Танцующий горностай

– Стеклом в живот?

– Сработало же!

Ян задумался, смеяться над ее версией он не спешил, да и понятно, почему. Александра и сама не была ни в чем уверена. С одной стороны, это только в американских боевиках свидетелей убивают без раздумий и сомнений, в реальности же преступники понимают, что каждое убийство – еще одна огромная проблема. С другой, Игорь Красовский был откровенным маргиналом, от таких обычно избавляются легче всего. За ним какое-то время понаблюдали, поняли, что семьи у него нет, решили его убрать – логично предполагая, что после этого золотой ангел вместе с другим хламом отправится на свалку, на сей раз на веки вечные.

Версия была сомнительная, но с чего-то нужно было начинать. Особенно при том, что смерть Красовского расследовали уже месяц. Пусть и без особого усердия, но материалов все равно собралось немало.

Получить все это прямо в квартиру было невозможно – да Александра и не хотела. Она вообще теперь старалась как можно реже связывать свой дом с работой, особенно после того, как Андрей поселился с ней. Он об этом не просил, это скорей ей было нужно.

Прошло не так уж много времени после того, как она была на улице, а ей вдруг показалось, что целая жизнь. Это ощущение усиливалось еще и тем, что в день похорон лил дождь и все вокруг выглядело серым, поникшим, как будто тающим. Теперь же сияло солнце, и небо казалось насыщенно-синим, словно вернувшим свой цвет после того, как лето выжгло из него все краски. Сияние задерживалось в пожелтевших листьях, пропитывало их, и вот уже создавалось впечатление, что они сами светятся. Почти невесомые облака сухой листвы шуршали под ногами, совсем как в детстве, и Александра не удержалась, пнула оказавшийся на асфальте каштан так, что он перелетел через всю парковку и скрылся под чьей-то машиной.

– Порицаю, – усмехнулся Ян.

– Правильно произносится «завидую», – поправила Александра. – У тебя никогда так не получалось. А помнишь, как папа…

Она начала – и запнулась, недоговорив. Александра понятия не имела, откуда вдруг выскочила эта реплика. Она никогда их детство не упоминала, она давно уже перестала это делать! А тут вдруг само выскользнуло из подсознания, которое прекрасно знало, что для нее по-настоящему важно.

Ян все понял правильно. Он покосился на нее, ничего не сказал, а уже в машине начал рассказывать что-то про Алису. Александра рассеянно кивала, абсолютно не прислушиваясь к его словам.

Думать о расследовании сейчас было легче, безопасней даже, как бы иронично это ни звучало. Поэтому Александра была рада тому, что по делу хордера хватало документов – отчетов, показаний, видеозаписей…

Следователь, которому было поручено дело Красовского, не скрывал пренебрежительного отношения к погибшему, но это никак не повлияло на его работу. Он уже успел восстановить события последнего дня жизни хордера.

Игорь Красовский умер в начале сентября. В тот день погода баловала летним теплом, поэтому хордер еще ранним утром отправился в пригород. Ему нравились большие городские свалки, в те редкие минуты, когда он все же удосуживался поговорить с сестрой, он называл их сокровищницами. Правда, потом он нарывался на полное непонимание со стороны Ирины и разговоры прекращал.

До свалки он добрался примерно в десять утра – и задержался на много часов. Читая об этом, Александра подумала, что ее теория пока подтверждается. Если убитого ребенка хотели надежно спрятать, загородная свалка подходила идеально. Там слои мусора быстро погребли бы скульптуру, а местные бомжи на нее не позарились бы – зачем им то, что нельзя использовать или продать? Просчитать появление хордера вроде Красовского было невозможно.

Так что статую он наверняка приволок из пригорода, но – раньше. В этот день он возвращался налегке. Следующие достоверные сведения удалось получить в районе четырех вечера, когда Красовского засняла камера наблюдения, установленная в салоне автобуса. Мужчина вошел, оплатил проезд и устроился на задней площадке.

– Он уже ранен, – указала Александра, постучав пальцем по экрану ноутбука, на котором близнецы запустили переданный им ролик. – Видишь?

