Танец Опиума

Сначала Сакура брыкалась ногами, успешно отбиваясь от рук одного из приспешников Сенджу, но затем он закричал, что нашёл дурнушку, и на его крики сбежалось ещё пятеро. Все вместе они вытащили её из-под шкафа и извивающуюся, как змея, повесили на её голову чёрный мешок.

Ужас и страх сковал свободу мысли дурнушки. Она бессвязно мычала и что-то поспешно говорила. Ей казалось, что она попала в водоворот, в ураган, в эпицентр землетрясения. Внутри всё сворачивалось, а в голове крутились слова Хинаты: «Чтобы закончить эту войну, им всего-то и надо, что поймать тебя».

Поймали…

У Харуно в голове сразу всплыли последние пять лет, проведённые душа в душу с Учихами. Моменты радости и огорчения, ужасных кровавых событий и лучших мгновений жизни. Вспомнился Наруто, так бессмысленно отдавший свои последние вздохи на то, что бы осчастливить свою неродную сестру на несколько недолгих дней. Вспомнились Ино и Сай, так несправедливо с ней поступивших, но так много времени уделявших ей, нерадивой. Шисуи, так искренне полюбивший её. Всё Ближайшее Окружение, что никогда не давало её в обиду. И Хината, что станет матерью ребёнка, который сделает этот мир чуточку лучше.

Весь путь, что она прошла. Всю любовь, которую получила и отдала. Всё ради того, чтобы быть пойманной, как птица в клетку? После всего того, что она пережила, просто взять и отдаться врагам? И перед глазами снова лица Саске и Итачи, которые стали для неё целой вселенной. Вселенной со всеми своими идеальными изъянами и ещё более идеальными достоинствами.

Харуно ударила локтем в рёбра тому, кто стоял ближе всех, а затем сорвала со своей головы мешок и ударила промеж ног ещё одного воителя. По челюсти схлопотал третий, а четвёртому придётся в будущем лечить коленную чашечку от вывиха. До пятого похитителя Сакура не успела дотянуться, ведь он приставил к её лбу пистолет и тихо шепнул:

— Моя рука не дрогнет. Уж поверь.

Раздался выстрел, и незнакомец, который ввёл дурнушку в непродолжительный ступор, обмяк и мешком картошки упал на деревянный, забрызганный кровью пол. Ещё четыре гулких выстрела с глушителя, и тихий, замученный болью голос устало проговорил:

— Моя тоже не дрогнет.

Сакура узнала б этот голос из тысячи. А в этот волнительный момент и из семи миллиардов непременно бы отличила. Дурнушка развернулась и бросилась на шею задорному блондину. Он от поразившей его боли прищурился, но виду не подал — больно приятны были объятия этой маленькой бестии.

— Дейдара! — едва не плача шепнула Сакура. — Господи! — и она снова повисла на нём, роняя горькие слёзы на чёрную водолазку.

— Дурнушка, — дрогнул голос Тцукури.

— Ты пришёл!

— Как же я мог не прийти тебе на помощь, козявочка?

Сакура оторвалась от него.

— Но ты же…

— Пустяки, — и Дейдара улыбнулся.

Теперь Харуно смогла рассмотреть блондина поближе и повнимательней, без первого впечатления и чувств. У неё челюсть судорогой свело от этого зрелища. Некогда безупречно красивое лицо было всё испещрено шрамами, где-то затянувшимися, а где-то до сих пор кровоточащими. Длинных волос уже не было. То, что успело отрасти местами на голове, были не длиннее фаланги мизинца. Однако этих «островков» было мало, остальная же часть — сплошь в стальных заплатках. Уши отрезаны. Одного глаза нет. Парень даже не удосужился повязку натянуть, чтобы закрыть это розоватое месиво вместо глаза. А все потому, что веревочки будут давить на затылок, что может привести к тяжёлым последствиям. А стеклянный аналог ещё не успели установить.

Голос всё тот же, но внешне его было не узнать. Дейдара был смазливым молодым парнем с модельной внешностью, а превратился в подобие живого человека. И от этого у Харуно внутри загоралось чувства вины и сожаления. Ведь это именно из-за неё у блондина больше никогда не будет выбора или свободы — в том смысле, в котором привык существовать обычный среднестатистический симпатичный человек.

— Прости, — только и проговорила Сакура, не в силах сказать большего. — Прости меня…

— За что? — с трудом усмехнулся Дейдара.

Харуно бы объяснила ему, за что та просит у него прощения, но взрыв, крики и стрельба исключили этот исход событий. Путь к спасению, как казалось Сакуре, представлявший из себя погреб, стал могилой для тех, кто там укрылся. Пол рухнул и заживо похоронил всё, что там находилось. От отчаяния Сакура взвыла, пока Дейдара вытаскивал её, всю измаравшуюся в пыли и грязи, из-под обломков.

— Нет!.. — кричала она, а блондин затыкал рот, силой унося в другую, ещё не до конца разрушенную часть дома. — Она там! Под обломками! Надо найти её!

В сторону дома уже неслись, сломя голову, несколько отрядов. Начались перестрелки. Люди Учих носом тоже не клевали — отстреливались, как могли. Однако прямо в эпицентре развернувшейся бури событий было сложно оставаться в живых.

— Сакура, послушай, — важно заговорил Дейдара. — У нас нет времени.

— Она там! Это из-за меня! — отчаянно пыталась донести до друга весь смысл произошедшего Харуно.

— Я знаю, я её найду, — проговорил блондин. — Но сейчас ты должна меня выслушать.

У Сакуры поджилки затряслись.

— У нас нет времени, — повторил Тцукури, глядя своим единственным глазом на лучшую подругу. — То, что ты видишь сейчас, — ещё цветочки. Ягодки на подходе. И когда они придут, здесь развернётся кровавое месиво, в котором ты выжить уже точно не сможешь. А ты нужна нам живая. Ты нужная мне живая. Понимаешь? Дурнушка, ты понимаешь? — и из его единственного глаза полились слёзы.

Сакура зарыдала бесшумно, понимая, к чему идёт весь этот разговор.

— Я хочу, чтоб ты жила. Я хочу, чтобы ты была счастлива. И я сделаю всё, что в моих силах…

— Нет, — глотая слезы, прошептала Харуно и схватила за руку блондина. — Ты пойдёшь со мной! — её голос сорвался на писк.

— Я не могу. Послушай, дурнушка, милая моя. Ты должна бежать сейчас. Через поле. Время не ждёт. Если пойдёшь в обход — не успеешь — умрёшь. Прятаться тоже нет смысла. Здесь вся местность заминирована, кроме поля. Не попади под пули, по возможности беги от куста к кусту. На той стороне вот-вот приземлится вертолёт. Там будут Саске и Итачи. Они тебя заберут. А я прикрою тебя сзади. Постараюсь найти Хинату. Слышишь?

— Я не оставлю тебя во второй раз! Нет!

Дейдара провёл рукой по мягкой щеке, стёр все слёзы и шмыгнул носом.

— В это сложное время ты должна оставаться сильной.

— Ты умрешь!

— Что со мной станется? — горько усмехнулся Дейдара. — Смерть не хочет меня забирать. Я выживу. Так что ещё свидимся. Если, конечно, ты выдержишь всё. И не умрешь.

— Я тебя люблю, — в сердцах выпалила Сакура и поцеловала блондина в шрам на лбу. — Очень-очень люблю.

— Я тебя тоже. Больше жизни. И я так рад, что встретил тебя…