Танец отражений

Марк нахмурился. — Что за бетанская процедура омоложения? Разве такая существует?

— Нет.

— Тогда какого черта мне ее не упоминать?

— Не важно. Просто не делай этого.

Марк стиснул зубы, развернулся на вращающемся кресле лицом к видео-пластине и нажал клавишу, опуская сиденье так, чтобы ботинки прочно стали на пол. Он был полностью облачен в серую офицерскую форму Нейсмита. Куинн одела его, словно куклу или ребенка-олигофрена. После этого Куинн, Ботари-Джезек и Торн набили его голову уймой противоречащих друг другу инструкций, как именно ему изображать Майлза во время предстоящей беседы. Будто я сам не знаю. Сейчас трое капитанов сидели здесь, в тактической рубке «Сапсана», в пультовых креслах за пределами зоны видимости камеры, готовые суфлировать ему через вставленный в ухо микрофон. А он еще считал кукловодом Галена! Ухо у него чесалось, и он раздраженно его потер, заслужив сердитый взгляд от Ботари-Джезек. Куинн безостановочно хмурилась.

Да, она не останавливается. На Куинн по прежнему был пропитавшийся кровью комбинезон; внезапно доставшееся ей в наследство командование этой катастрофой не оставило времени на отдых. Торн привел себя в порядок и переоделся в серую корабельную форму, но явно еще не спал. Лица обоих, слишком резко очерченные, бледными пятнами выделялись в тени. Одевая Марка, Куинн заметила, что на ее вкус он чересчур вяло ворочает языком, и заставила его принять стимулянт. Его действие Марку весьма не понравилось. В голове и глазах ощущалась почти избыточная ясность, зато все тело словно избили. Все края и поверхности предметов в тактической рубке, казалось, выделялись с неестественной четкостью. Звуки и голоса отдавались в ушах с болезненной отчетливостью, резкие и смазанные одновременно. Куинн тоже накачалась препаратами, понял он, видя, как она морщится при высоком электронном писке комм-оборудования.

«Отлично, ты на линии», — произнесла Куинн в наушник, когда видеопластина перед Марком замерцала искрами. Наконец-то все они заткнулись.

Материализовалось изображение барона Фелла, тоже хмуро на него взиравшего. Джориш Стаубер, барон Фелл Дома Фелл, по-прежнему (что было необычно для главы джексонианского Великого Дома) носил свое первоначальное тело. Тело старика. Барон был тучен, розовощек, с блестящей, в «печеночных» пятнах лысиной в обрамлении коротко стриженных седых волос. Шелковая куртка в зеленых цветах его Дома придавала ему вид страдающего увеличенной щитовидкой эльфа. Но ничего эльфийского не было в холодных и проницательных глазах. Майлза власть джексонианского барона не испугала бы, напомнил себе Марк. Майлза не пугала никакая власть, если за ней стояло меньше трех планет. Его отец, Мясник Комарры, мог бы закусить джексонианским Великим Домом на завтрак.

Но он, конечно же, не Майлз.

Да пошло оно все! В любом случае, это я буду Майлзом ближайшие пятнадцать минут.

— Итак, адмирал, — пророкотал барон, — наконец-то мы снова встретились.

— Вот именно. — Марк удалось не дать твоему голосу надломиться.

— Вижу, вы так же самонадеянны, как всегда. И так же плохо информированы.

— Вот именно.

«Проклятье, начинай разговор», — прошипел ему в ухо голос Куинн.

Марк сглотнул. — Барон Фелл, в мой исходный план сражения не входило впутывать Станцию Фелл в события этой высадки. Я столь же обеспокоен тем, как обеспечить моим силам отступление, как и вы — тем, как бы расстаться с нами. Я прошу вашей помощи как посредника. Вы, полагаю… знаете, что мы похитили барона Бхарапутру?

— Мне это доложили. — Веко барона Фелла дернулось. — Похоже, вы переоценили доступные вам резервы, не так ли?

— Разве? — Марк пожал плечами. — Дом Фелл в состоянии вендетты с Домом Бхарапутра, не так ли?

— Не совсем. Дом Фелл был на грани завершения вендетты с Домом Бхарапутра. В последнее время мы сочли ее взаимно невыгодной. Теперь меня подозревают в пособничестве вашему налету. — Барон нахмурился еще сильнее.