– Вижу.

Понять это было не так уж сложно: Красовский сильно горбился, одну руку постоянно прижимал к животу, он пошатывался, почти падал, если автобус трясло особенно сильно. На брюках расплылось багровое пятно. На животе оно было не так заметно из-за черного свитера.

Немногочисленные пассажиры автобуса без труда разглядели бы, что с ним что-то не так, если бы озадачились таким. Но они предпочитали не смотреть. Конечно, все они заметили Красовского – он прошел мимо них. Однако он был неопрятным, наверняка вонючим после свалки, угрюмым, возможно, он казался пьяным… Они отводили глаза, потому что боялись нападения. Посмотри ему в глаза, и он разозлится, как хищный зверь! Или начнет клянчить деньги, что более вероятно. Поэтому они склонялись ниже к смартфонам, никто из пассажиров даже в окна не смотрел.

Ян, как и следовало ожидать, думал о том же. Он спросил:

– Ты бы к нему подошла?

– Конечно, подошла бы. И ты бы подошел. Но мы не считаемся.

– С чего это мы не считаемся?

– Мы с тобой слишком много видели и пережили, чтобы быть брезгливыми.

Александра не сомневалась: если вдруг это видео однажды попадет в Интернет, – а в Интернет сейчас попадает что угодно, – пассажиров будут осуждать, критиковать и даже проклинать. Хотя на их месте многие комментаторы поступили бы точно так же. Сложно было догадаться, что Красовский умирает… Он слишком странно себя вел: ни с кем не говорил, не просил о помощи. Из автобуса он вышел сам, оставив на поручнях кровавые отпечатки.

– Посмотри-ка вот на это, – Ян протянул сестре лист бумаги.

В отчете были перечислены вещи, обнаруженные в карманах у Красовского – уже мертвого. Среди его немногочисленного имущества нашелся прекрасно работающий мобильный телефон. Это делало ситуацию еще более запутанной.

– Он мог вызвать помощь в любой момент, – нахмурилась Александра. – Может, не знал, как?

– Знал он все прекрасно. Летом он увидел в подъезде соседку, потерявшую сознание, и вызвал Скорую со своего телефона.

– Ей вызвал, а себе нет?..

– Надеюсь, ты от меня пояснений не ожидаешь? Я бы сам от них не отказался!

Покинув один автобус, Красовский направился к другому. В это время на его пути оказалась больница, однако, судя по времени путешествия, мужчина там не задержался, просто прошел мимо. В следующий раз его засекла уже камера автобуса, доставившего его к детской поликлинике.

К этому моменту его путешествие длилось несколько часов, по жаре, которая больше не казалась подарком природы. Раны, которые изначально были опасными, но не смертельными, привели к слишком серьезной кровопотере. Красовский споткнулся на ступенях, упал и больше не поднялся.

Пока наверняка можно было сказать лишь то, что травмы он получил на свалке. Его соседи утверждали, что он никогда не возвращался из таких поездок домой с пустыми руками, всегда притаскивал с собой баул хлама – хотя его квартира и так казалась переполненной. Но уже в загородный автобус он вошел налегке, ему наверняка было слишком больно, чтобы нести еще и сумку. А он молчал и никому не звонил…

Документов у погибшего при себе не было, но благодаря телефону установить личность и связаться с сестрой удалось в тот же день.

– Все-таки он напоролся сам, – задумчиво произнес Ян, в который раз просматривая отчет судмедэксперта. – Не повезло…

– С чего ты взял? Если бы его ударили, подойдя вплотную, там такая же картина была бы.

– Это да, но я сейчас не о том. Нет никаких других травм, никаких следов сопротивления.

– Нападение могло быть совсем неожиданным, – заметила Александра.

– Его ударили дважды. Неожиданным был только первый раз.

– Допустим. Но он мог и не сопротивляться. Посмотри видео еще раз: у него живот пробит, а он ведет себя так, будто все в порядке. Такой реально мог позволить тебя ударить…