Танец для Феникса

Мама выглядела бледной и злой. Подол бледно-сиреневого платья зашелестел, когда она метнулась ко мне. Едва слышно звякнули тонкие цепочки в волосах.

— Ния…

Я не сорвусь, я не сорвусь.

Удалось!

Обнимая маму, я прикрыла глаза и просто старалась мерно дышать. Вдох-выдох… и еще раз. Не время для истерик, они уже были и в огромном количестве.

Алистер прав: сражаться до конца. Любыми способами.

Двор Теней не может остаться без наследника. А с нашей связью, если уйду я, то подобное вполне может произойти.

— Ния…

— Со мной все нормально. Где отец?

— Утром он отправился в Неблагой Двор.

Ик…

Взгляд у меня был красноречивый. В последнее время я что-то стала мало разговаривать и много смотреть, да так, что меня понимали без слов.

— Надеюсь, они с Рагнолом что-нибудь найдут.

— А как же твои мозги?

— А мои мозги понадобятся здесь, — улыбнулась мама.

Она продолжала держать меня за плечи, и вглядываться в лицо, в глаза. От нее пахло знакомыми духами, от которых внутри поднималась тоска по прежней жизни. Когда меня не толкали замуж против воли, когда я не знала того, что внутри меня растет паразитка-Благая. Глаза чуть заволокло туманом приближавшихся слез, но нет, сдержалась.

— Будешь проводить опыты?

— Буду помогать дочери выжить. Ния, тебе надо с ним поговорить.

Ага, мама тоже не называет его имени. Ну и правильно, нечего выражаться.

— О чем?

— Я очень надеюсь, что отец с Рагнолом что-то отыщут, но обычно всегда есть шанс снять заклятье при помощи того, кто его произносил.

— Ты сейчас говоришь про обычные заклятье, а не про древние. Их осталось то штуки три-четыре.

— Тем не менее, ради себя, ради Алистера, поговори.

— Предлагаешь спуститься к Мастеру? — удивилась я.

Вот куда-куда, а туда меня не пускали. Наверное, с точки зрения фейри такой запрет выглядел смешным или нелепым. Но мама просто запрещала мне. Алистер в подвалах пыток бывал, смотрел, но без особого восторга. Скорее с деловым подходом. Как будущий правитель, он должен был быть в курсе работы Мастера Боли.

— Нет, жди здесь.

Мама еще раз прижала меня к себе, так что ребра едва не затрещали, а после торопливо вышла. Я даже не сразу сообразила, что к чему. Лишь когда навалилась звенящая тишина, то поняла, что осталась одна. Бледно-зеленые стены, по которым вились растения, светлый пол и темная тяжелая мебель. Одна стена оставалась прозрачной. Я могла видеть простиравшийся внизу город, а вот меня никто не видел.

Тишина уже давила на плечи, на мозг. Приходилось впиваться ногтями в ладонь.

Жизнь текла вокруг, и не верилось, что спустя месяц или чуть меньше, я не увижу всего этого. Мое тело будет ходить, но думать в нем и чувствовать станет другая.

За что? Где я успела провиниться?

Едва заметное движение за спиной и чуть уловимый скрип заставили меня резко обернуться.

Знаете, это было даже обидно. Феникс стоял и не выглядел выходцем из подвалов пыток. Ну чуть похудел, может, немного побледнел. Но волосы рассыпались по плечам тем же огненным водопадом, да и наряд его нельзя назвать нарядом пленника.

Только потом я встретилась с ним взглядом.

Кажется, изнутри уничтожали не только меня.

Глава 23

— Поздравляю, — сообщила ровным голосом.

Очень ровным. Чтобы ни одна эмоция не прорвалась наружу.

— С чем?

А вот его голос звучал глухо, совсем немузыкально.

— С развалом Двора Теней.

— Этого не случится.

