Танец семи покрывал

— Не смей. Сейчас отдышусь.

Прошло несколько томительных минут. Марианна с поникшей головой сидела над отцом.

Стефан поспешно отступил за полог кровати, боясь, как бы эти двое его не выгнали. Он чувствовал, что сейчас между ними произойдет какой-то важный разговор, откроется какая-то тайна.

— Это не первая ее поездка? — послышался голос отца.

— Не первая, — промолвила Марианна.

— Эта проклятая все-таки нашла мою дочь... — сквозь клекот, шедший откуда-то из груди, произнес отец. — Она сюда приезжала?

— Да.

— И ты не указала ей на дверь?

— Нет, — твердо сказала Марианна.

Стефан ничего не мог понять в этом странном разговоре.

— Почему ты мне не сказала?

— Я всегда любила Софию, — с вызовом сказала Марианна. — И ты это знаешь, Николай.

— Значит, моя дочь нашла общий язык с этой... — произнес отец с горечью и, сжав кулаки, простонал: — Будь она проклята, будь она проклята, эта женщина!

И тут Марианна медленно произнесла:

— Ты опоздал со своими проклятиями, Николай. София уже три года как умерла.

Тут Стефан услышал какое-то движение. Он осторожно выглянул из-за полога и увидел, что отец, как оживший труп, с остановившимся взглядом поднимается...

— Ляг, Николай, — подхватила его Марианна.

Стефан заметил, что отец как будто обмяк в ее руках.

— Повтори... что ты сказала... — расслышал Стефан шепот отца.

Марианна, обняв его, заплакала.

— Повтори, — с какой-то трогательной детской интонацией произнес отец.

Марианна зарыдала еще безутешнее.

Отец отстранился от нее, взяв в ладони залитое слезами лицо Марианны.

— Отвечай, — внушительно и ласково сказал он ей. — Это правда? София умерла? Ее больше нет?

— Это правда, — сквозь рыдания выговорила Марианна. — София умерла. Ее больше нет.

По лицу отца прошла судорога.

Сделалось совсем тихо.

— От чего она умерла? — тихо спросил отец.

— Рак крови, — ответила Марианна. — Стася ездила на ее похороны.

— София умерла, — нежно, раздумчиво повторил отец. — И моя девочка ее хоронила... А дру...

Тут ладонь Марианны легла на рот отца.

Глазами она показала на Стефана, прячущегося за пологом кровати.

Отец кивнул, и Марианна отняла свою руку.

Из груди отца снова послышался тот же клекот. Он задыхался.

Марианна бросилась набирать 03.

Стефан расширившимися от ужаса глазами смотрел на отца.

Тот поднял руку и поманил его к себе.

Стефан встал перед кроватью на колени и прижался лицом к щеке отца.

— Вас жалко, — сквозь тот же клекот произнес отец. — Тебя, Стасюту...

— Молчи, папа, — прошептал Стефан, — тебе нельзя разговаривать...

— Стася, девочка моя, — с силой произнес отец. — София!..

Отец выгнулся всем телом, пытаясь вобрать в легкие воздух, потом выдохнул его и вытянулся на кровати.

По его телу прошла дрожь, — и оно замерло.

Прилетевшая утром Стася была встречена заунывным воем Терры...

Глава 11

АКВАМАРИН И БИРЮЗА КАРЕЛИИ

Несколько дней после похорон Николая Витольдовича Стефан и Марианна провели в деятельных трудах, не допуская к себе даже Чона, который принимал активное участие во всем на правах родственника: договаривался с администрацией Даниловского кладбища о расширении участка и перенесении ограды, за которой покоились Стасины дедушка, бабушка и мама; со сторожами, чтобы выкопали могилу на том месте, где прежде стояла скамейка; с институтом, где трудился профессор Михальский, о машине.

Прошли тихие, но достаточно многолюдные поминки, на которых присутствовали коллеги и ученики отца.

Стефан по просьбе ректора института разбирал бумаги отца, Марианна занималась генеральной уборкой...

Они со Стасей со страхом ждали объяснения со Стефаном, зная, что он вправе теперь припереть их обеих к стене, поскольку последний разговор Марианны с отцом происходил в его присутствии.

Но Стефан пока ни о чем не спрашивал.

Его волновал вопрос: на какие, собственно, средства теперь они будут жить.

Прежде, при постоянно работающем отце, получавшем к тому же за свои труды премии и гонорары, Стефан мог позволить себе вести рассеянный образ жизни, не помышляя о какой-то конкретной профессии, об институте, надеясь на свое перо и гонорары за прозу.

Но теперь надо было куда-то пристраиваться.

Он, правда, мог устроиться в одну газету, где работал его приятель, тоже фантаст. Там неплохо платили за статейки о разных культурных событиях и за эссе на свободную тему.

Еще можно было начать распродавать понемногу отцову библиотеку, в которой было немало редкостей, находок для библиофилов.

Еще — драгоценности матери; их была целая шкатулка. Эти красивые старинные вещицы, доставшиеся ей по наследству, мать никогда не носила; к ним также не проявляла никакого интереса и Стася.

Еще можно продать особняк и переселиться в трехкомнатную квартиру. А на деньги, оставшиеся после продажи дома и покупки квартиры, можно безбедно просуществовать лет десять.

Когда Стефан высказал эту идею Чону, тот покачал головой.

— Я собираюсь жениться на твоей сестре и хочу сохранить этот дом для всех нас. Не беспокойся, мы проживем, это я тебе обещаю...

Стефан не знал, как отнестись к этому заявлению — то ли счесть его бесцеремонной выходкой, то ли, напротив, принять его как факт и постараться увидеть в Чоне надежду и опору, — и решил никак к нему не относиться. Пусть решает Стася.

Однажды вечером, когда они втроем — Стася, Марианна и Стефан — собрались за ужином в так называемой Стасиной мастерской, Стефан решил расспросить сестру:

— Павел сделал тебе предложение?

Стася кивнула утвердительно.

Для Марианны это, похоже, явилось новостью.

— Вот как? — настороженно произнесла она. — Что же ты ответила ему?

— Я выйду за Чона, — наклонив голову, безрадостно сказала Стася. Она все еще не могла прийти в себя после смерти отца и считала себя виноватой.

— Почему ты говоришь это таким тоном? — Стефан неправильно понял Стасю. — Кажется, никто из нас ничего против Павла не имеет.

— Я считаю, об этом пока не следует говорить, — помолчав, сказала Стася.

— И Чон так думает? — спросила Марианна.

— И он так думает, — кивнула Стася. — Но в принципе я согласна. — Голос у нее дрогнул.