Танцы на быках

– Все ясно, - провозгласил король Адельгерд, которому хотелось поскорее закончить с семейными неприятностями кузена, - разногласия между супругами должны быть разрешены ими самими, согласно пятому пункту раздела о браке, семье и детях. Лорд Освальд выплатит семье невесты виру в двести золотых в качестве возмещения ущерба за нанесенное оскорбление, а дальше пусть супруги помирятся и предпримут все усилия, чтобы их брак увенчался благодатью яркого пламени...

– Нет, - сказала вдруг Бранвен, и голос ее отчетливо прозвучал под сводами зала.
– Я не принимаю этого решения.

– Подумай, - тихо сказала леди Дерборгиль, - он признал вину, согласился заплатить и чтить тебя, как единственную супругу.

– Вы считаете, что сумма штрафа мала?
– по-своему понял отказ Бранвен король.
– Назовите сумму. Герцог уплатит все без споров.

Леди Дерборгиль взглядом подбодрила Бранвен, весьма довольная тем, как ее дочь смогла поставить себя на суде.

– Проси тысячу, - шепнула она.

– Ну же!
– поторопил Адельгерд.

– Мне не нужен штраф, - отчетливо произнесла Бранвен.
– Я настаиваю на расторжении брака.

Леди Дерборгиль ахнула, прикрывшись платочком, а лицо лорда Освальда перекосилось.

Король затеребил бороду, раздумывая.

– Вы так обижены на моего кузена?
– спросил он.
– Но мы не можем признать брак недействительным, поскольку герцог утверждает, что и ваша вина была в том, что бы до сих пор не стали настоящими супругами. А чтобы требовать развода у вас нет оснований. Лорд Освальд публично признал вину, принес покаяние и согласился возместить ущерб, никаких преступлений против вас не совершал. Лучше бы вам примириться, милая девушка. Герцог - ваш муж и господин перед ярким пламенем. Вы не можете просто так выйти из-под его руки.

Бранвен покраснела, побледнела, а потом вскинула голову:

– У меня есть все основания требовать развода, - сказала она.
– В пункте тридцатом говорится, что брак должен быть немедленно расторгнут в случае измены...

Эфриэл вскочил так стремительно, что перевернул лавку. Судейское собрание, воззрившееся на перевернувшийся без посторонних усилий предмет, не заметило, как леди Бранвен поморщилась и сжала губы, словно от боли.

– Замолчи сейчас же!
– сказал Эфриэл, схватив Бранвен за плечо.
– Что ты еще выдумала? Не навреди себе!

Он заметил, как дрогнуло ее лицо, понял, что схватил слишком сильно и нехотя разжал пальцы.

– Брак должен быть расторгнут, если имела место измена...

– Замолчи!
– Эфриэл не выдержал и зажал ей рот ладонью.

Но Бранвен отвела его руку, и он подчинился.

– ...если имела место измена жены. Я изменила лорду Освальду, поэтому настаиваю на расторжении брака.

– Бранвен!
– взвизгнула леди Дерборгиль.
– Это ложь!

– Это правда, - сказала Бранвен тихо, но твердо.

– Занесите ответ в протокол, - велел король.
– Лорд Кюневард, начните допрос.

Лорд Кюневард встал, поклонившись королю, а потом обратился к Бранвен:

– Леди, ваше заявление чудовищно. Отдаете ли вы отчет, что если ваша измена подтвердится, вы будете наказаны?

– Да.

– У вас есть любовник?

– Да.

– Его имя?

– Я не могу назвать его имени.

– Ваша измена имела место в Алдлемаде?

– Нет.

– Где же?

– Здесь, в Роренброке.

Лорд Кюневард пошептался со следователями и спросил:

– Вы вступили в любовную связь до того, как стали женой милорда Освальда?

– Нет, это произошло после. После того, как я вернулась домой.

Леди Дерборгиль воскликнула:

– Ваше Королевское Величество! Это неправда! Могу поклясться, что моя дочь не могла завести... любовную связь в нашем замке! Она жила уединенно, и ни один мужчина не посещал ее. Она обижена и оговаривает себя.

Старшая из монахинь встала с поклоном:

– Для этого мы и пришли сюда. Позвольте нам осмотреть девушку, и все станет ясно.

Король позволил, и монахини увели Бранвен. Осмотр занял совсем немного времени, и вскоре женщины вернулись. Монахини были строги и чопорны, а щеки Бранвен так и полыхали румянцем.

– Она не девственна, - объявила старшая монахиня.

Леди Дерборгиль сделала вид, что упала в обморок, ее подхватили служанки и принялись обмахивать платочками, брызгать в лицо розовой водой и растирать ладони. Следователи возмущено возроптали, а лорда Освальда перекосило от досады - знай он, что его добродетельная жена уже вовсе не добродетельная, настаивал бы с самого начала, что консумация имела место. Впрочем, не все было потеряно.

– Я хочу изменить показания, - сказал он быстро.
– Все, сказанное прежде, было ложью. На самом деле, мы с женой заключили брак по закону, и наша первая ночь имела место здесь, в Роренброке. Признаю, что я обидел супругу, когда завел любовницу, но готов был принести извинения, и когда она потребовала развода, побоялся уличать ее во лжи. Теперь же, когда святые монахини установили истину, я снова заявляю права на леди Бранвен.

Леди Дерборгиль тут же пришла в себя и посмотрела на ненавистного зятя почти с признательностью. Зато Бранвен воскликнула, не помня себя от гнева:

– Это неправда! Вы никогда не прикасались ко мне, лорд Освальд Аллемада!

– Если вам угодно так говорить, я умолкаю, - лорд Освальд с сожалением развел руками.
– Милорды! Меня можно упрекнуть лишь в том, что я потакал всем безрассудным желаниям жены. Если угодно, накажите меня за это.

– Вы лжете! Беззастенчиво лжете!
– закричала Бранвен, хотя мать пыталась ее успокоить.

Королю начал надоедать бессмысленный спектакль. Он с трудом сдержался, когда монахини объявили свой вердикт, оценил рыцарский поступок родственника, который попытался скрыть грех беспутной жены, но протесты Бранвен заставили его желчь закипеть.

– Милорд Освальд! Сядьте и не усугубляйте вины, продолжая лгать в угоду вашей жене!
– прогремел он, стукнув ладонью по ручке кресла.
– Миледи Дерборгиль, отойдите от дочери, я сам ее допрошу!

Та нехотя отступила, оставив упрямую дочь один на один с венценосным правителем.

– Вы настаиваете, что ваш муж не имеет никакого отношения к тому, что вы уже не девушка?
– резко спросил король, буравя взглядом тонкую фигурку в белом.

– Да, - Бранвен говорила твердо, и смело смотрела на Адельгерда.
– Я настаиваю.