— Гм. — Его мысль прервал шепот Торна: «Скажи ему, что Бхарапутра жив и здоров.»

— Барон Бхарапутра жив и здоров, — произнес Марк, — и может оставаться таковым, насколько это в мой власти. Как посреднику вам окажется очень даже кстати продемонстрировать Дому Бхарапутра свою честность, помогая его вернуть. Я лишь хочу обменять его — невредимым — на одну вещь, а затем мы уйдем.

— Вы оптимист, — сухо отозвался Фелл.

Марк гнул свою линию. — Простой, выгодный обмен. Барон Бхарапутра за моего клон….

«Брата», — в унисон поправили его через наушник Куинн, Ботари-Джезек и Торн.

— … — брата, — напряженно завершил фразу Марк. Он разжал стиснутые зубы. — К несчастью, моего брата застрелили в заварушке там, внизу. К счастью, он был успешно заморожен в одной из наших мобильных криокамер. Гм, к несчастью, криокамера была случайно потеряна в суматохе прежде, чем мы взлетели. Живой за мертвого; не вижу трудностей.

Барон издал смешок, приглушив его кашлем. Лица троих дендарийцев в тени напротив Марка были ледяными, напряженными, в них не было ни капли веселья. — У вас оказался любопытный визит, адмирал. И что вы собираетесь делать с мертвым клоном?

«Братом», — снова произнесла Куинн. — «Майлз всегда на этом настаивал».

«Да», — вторил ей Торн. — «Я так в первый раз и понял еще на «Ариэле», что ты не Майлз: я назвал тебя клоном, а ты не попытался вцепиться мне в глотку».

— Братом, — устало повторил Марк. — Ранение пришлось не в голову, а криообработка была начата почти мгновенно. У него хороший шанс на оживление, судя по этому.

«Только если мы его вернем», — проворчала Куинн.

— У меня есть брат, — заметил барон Фелл. — Он не вызывает у меня подобных эмоций.

Я с вами в этом солидарен, барон, — подумал Марк.

В ухе Марка прозвучал высокий голос Торна: «Он говорит о своем сводном брате, бароне Риовале из Дома Риоваль. Изначальная вендетта была между Риовалем и Феллом. Бхарапутра оказался вовлечен в нее позднее.»

Я знаю, кто такой Риоваль, захотелось огрызнуться Марку, но было нельзя.

— По правде говоря, — продолжил барон Фелл, — мой брат весьма разволнуется, узнав, что вы здесь. После того, как вы столь подсократили его фонды в предыдущий визит, он, увы, ограничен нападениями малого масштаба. Но я бы вам советовал прикрывать спину.

— Да? Что, агенты Риоваля так свободно действуют на станции Фелл? — промурлыкал Марк.

«Неплохо! Совсем как Майлз», — одобрил Торн.

Фелл прибавил холодности. — Вряд ли.

Торн прошептал: «Да, напомни ему, что ты помог ему с его братом.»

Какого черта Майлз делал здесь четыре года назад? — Барон. Я помог вам с вашим братом. Помогите мне с моим, и мы будем в расчете.

— Это вряд ли. Требуется слишком много времени, чтобы рассортировать те яблоки раздора, которые вы швырнули нам, улетая. Однако… верно, вы нанесли Ри лучший удар, чем смог бы я. — Неужели это искра одобрения мелькнула в глазах Фелла? Барон поскреб свой округлый подбородок. — Итак, я дам вам сутки на то, чтобы завершить свои дела и отбыть.

— Вы выступите посредником?

— Будет лучше, если я пригляжу за обеими сторонами. Да.

Марк разъяснил самую правдоподобную из гипотез дендарийцев относительно приблизительного местонахождения криокамеры и дал ее описание и серийный номер. — Скажите бхарапутрянам, что мы предполагаем, что она может быть спрятана или как-то замаскирована. Подчеркните, пожалуйста: мы хотим ее возвращения в хорошем состоянии. Тогда в таком же окажется и их барон.

«Хорошо,» — подбодрила его Ботари-Джезек. — «Дай им понять, что эта вещь слишком ценная для того, чтобы ее уничтожить, но не дай догадаться, что они моги бы раскрутить нас на больший выкуп.»