Танцы с королями

Они значительно отличались от большинства супружеских пар, которые, как заметила Роза, недолюбливали или почти ненавидели друг друга и, будучи вынужденными появляться вместе на официальном приеме, разговаривали межу собой как чужие, почти незнакомые люди. Ее предубеждение против брака крепло с каждым днем, а сердце все больше наполнялось пессимизмом и словно покрывалось черствой коркой. Это была своего рода непроизвольная реакция ее души, боявшейся испытать в любви жестокое разочарование. Романтические, страстные связи, каких было в Версале великое множество, вспыхивали ярким пламенем и сгорали, как свечки, через несколько месяце когда партнеры уставали друг от друга. Роза была чрезвычайно рада, что не дала впутать себя в какие-либо истории подобного рода, грозившие к тому же обернуться громким скандалом.

Первый раз она побывала в малом Трианоне вместе с королевой и ее детьми. Мария-Антуанетта вдруг осознала, что Роза больше не новенькая среди фрейлин, а пользующаяся почти всеобщей симпатией и уважением умная и веселая девушка в обществе которой приятно проводить время! Находясь в этой тихой обители, королева всегда носила простые платья из белого муслина с пастельным шелковым поясом. Роза также следовала в одежде стилю королевы. Отправляясь на прогулку в двухместной коляске, они надевали большие соломенные шляпы, а детей сажали между собой, и королева сама брала в руки вожжи. В дороге все они обязательно пели хором, а маленький дофин весело покрикивал. Малый Трианон был всего в десяти минутах езды от Версаля. По дороге туда им приходилось проезжать мимо Трианона из розового мрамора, где король-солнце также искал уединения и покоя и укрывался от светской суеты и жесткого дворцового этикета.

Вот и в этот раз они доехали от одного Трианона до другого, едва успел закончиться один куплет песни. Позолоченные ворота стояли открытые, и коляска вкатила прямо во двор, имевший форму квадрата. Роза часто видела издали это здание, возведенное в неоклассическом стиле, но впервые ей довелось оказаться так близко. По сравнению с Версалем, малый Трианон казался игрушечным домиком, где могли жить лишь миниатюрные куклы. Вовсе не нужно было обладать большим воображением, чтобы представить, как весь этот дом в форме куба уместится в государственных покоях Версальского дворца. Королева живо выпрыгнула из коляски, радуясь тому, что снова оказалась в своем самом любимом месте, и приняла от Розы детей. Прижав сына к бедру и держа его наперевес, она взяла дочь за руку и, быстро поднявшись по ступеням крыльца, вбежала в открытую дверь. При этом она что-то весело кричала, и дети, смеясь, вторили ей. В этот момент Мария-Антуанетта была сама похожа на ребенка.

Роза последовала за ними не столь быстро и, войдя внутрь, увидела королеву с детьми уже наверху лестницы с изящными перилами. Поднявшись, Роза прошла через зал и оказалась в помещении, которое, как она догадалась, во времена мадам дю Барри являлось столовой. Стены здесь были увешаны гобеленами с изображением фруктов. Оттуда она прошла в гостиную, обстановка которой казалась верхом элегантности и изящества. Повсюду Розу встречали добрые солнечные лучи и свежий воздух. Веселый гомон подсказал ей путь в будуар королевы.

— Входите, мадам Роза, — пригласила королева. К титулованным женщинам было принято обращаться подобным образом, вне зависимости от того, замужем они или нет. Дети сидели у королевы на коленях и ели конфеты из вазы, которую она держала перед собой. — Угощайтесь!

Это были чудесные дни. Они играли в прятки в красивом парке, разбитом в английском стиле: здесь были лес и лужайки, уютная роща, располагавшая к уединению, два озера и весело журчащий ручей. Роза брала с собой дофина, а Мария-Антуанетта и принцесса прятались. Они также часто навещали деревушку, путь в которую лежал через небольшой деревянный мостик. Там находилась маленькая ферма, а дети очень любили наблюдать за домашними животными.

Розу поразила эта небольшая, похожая на игрушечную, ферма и царившая здесь чистота, из коровника не текла навозная жижа, нигде не лежали коровьи лепешки, а когда дети подбежали к красивым козам и стали их трогать, она заметила что животные были чисто вымыты, а шерсть их аккуратно расчесана.