— Это уже случилось, — я сглотнула, так как не могла произнести его имя, продолжила, — Алистер вряд ли переживет мой уход. Потеря наследника если и не пошатнет Двор Теней, то сильно ослабит его в глазах Благого Двора. Насчет Неблагих не знаю, но все может случится. А что будет с Королем и Королевой Теней? Потерять сразу двух детей…мразь ты, — закончила я все тем же тоном.

Отворачиваться не стала, так как с Видара сталось бы попытаться меня обнять. Нащупала стоявший на круглом высоком столике графин с водой, налила стакан. Зубы чуть постукивали, когда сделала глоток.

— Ния…

— Я в принципе не вижу смысла в нашем разговоре, — сообщила, глядя на остатки воды в стакане, — понимаю, что мы все нарушили твои планы. Как ты собирался, кстати, все провернуть? Втихушку увезти меня подальше под предлогом медового месяца? А потом? Думаешь, Хаос и Богиня не почувствовали бы, что я не я?

Не удержалась, хлопнула себя по лбу и выдавила смешок. От которого саму перекосило:

— Хотя, о чем это я! Вы наверняка не стали бы соваться в Авельхайм. Но как быть с Алистером? Хотя, он же скорее всего погибнет, но тогда и ваша тайна была бы под угрозой. Или… — тут я опять стукнула себя по лбу, — ты просто не подумал, да? Ты не учел связь близнецов?!

Мне одновременно хотелось ударить его побольнее, и отступить, чтобы не уподобляться…

— Это было как помешательство.

Его голос я не хотела слушать. Лучше всего было бы сейчас заткнуть уши и приказать проваливать. Ничего хорошего все равно не услышу. Что сожалеет? Что влюбился в меня? Да ладно!

— Ния, я не собираюсь сейчас вымаливать прощение или клясться тебе в любви.

Хоть на этом спасибо!

И обидно! До рези в глазах обидно, что это вот пернатое стоит как ни в чем не бывало. Ну а взгляд… подумаешь, может его Мастер обидел. Обругал огненную птичку нехорошими словами.

Видар не двигался. Он стоял, весь напружиненный, наполненный темными эмоциями, в которые я заглядывать не хотела.

— А зачем тебе мое прощение? — спросила, теперь уже глядя на него в упор, — Ведь все же хорошо складывается, да? Назад ведь уже не отмотать! В конце концов, у тебя может выйти спрятаться от Двора Теней. Тем более сначала будет суматоха с Алистером, потом, конечно, Дикая Охота пойдет по твоему следу. Но ведь ради великой любви и потерпеть можно, верно? Вас ведь и убить нельзя будет!

«Вас» — вот это жгло все сильнее. Пока плохо представлялось, что рядом с Фениксом будет мое тело, но с другой сущностью.

Сглотнула, понимая, что нельзя, вот нельзя позволить сорваться. Я для него тело. А вот сущность он ждет другую, плевать ему на меня.

Плевать!

— Когда Алиана погибла, — заговорил Видар, — я хотел отправиться следом. Но не мог. Тогда бессмертие стало для меня проклятием. Я мог сгорать сколько угодно, но всегда возрождался. И воспоминания оставались со мной. Понимаешь? Та, которую я любил сильнее жизни, ушла из-за моего дара. Она хотела его разделить и не смогла.

— Если вы так любили друг друга, то все должно было пройти хорошо.

Даже вот чтобы ни единой реснички не намокло, ясно?

— Потому я и пошел на это. Алиана меня любила, это было ясно. Не стала бы она так рисковать, фейри ценят жизнь.

О, да. Мы это дело любим.

— Потому в ее любви я не сомневался и не сомневаюсь.

— Я тоже, — сообщила мрачно, вспомнив как орала рыжая про то, что Феникс принадлежит ей.

Видар с усилием потер лоб. Разговор явно и ему давался нелегко. Но что-то я жалости не испытывала. Смотрела на сильное мужское запястье, на едва заметный узор брачного тату и просто старалась «держать лицо».