Танцующая с грозой

Тварь! Все неймётся ей, лезет, ломает. Все ей надо, до всего дело есть. Слишком много знаний в этой голове. С каким бы наслаждением она проломила бы этой мерзавке голову! Ей, Нарге, пришлось столько унижаться, восхищаться расплывшейся Ариссой, что бы получить доступ к новорожденным.

Каждый наг, владеющий магией усиливал клан, а она не могла допустить усиления синих, ещё большего их обогащения. Сколько усилий приложено, чтобы не допустить успешного развития задуманных ими дел, сколько раз приходилось инсценировать то стихийные бедствия, то обвалы, то нападения, что бы только не допустить получения прибыли кланом.

Сколько сил потрачено, чтобы убедить Ариссу продавать "ненужных" самцов в бордели. Ее сыновьям очень нравилось использовать в качестве игрушек именно синих, в большинстве своем, сильных воинов. Зачем синим сильные и опытные воины? В конечном итоге "зелёным" потом будет сложнее занять их территории и присвоить богатые ресурсы.

Сколько синих нагов было уничтожено, лишь бы знание об этих ресурсах не дошли до ушей Ариссы. А воины это защита. Безопасность клана. Так что незачем они этой дуре, пусть продает. А сыновья Нарги вволю наиграются над одурманенными и надёжно скованными жертвами.

Не выживут? Ну, такова доля бордельных игрушек. Доставлять удовольствие тем, кто их купил, всеми доступными способами. А те, кто выдерживал, оказывались под вниманием нагинь ее клана. А потом… Потом помост, порка, ослепление и оскопление, и никому ненужный, выброшенный кусок мяса, вместо воинов. Воинов, одного из которых боги признали достойным быть Тенью.

Она, Нарга, методично ослабляла синих, день за днём. Сид был последним, у кого она смогла заблокировать силу. Больше этой отравы в хранилище клана не было. Но кто же знал, что это зелье имеет обратный эффект?! Оказывается, вот эта дрянь знала.

Нет времени исправлять план. Нужно срочно менять ситуацию. Первым делом уничтожить эту человечку. Но как? Муж — оборотень, наги не из слабых, что у нее чуть ли не с рук едят. Оказывают почести, что не каждая нагиня за всю жизнь дождётся.

Синие то, уже не стесняясь, дружными змейками вокруг нее вьются, стараются желания предугадать. Черный ещё осторожничает, напугать боится, оттолкнуть опасается, слова старается подбирать.

Что? Что там происходит? Да они с ума посходили! Этой дикарке вдруг понадобилось посмотреть, как крепится чешуя, а этот черный дурень встопорщил чешую и положил хвост ей на колени, с блаженной улыбкой наблюдая, как она водит кончиками пальцев по основанию чешуек.

А что сразу паховую щель ей не подставил? Чего только чешую показывать? Давай уж все демонстрируй, чем боги наградили.

Земли законно теперь не получить. Наги и сами не допустят близости с другими самками, и Арисса им голову оторвёт, она ради возможных внучек на все согласится, а верность сыновей выбранной жене и вовсе пустяк.

Девку нужно срочно убирать пока она еще, чем не "помогла"! И так, можно считать, двух магов вернула синим, и одного из сильнейших воинов этого поколения. А что, если завтра она "попросит" вернуть проданных в бордели ранее? Может она их и от последствий постоянного применения к ним дурмана излечит? Демоны ее знают.

Поздно, вербер вернулся! Ластится у всех на глазах. Руки целует. Оборотень, лорд, ближайший друг короля и эта дрянь! Чем она их берет, чем привораживает? Ведь видно же, что защищать ее кинуться, о любой ревности забыв. К ней не подобраться, наги — мужья в постель с ее племянницами не лягут!!!! Боги, за что вы так несправедливы!

Хотя… Какой- то скандал… Аааа, всего то Варлах недоволен появившейся у жены Тенью. Ревнует. Да что там ревновать? Только горб выломать в обратную сторону потехи ради. Куда это Арисса ее потащила? Неужели эта курица решила продемонстрировать давно заброшенную закрытую часть дома удовольствий?

Глава клана называется, все нутро готова вывернуть ради расположения какой- то человечки. Я бы показала этой гадине закрытую часть! Я бы наслушалась ее криков, напиталась бы ее болью. Смаковала бы каждый момент ее унижения.

Боги, все, все рушится! Столько времени и сил, столько риска! А она, Нарга, не только собой рисковала, она всем кланом рисковала. А тут ничего не удержишь, ни за что не схватишься.

Арисса сейчас ухватится даже за призрачную возможность получения девочек нагинь…. А может… Может на этом и сыграть? Рискнуть? Если она согласится подлить сыновьям и черному "змеиную похоть"… Но ведь шанс последний. И этого зелья капли остались. Мол, пока связь не подтвердили…

А девку эту куда, ведь если она узнает, нет. При ней Арисса точно не рискнёт. А если… Предложить "инсценировать" похищение, мол, мужья потом найдут и она их с испугу и на радостях примет.

Если согласится, то девку в клан, сыновьям поручить не дать ей легко сдохнуть. Жаль сама не посмотрю. Ну да ладно, воспоминания просмотрю. Да велеть, не сильно рвать, чтоб опознать смогли. Пока мужья от действия зелья отойдут, пока спохватятся, дрянь три раза сдохнуть успеет. Их ещё и откатом накроет.

Да! Реальный шанс. Надо сейчас решать! Ариссу додавить, чтоб подумать не успела или обсудить с той же Маиссой. Та на такое не поведется. А эта… Даром, что глава клана, мозгов, что у курицы. Встречусь — ка я с "подругой". Мне, оказывается, есть, что ей предложить.

***

Интерлюдия 2.

Он полз за ней. Смотрел ей в спину и старался вдохнуть поглубже, захватить побольше воздуха наполненного ею, ее запахом. Когда он успел так привязаться к этой, показавшейся с первого взгляда совсем невзрачной, человечке? Когда полз рядом с фургонами и, молча, наблюдал или когда она выхаживала его? Или в тот момент, на помосте, когда столкнулся взглядом с глазами полными слез от боли, боли за него.

Он тогда решил, что бред или последствия того, что его долго держали на дурманных настойках, боясь, что он убьет желающих с ним развлечься. Женщина переживает за мужчину? Не в этом мире! Человечка, жалеющая нага? Да конечно, только если в легендах.

Но он тогда поверил, слишком сладок был тот бред. Не плач, еле шептал он разорванными губами. Я выдержу, обещал этим глазам. Не отводи взгляда, просил, готовясь навсегда ослепнуть после ритуальных слов служителя. Но она не смотрела. Она что — то быстро шептала мужу, явно прося о чем — то.

Нет, ну пожалуйста. Посмотри! Не отнимай последних мгновений. Пусть они будут счастливыми. Ее муж недовольно сдвинул брови, но его слова, прозвучали громом среди ясного неба. Он выкуплен. Выкуплен, ее мужем, по ее просьбе. Для нее?

Она подходит, берет чашу, что- то туда льет, объясняя… А он не понимает. От боли, от желания сохранить это видение. Глупенькая, о какой боли ты мне говоришь, зачем объясняешь. Я безропотно приму из твоих рук даже яд, не споря, пью.

Говорят, достойным сама богиня подносит чашу, милосердно давая умереть. Так и ему, это видение протягивает чашу, заливаясь слезами. Он помнил, как выныривал из марева боли, и помнил этот запах рядом, помнил это тепло, помнил, как из последних сил уткнулся головой ей в колени.