— Давайте теперь посмотрим на коров, мамочка! — в радостном возбуждении захлопала в ладоши Мария-Тереза.

— Сначала мы зайдем за колокольчиками.

Они вошли в одну из двенадцати крытых соломой хижин, в которых жили крестьянские семьи, специально отобранные для работы на этой сказочной ферме. Женщина, занимавшаяся стряпней, нисколько не оробела, увидев королеву у себя на кухне. Крестьяне здесь уже привыкли к появлению самых высокопоставленных особ. С улыбкой сделав реверанс, стряпуха сняла с крючка на стене несколько колокольчиков, висевших на голубых лентах, и подала их королеве, а дофин и принцесса получили по свежей душистой булочке.

Коровы паслись на лужайке почти рядом с хижиной; упитанные, с крутыми, лоснящимися боками, они были похожи на прекрасно ухоженных лошадей. Королева надела им на шеи ленточки, и воздух наполнился приятным, мелодичным звоном, не имевшим ничего общего с грубым бряканьем обычных коровьих колокольчиков.

— Ведь правда, эти коровы очень миленькие, мадам Роза? — воскликнула Мария-Тереза. — Когда подрасту, мне позволят подоить их, как это делает иногда мамочка.

Когда они были на ферме, Роза заметила королевские подойники. Они были сделаны из белого фарфора, скорее всего, севрского, и на них красовались голубые инициалы королевы.

— А что будет делать ваш брат, когда подрастет?

— Возить сено на телегах. Это работа для мальчиков.

Несмотря на безупречную чистоту, в которой содержалось все, чем пользовалась Мария-Антуанетта, отличавшаяся невероятной опрятностью и не переносившая грязи и неприятных запахов, это была настоящая ферма, и все, что здесь производили, попадало на стол малого Трианона и частично в Версаль. У королевы в Деревушке был свой домик, и они там пообедали. Мясо, овощи и молоко, разумеется, также были свои. Снаружи домик походил на обычную крестьянскую хижину, но внутри там имелись всевозможные помещения — от бильярдной до специальной комнаты для игры в трик-трак, гостиная в китайском стиле и библиотека. Завершив обед десертом из клубники со сливками, дети легли спать. Все время, пока они спали, Роза и королева просидели на открытой веранде, болтая о пустяках и наблюдая за крестьянами, работавшими в поле. День закончился тем, что дети прокатились на китайской карусели, стоявшей на газоне перед малым Трианоном.

Это было не последнее их посещение Деревушки, куда было не так просто попасть. Все, кто гостил в малом Трианоне, должны были получить для этого специальное приглашение королевы. Эго правило касалось даже короля, у которого была в мансарде маленькая спальня. Оставаясь на ночь, Роза обычно спала в комнате, примыкавшей к покоям королевы, — привилегия, которую она заработала преданностью королевской семье и неустанной заботой о принцессе и дофине, на что дети отвечали ей искренней привязанностью. Мария-Антуанетта ценила свою свободу слишком высоко, чтобы держать под этой крышей кого-нибудь еще, кроме тех, кто был ей дорог.

Король никогда не посещал вечеров для избранных, которые устраивала Мария-Антуанетта и куда теперь приглашали Розу. Карты быстро утомляли его, а танцы он не любил: из-за неповоротливости ему никак не удавалось приспособиться к легкому, грациозному шагу партнерши. Вдобавок он был скучен и со своим серьезным видом никак не подходил для веселой, остроумной компании.

Эти вечера частенько продолжались до самого утра. Теплыми летними ночами танцы устраивались прямо на газоне при свете цветных фонарей; в этой романтичной, свободной атмосфере легко дышалось и амурные похождения были делом обычным. Если иногда какая-то парочка удалялась в тень, никто не обращал на это внимания. Королеве тем более не было до этого никакого дела: она заботилась лишь о том, чтобы видеть вокруг счастливые, довольные лица.

— Здесь я могу представить, что нахожусь в своей родной Австрии, — задумчиво сказала она однажды Розе, когда они спускались по ступенькам малого Трианона, направляясь в здание театра, находившегося рядом. — При венском дворе нет такого строгого этикета, как в Версале. Я провела счастливое, беззаботное детство. В семье меня все любили. Вот почему мне хочется, чтобы все это было и у моих детей. Память об этих годах останется с ними на всю жизнь. Это бастион, который помогает выстоять при любых невзгодах.