Танцы на стёклах

Вэн повернулся, чтобы оглядеться. Байз лежал недалеко от его правой ноги. Изо рта у него шла кровавая пена. Бледно-розовые пузыри появлялись у правого уголка губ и через время лопались. Такие же пузыри появлялись на груди. Байз держался дрожащими руками за живот. Между его пальцев сочилась кровь. Он что-то хотел сказать, но не смог. Беглым взглядом можно было определить, что в него всадили не меньше десяти пуль.

Невдалеке стоял Керс с двумя шаробоями в руках, но уже не стрелял и самодовольно улыбался.

– Керс, ты чего?
– преобразователь уже был готов стрелять.

– А что мне? Вы, людишки, жалкие трусы! Вот тебе так слабо?

– У Керса были какие-то безумные глаза, зрачки прыгали вверх-вниз. Он внимательно глядел на Вэна, направил шаробой себе в щеку и выстрелил. Шар вышел из другой щеки.

Вэн содрогнулся, представив, как шар проходил сквозь рот. Как крошились зубы, уступая место разрушающему металлу.

Керс дёрнулся и сморщился. Затем засмеялся. Изо рта и дырок на лице выступала кровь.

– Керс, послушай, а где третий колесун? Что-то я никак не могу его найти.
– Вэн решил выведать у бирсира нужную информацию.

– Ха! Ты думаешь, что я тебе помогу его уничтожить? Но, я тебе скажу, где он. И это тебя не обрадует!
– зашепелявил Керс, затем, не отводя взгляд, выплюнул крошеные зубы вместе со сгустками крови.

– Меня уже сложно чем-нибудь расстроить, - Вэн встревожился, если это возможно при его настоящем положении.

– Я отключил "Мираж", колесун разорвал снайперов на крыше и ушёл к своим за помощью. Так что лучше сразу застрелись, так будет проще.

Преобразователь уже направлен в грудь Керса. Но Вэн не хотел рисковать. Он знал, что Керс будет стрелять не в него, а в лежащего, но ещё живого капитана. Приподнял немного руку. Электронное наведение на внутренней стороне пласто показывало точную цель - шею.

– Парус, - произнёс Вэн. Оранжевый сноп прошёл сквозь горло бирсира. Ресницы Керса часто захлопали, временами судорожно сокращаясь. Шеи больше не было, голова быстро сплыла на плечи.

Пока Керс падал, Вэн сгреб мощными руками торс Байза и потащил в медотсек. Байз хрипел, но Вэн тащил, зная, что промедление сейчас - это для Байза смерть.

– Соедини меня с врачом, - обратился Вэн на ходу к искину.

Когда Вэн уже прошёл полпути, раздался голос врача.

– Зарэй слушает.

– Это Вэн. Тут капитан ранен, и довольно серьёзно. Через минуту буду в медотсеке, притащу его. Готовь всё, что нужно для операции. Самые опасные ранения в живот. В двух местах прострелено левое лёгкое.

– А как же колесуны? Они по базе бегают, - голос Лорка выдавал его страх.

– Сейчас их на базе нет, но если будешь тянуть резину, и Байз умрет, я тебя к ним в лес отведу, обещаю, - произнёс Вэн на ходу.

– Неси его, неси! Я уже на месте, - было слышно, как стучат операционные приборы, раскладываемые на столе.

Двери в медотсек открыты. Зайдя в помещение, Вэн легко закинул бесчувственного Байза на операционный стол. Сразу возле него засуетились врач Зарэй и Леда. Она хныкала, по щекам бежали слезы. Но в то же время не отвлекалась от работы. Делала всё правильно и быстро.

Вэну стало жалко её. Всё-таки не так легко видеть любимого человека продырявленным во многих местах, окровавленным, на грани жизни и смерти.

– Ладно, вы тут занимайтесь, я пойду повытаскиваю живых из каморок.

Вэн направился к выходу. Выйдя в коридор, остановился и повернулся.

– Зарэй, ты сильно не расслабляйся, в любой момент будь готов к эвакуации.

– Понял, буду начеку, - ответил врач, уже доставая пулю из легкого Байза.

– Соедини меня с Доро.

– Доро на связи. Вэн, как дела?
– голос руководителя дрожал.

– Надо с кораблём срочно связаться. "Мираж" поврежден, один колесун ушёл за подмогой. Скоро их тут будет тьма. Снайперов на крыше нет. Байз тяжело ранен, не знаю, выживет ли.
– Вэн говорил эту длинную тираду, а сам шёл к комнате Тэи.

– И что ты мне предлагаешь делать в этой ситуации? Я уже проверил кое-что. Связи с кораблём нет. Когда пропадает связь, ровно через час прибывает челнок - так прописано в инструкции.

– Значит, скоро прилетит челнок. Надо всем умеющим стрелять выдвигаться на крышу.

– Какая крыша? Ты в своём уме? Туман садится. Надо заблокировать двери и ждать помощь.

– Значит так, полковник. Врач занят, вытягивает с того света Байза. Солдат, я думаю, не осталось. Посмотри, может, кто среди ученых мужчин есть кто живой. Вооружитесь, соберитесь вместе. Я у входа, буду на связи.

– Понял тебя, давай действуй, - голос полковника стал ровнее.

Вэн зашагал к главному входу. Вот они, тёмно-серые двери, которые отделяют коридоры базы от свободного пространства. За ними сейчас неизвестно что. Хотя, если там есть хищники, среди них тот, кто умеет эти двери открыть.

Зелёная кнопка горит, значит, двери готовы открыться по первому зову, лишь нажми ладонью. Вэн направил преобразователь вперёд, поджав оружие ближе к туловищу. Так труднее сбить руку с прицела. С усмешкой вспомнил героев фильмов, вытягивающих руку на всю длину, тычущих пистолетом в затылок. У таких клоунов пистолет выбить легко.

Двери отъехали. Улица встретила ослепительным светом и шумом. Челнок висел в воздухе, в трёх метрах от почвы. Из него выгружались солдаты, образуя каре в районе челнока и дверей. Над головой слышен гул ботов-невидимок.

– С Доро соедини, - скомандовал Вэн.

– Слушаю тебя, Вэн, - раздался голос полковника.

– Челнок на базе, выдвигайтесь все сюда. Помогите Лорку эвакуировать Байза.

– Я уже в курсе, со мной связались, собираемся и покидаем базу.

Через пару минут выскочили Лаура и Тэя. Бедная Лаура была белая, как мел. Тэя вела её под руку. Лаура резко дёрнулась в сторону. Её вырвало. Отплевавшись, она повернулась.

– Ну, чего так смотрите? Я была в казарме, искала живых. Вы можете себе представить, что там творится?
– У неё начиналась истерика.

– Да мы всё понимаем, ты успокойся, - сочувственно произнёс Вэн.

– Да уж, выдержат тут нервы, - проговорила Лаура более спокойно. Рвота, видно, пошла ей на пользу.

– Ладно, дамы! Быстренько двигайте в челнок, внутри будет спокойней.

– А ты когда?
– спросила Тэя.

– Я же в броне, Байза раненого загрузят, я следом, - Вэн улыбнулся, этого никто не увидел, за самым крепким в мире стеклом - пласто. Несмотря на все беды, свалившиеся на него, была у него одна радость. Рядом с ним его женщина, целая и невредимая.