Танец с дьяволом

«Куда ты вляпалась, Сара?!»

– Прошу прощения, сэр, мне очень жаль, – начинаю тараторить, смешивая языки между собой. – У меня просто…

У меня просто дичайшая паника, вот что! Какого черта я оскорбила ее вслух?! Надо было мысленно послать куда подальше, и все! Идиотка, идиотка!

– Давно случайно не сталкивался с нашими, – продолжает говорить на русском мужчина, щуря глаза, и мне ох как сильно не нравится загоревшийся в них огонек. Сопровождающие смотрят с недоумением, не понимая, что происходит. Слава богу, что хоть они не поняли смысл сказанного оскорбления. – Сара, значит. Откуда ты?

Какова вероятность, что он поддерживает связь с русской братвой?

– Из Москвы, – вру не краснея. Выдумывать и обманывать, что я из Лондона, и прикрываться британским акцентом, нет смысла: он уже слышал и явно понял, какой мой родной язык.

– Давно переехала? – Склонив голову набок, как будто я интересная зверушка, он пристально рассматривает меня, словно в душу залезть пытается да все тайны разгадать. Мне становится так страшно от его проницательного взгляда, как будто сейчас он непременно поймет, кто я такая на самом деле.

– Два года назад. – Отступаю на шаг, дикое желание сбежать жжет в лопатках.

В голове набатом бьет тревога. Нельзя здесь больше задерживаться! Еще один непроизвольный шаг; ноги сами хотят унести меня отсюда как можно дальше, пока незнакомец не накидал дополнительную порцию вопросов. Отдам заказ на бар и скажу Шону, что плохо себя чувствую. Пусть кто-нибудь другой дальше их обслуживает…

Глава 2

– Куда ж ты, Сара? – Хищно блеснув глазами, мужчина делает выпад вперед, с грацией хищника надвигаясь на меня. Его акцент вызывает бурю противоречивых эмоций с примесью страха и отрицания, как будто я разговариваю не с гостем, а с преследующим меня в лесу одержимым маньяком.

– Простите, мне нужно работать, – говорю уже на английском, пытаясь вразумить всех находящихся в помещении и напомнить, что я обычная официантка, а затем, развернувшись, бросаюсь вон к выходу. Не оборачиваясь, захлопываю дверь и, стуча каблуками, быстро направляюсь к лестнице. Нужно как можно скорее убраться отсюда. Шаг, еще один… коленки отчего-то дрожат, но я игнорирую сигналы организма, продолжая идти.

Как же сильно в данный момент я проклинаю себя за подобную выходку! Впервые за семь месяцев позволила раскрыть свое происхождение, тем самым подставилась на ровном месте! Что теперь делать? Бежать? Фак, у меня больше нет денег на подделку новых документов и масштабный переезд – всего лишь небольшие сбережения, тысяч семь долларов. В принципе, на билеты в другой штат и жилье на первый месяц хватит.

Дура, дура!

Внутри разгорается настоящий пожар, нужно срочно что-то предпринять. Этот мафиозник слишком уж заинтересовался моим происхождением – вдруг Багровский уже кинул клич по своим каналам и они начали отлавливать всех подозрительных девушек? Господи, это звучит вполне разумно! Нельзя оставлять все просто так и сидеть сложа ручки.

Так, все, сейчас же сваливаю отсюда, собираю вещи и уезжаю из города. От этих мыслей и планов начинает больно колоть в сердце: слишком сильно прикипела к Нью-Йорку, работе и Бетти. Еще один урок на будущее: не привязываться к людям, а тем более к месту. Я должна быть мобильной и готовой сорваться в любой момент.

С другой стороны, может, я зря паникую? Ведь, собственно, ничего такого не произошло, я же простая официантка, которая всего лишь знает русский язык. Может, я накрутила себя? Багровский не всевидящее око, и вряд ли у него есть связи по всему миру, а если и есть, не станет же он вести рассылку с просьбой найти сбежавшую девку? Наоборот, это подорвет его репутацию, он наверняка сам, своими силами меня ищет. Хотя… чем черт не шутит?

В конце-то концов, не станет же брюнет всем подряд рассказывать об этом случае? Глупости какие, конечно, нет! У него наверняка дел по горло, а я раздраконила себя из-за ерунды.

Чья-то ловкая рука бесцеремонно хватает мой локоть и рывком поворачивает к себе лицом, прерывая бурный поток мыслей.

– Тебя разве кто-то отпускал? – вкрадчиво спрашивает он.

Первые секунды я ошарашенно молча смотрю, пока проклятый мафиозник по-хамски вплотную прижимает мое маленькое тело к своему, огромному.

– Отпустите! – Дергаюсь, но это не помогает, а, наоборот, только распаляет противника, который яростнее сжимает кожу. – Вы делаете мне больно, – стиснув зубы, неосознанно чеканю на английском. Все-таки за полгода этот язык стал привычным для меня в разговорах с чужими людьми.

– Говори на русском, – протяжно произносит нахал. – Приятно послушать родную речь.

Родную речь… Хочется материться и избить саму себя! Он не просто знает и понимает, он еще и русский, черт его дери! Хотя мужчина и ранее говорил: «Давно не сталкивался с нашими». С нашими! Как я сразу не обратила внимания за эту фразу?

Только я могла так проколоться и нарваться именно на соотечественника!..

– Я на работе. Пустите руку! – игнорируя просьбу, нарываюсь еще больше, продолжая говорить на английском: он так меня раздражает, что ничего не могу с собой поделать и на интуитивном уровне отказываюсь подчиняться. – Что вам нужно?!

– А че ты брыкаешься? – Повернув набок голову, он пристально наблюдает за моей реакцией. Он точно считает меня подозрительной, и виновата в этом только я сама.

– А че силой удерживаете? – не выдержав, отвечаю в такой же наглой манере, отчего бандит победоносно ухмыляется. Добился-таки своего!

– Да-а, русскую кровь ничем не разбавишь. – Захват немного ослабевает, и только проскальзывает мысль, что сейчас он точно отпустит, как мужчина делает шаг в сторону и тянет меня за локоть, заставляя тем самым следовать за ним. Он открывает дверь в соседнюю пустую VIP-кабину, входит и затаскивает меня внутрь. Вокруг, как назло, ни живой души: все танцующие испарились как по щелчку.

– Ч-что вы делаете? – Дерзости убавляется, когда брюнет проталкивает меня к центру, а сам запирает дверь и встает, скрестив руки на груди и широко расставив ноги.

– Поиграли – и хватит. Теперь говори: кто ты, бля?! – В его голосе не осталось ни капли намека на дружелюбие, только сталь и властный призыв дать ответ на поставленный вопрос. – Откуда ты нарисовалась, вся такая ладная?

Нервно сглатываю, представляя, как он сейчас вытрясет из меня всю душу и заставит рассказать правду… Нет, не позволю!

– Не понимаю, о чем речь. – Делаю решительный шаг вперед, пытаясь обойти стоящего громилу, но он угрожающе качает головой, мол, не рыпайся.

– Все-то ты понимаешь, милая моя. – От слов «милая моя» по телу проходится волна омерзения: именно так и говорил Багровский, когда возомнил, что скоро полностью и без остатка овладеет моим телом.

– Вы со всеми земляками так себя ведете? – спрашиваю, соответствующе поднимая бровь. – Подозреваете в понятных только вам вещах?

– А тебя есть в чем подозревать? – Он делает шаг вперед, надвигаясь на меня, отчего я инстинктивно отскакиваю.