, глядя на выражение моего лица.

Сам я перебираю в голове всё, что об Инспекционном Отделе нашего родимого Департамента Чрезвычайных Ситуаций. На первый взгляд, это сборище бюрократов, которое пачками штампует циркуляры. Но это на первый взгляд.

Выработка предписаний работы земных и космических объектов, одобрение проведения опасных исследований и экспериментов. Да ни одна экспедиция в дальний космос не начнётся без их одобрения. И конечно, если где-то что-то рванёт, то расследование проведут специалисты из ИО. Чтобы впредь такого больше не было. И, пусть уже как бывший спасатель, я этому рад – меньше ребят погибнут из-за глупости в какой-нибудь жопе вселенной.