Тандем#1

Когда коридоры опустели, Ден Ли взял меня под локоть и предложил проводить до столовой. Я медлить не стал, тем более что чувствовал, будто желудок уже скручивается в узел от голода.

Вместе с Деном мы зашли в просторный зал с ослепительно снежными стенами. Если бы не стойка раздачи на противоположной стороне, я мог принять место за операционную, с парой десятков столов для хирургических манипуляций. А столы выглядели именно как хирургические – высокая металлическая столешница, тонкие ножки, ролики на концах ножек.

За столами сидело множество народа, хотя, казалось бы, все ушли по домам. Это «множество» шумело, о чём-то спорило, громко чавкало, заметно подтрунивало друг над другом. С первого взгляда становилось ясно – это самые молодые из персонала. Старики либо уже посетили столовую, либо предпочли принимать пищу в своих кабинетах. А у этих ребят, может быть, и нет своих кабинетов. И трудно было определить, кто из них кто – одни были в синих, другие в белых халатах, одни в очках и с умным видом, другие с взъерошенными волосами и полным отсутствием мыслей во взгляде.

Но оживление в столовой тут же закончилось, когда на пороге появились мы. Незанятым оставался только один стол, неподалёку от входа, и все обитатели столовой с неприкрытым интересом наблюдали за тем, как мы проходили к нему.

– Посиди пока тут, – мягким голосом просил меня Ден. – Я схожу возьму нам что-нибудь.

Я попытался сказать, что хочу съесть кусок недожаренного мяса, но он меня перебил:

– Дружище, я лучше знаю, что тебе сейчас нужно, – Ден одарил меня широкой улыбкой и ушёл по направлению стойки.

Глядя ему вслед, я ощущал, как меня самого жалят взгляды всех присутствующих, а оглянувшись невзначай, убедился в правоте ощущений. Мне стало неловко от такого внимания, но я пытался сохранять видимое равнодушие.

– Вот твой завтрак, обед и ланч, который ты пропустил, – Ден протянул мне стаканчик с трубочкой. В стакане было что-то тягучее, похожее на растаявшее мороженое. Я взял это и состряпал недовольную мину.

– Да не вредничай, сомневаюсь, что ты сейчас и это сможешь допить, – с этими словами Ден поставил на стол пустое ведёрко для льда.

Нехотя я приступил к трапезе. На удивление, эта субстанция оказалась не только вкусной, но и приятной во рту. С жадностью втягивая эту белую кашицу, я меньше чем за полминуты опустошил стакан. И тут же пожалел об этом. Меня вывернуло. Благо ведёрко было прямо передо мной.

– Ну вот, о чём я тебе и говорил, – добродушно похлопал меня по спине Ден.

Я поспешно принялся вытирать лицо салфеткой, украдкой глянув, не обратили ли на меня внимания. К моему смущению, на меня смотрели все. Особенно мне запомнилось выражение лица молодого, лохматого парня в очках – у него в прямом смысле слова отвисла челюсть. Было такое чувство, что он увидел не мужчину, отходящего от длительного наркоза, а инопланетянина, заживо проглотившего его прыщавую подружку, проблевавшегося ею же.

Должно быть, я покраснел от стыда за себя, хотя отдавал себе отчёт в том, что эти ребята к такому готовы.

– Может, стоит попробовать ещё раз? – повернувшись к собеседнику, жалобно спросил я. – Вдруг получится?

Ден пожал плечами, молча встал и пошёл за второй порцией. Мои надежды на то, что физиологические проявления отпугнут зевак, не оправдались. Напротив, от общей толпы отделилась парочка юношей, которая нерешительно приблизилась ко мне.

– Мистер Халахен? – неловко обратился ко мне один из парочки, тот, что был пониже. Я кивнул. В ответ на это, второй, тот, что был выше и худее, набрался смелости, приблизился ко мне вплотную и изучающе уставился на моё лицо. Его глаза стали похожи на глаза патологоанатома, смотрящего на пациента, или глаза криминалиста, осматривающего жертву маньяка. Было заметно, что он изучает каждую морщинку в уголках моих глаз. Это было противно и бестактно с его стороны. Я не удержался от того, чтобы проучить этого юного физиогномика.

Я и сам не увидел, как моя рука вылетела из-под стола. Мгновение, и парень завизжал как поросёнок на бойне, правда, очень уж гнусаво. Мои пальцы сжали его длинный, любопытный нос, который был в омерзительной близости от моего лица.

– Ай, больно! – провопил длинный, и я его выпустил. Через пару секунд я пожалел, что вообще дотронулся до этого любопытного – он обеими руками стал давить себе на лицо, и сквозь пальцы быстро побежала тёмно-алая кровь.

– Прости, пожалуйста! – поспешил извиниться я и, подскочив на месте, протянул ему охапку бумажных салфеток.

– Всё нормально, – прогундосил любопытный и потихоньку стал отходить в сторону туалета.

Я сел на место, угрызаемый муками совести. Однако эти муки перекрикивала старая тревога словами: «Что-то не так! Как ты умудрился парню нос сломать, не приложив и чуточку усилия?» Эту тревогу я затыкал, убеждая себя в том, что не отошёл от наркоза и потому так плохо контролирую своё тело, в том числе и физическую силу.

Однако долго терзаться мыслями мне не пришлось. Со всех сторон наш столик начали окружать молодые обитатели столовой.

В первую секунду я подумал, что эти ребята собрались отомстить за обиду их товарища и решили немного намять мне бока. Но потом, по их удивлённым и заинтересованным лицам, сообразил, что им интересна моя персона совсем по другой причине. Вот только непонятно по какой?

– Мистер Халахен, как вы себя чувствуете? – спросил невысокий компаньон убежавшего в туалетную комнату.

– Я-то, нормально, а вот твой приятель, похоже, не очень.

Невысокий посмотрел равнодушно в сторону уборной и, никак не отреагировав, сел на место Дена.

Кольцо зевак замкнулось вокруг нашего столика.

– У вас появились какие-нибудь новые ощущения? Или, может быть, пропали старые? – спросил юноша, сидевший на месте Дена. Я крепко задумался. Сначала о том, не пропали ли старые ощущения? Пожалуй, нет, разве что притупилось осязание. Появилось ли что-то новое? Пожалуй, да! Глаза видят намного лучше, и слух обострился. Но… Почему же мелкий «недоучёный» об этом спрашивает?

– Нет, ничего значительного, – сухо отчеканил я. Но что-то мне не нравилось такое пристальное внимание ко мне и моим ощущениям. Это слишком не походило на то, что эти юноши и девушки впервые встретили человека, проснувшегося после наркоза. Червячок сомнения стал грызть моё восприятие действительности.

– Ничего, – повторил я. – Но почему ты спрашиваешь?

Сидевший на месте Дена растерялся от моего вопроса. Было видно – он пытается подобрать ответ, но ничего не выходит. Ему на помощь пришёл товарищ, тот, что смотрел на моё «не усвоение» с отвисшей челюстью.

– Вас не мучает жажда? Голод? Дышите легко? Голова не кружится?

Я попытался вспомнить, видел ли я этого парнишку позавчера, когда меня изучали вдоль и попрёк в различных кабинетах. Память на лица у меня что надо. И я готов был спорить, что сегодня его вижу впервые.