Танец серебряной кобры

– Твоя сучья сестра живее многих, -скривилась брюнетка.
– А сходство… Отчего все так уверены, что я о нем знала?

– А разве нет?
– Рахло побарабанил пальцами по колену.
– Я знаю тебя, Анна. Ты просто так ничего не делаешь. И если Таня оказалась в Сочи, то это не случайно.

– Конечно не случайно, -отфыркнулась девушка.
– Какой мне толк от покалеченной танцовщицы? В «Серебряной кобре» ей делать было нечего, и спихнуть на нее новый филиал оказалось удачной идеей. Ну и тебя заодно разорить, но не более -мне всего -то требовалось увести у тебя твою королеву.

– Не верю, -саркастично улыбнулся Рахло.
– Вот идеально рассказываешь, а не верю. Зачем тогда компромат ей вручила?

– Для страховки, разумеется, -пожала плечами Морозова.
– Мне не хотелось, чтобы ты свернул девочке шею, поэтому пришлось позаботиться о том, чтобы этого не произошло. А у тебя другие варианты?

– У меня масса вариантов, -угрожающе протянул владелец «Скорпиона».
– И большинство из них заканчиваются твоей смертью. Ладно, допустим. Но само существование компромата ты как объяснишь? Он же насквозь сфабрикованный! Я не имею отношения к смерти собственной семьи! Мы оба знаем, кто убил моих родителей, Анна. И вряд ли их смерть была нужна тебе для того, чтобы обвинить меня -это вторично. А что первично? Уж не тот ли факт, что мой отец имел все шансы сменить Стифа на троне?

Анна дернулась, как от пощечины.

– Какие шансы, мальчик?
– почти прошипела она.
– У Стифа было завещание. И наследницей всего -движимого и недвижимого значилась именно я. А смерть твоей семьи -типичный несчастный случай. Касаемо компромата… страховка. Именно страховка, ничего более. Я не знала, не решишь ли ты в будущем доставить мне неприятности, и обезопасила себя.

– Приятно встретить равного противника, -осклабился Рахло.
– Таня, бесспорно, красива и в меру цинична, но не то, Анна Михайловна, не то…

Морозова аккуратно вернула чайную ложечку на блюдце с почти нетронутым чизкейком, другой рукой держа пистолет так, чтобы суметь им воспользоваться при малейшей возможности. Желание нажать на спусковой крючок у нее присутствовало в полной мере и возможность, казалось, была подходящая, но девушка понимала, что Рахло не идиот и, даже убив его, живая она из этого отеля не выйдет. А значит, как ни прискорбно, придется договариваться, потому что войну с ним прямо сейчас начинать ей было не с руки -не тогда, когда все козыри у противника, а она совершенно одна, да еще и на чужой территории.

– Польщена, -буркнула в итоге Анна.

– А касаемо завещания… А было ли оно, если разобраться?
– пристально уставился на собеседницу Рахло.
– Кто его видел, так сказать, вживую?

– Ты на что намекаешь?
– напряглась брюнетка, сдергивая с головы полотенце.

– На то самое, -наслаждаясь ее нервозностью, позволил себе улыбку Рахло.
– На то самое.

Морозова резанула его острым взглядом, как никогда напоминая кобру, готовую к броску.

– Место Стифа я заняла по полному праву, если ты об этом, -процедила она.
– Не думаешь, что если бы я сделала это нахрапом, то уже давно была бы мертва?

– Вот это -то и странно, -Рахло закинул ногу на ногу, кажется, чувствуя себя хозяином положения.
– Ты урвала такой жирный кусок, что непременно должна была подавиться. Но нет. Слишком мутная история. Хотя бы потому, что Стиф никогда бы не поставил на свое место женщину. У него было много недостатков, но дураком он не был и передавать власть в руки двадцатилетней соплюшки уж точно бы не стал. Так каким образом, Анна, ты оказалась там, где не должна была? Завещание? Логично, но не верю.

– Не мои проблемы, -пожала плечами Анна.
– Ты явился для чего? Чтобы полюбоваться, жива ли я еще, после встречи с твоей сестрой?

– Лилька… -собеседник заметно поморщился.
– Признаюсь, новость о том, что она жива, меня здорово озадачила. Впрочем, сестричка не горит желанием восстановить родственные узы, так что я предпочту думать, что она на самом деле мертва -за столько лет эта мысль стала гораздо привычнее. Или она в самом деле мертва? Сомневаюсь, что покушение на тебя осталось безнаказанным… Нашей семье с тобой не слишком везет, как показала практика. Моих родителей ты убила, и не отрицай, это очевидно, мне пришлось бежать из N -ска…

– Давай уже к делу, -сморщилась Морозова.
– Чего ты хочешь?

– Чего я хочу?
– удивился Рахло.
– Как ни странно, не войны.

– Вот это -то и подозрительно, -ответно сощурилась Анна.

Владелец «Скорпиона» усмехнулся и, покинув свое кресло, перебрался к ней на кровать, заставив вжаться в спинку и крепче сжать рукоятку пистолета.

– Анна -Анна… -протянув руку, он провел кончиками пальцев по лицу застывшей от неожиданности брюнетки, словно наслаждаясь той реакцией растерянности, которой смог добиться своими непредсказуемыми действиями.
– Ничему -то тебя жизнь не учит.

Дернув головой, Морозова избавилась от тактильного контакта, который не принес ей никакого удовольствия, а вот чувство опаски усилилось чуть ли не втрое, хотя и без того практически зашкаливало. Она знала о Рахло многое, но до этого дня не могла сплести воедино того парня, который, мстя за смерть сестры, пытался ее убить и не преуспел, и того, кто находился сейчас перед ней -сильного и самоуверенного хищника, который подмял под себя город, значительно превосходящий размерами ее собственный N -ск. Как так получилось, что он ее переиграл? Как ее вообще можно переиграть? Почему именно она ощущает себя жертвой, а не наоборот?

Во рту пересохло. Сердце билось где -то в горле, глаза сухо блестели, а пальцы лихорадочно сжимали пистолет, но вряд ли бы Анна нашла в себе силы вскинуть оружие и нажать на курок -ее словно парализовало.

А Рахло явно нравилось то, что он перед собой видел -практически деморализованную Анну Морозову, которая, даже будучи вооружена, не могла оказать ему сколько -нибудь серьезного сопротивления. В его голубых, словно подсвеченный лед, глазах разгорался огонек, от которого у девушки дрожь прошла вдоль позвоночника, и это чувство было новым и непривычным, почти отвратительным.

Когда в последний раз ей было настолько… страшно?

– Анна… -протянул владелец «Скорпиона», словно наслаждаясь звуком ее имени.
– Ты необыкновенная. Серьезно. Не было еще ни одной девушки, которая вызывала у меня столь противоречивые эмоции. Тебя можно ненавидеть. Тебя, черт возьми, нужно ненавидеть. Но тобой нельзя не восхищаться.

Брюнетка втянула носом воздух, смотря на него распахнутыми глазами, зрачки в которых сузились практически до точек. Она не понимала, что происходит и впервые в жизни не знала, что ей делать и как реагировать. Вся ее власть, все ее деньги и связи здесь и сейчас не могли ничем помочь и ровным счетом ничего не значили, и ощущать себя беззащитной -действительно беззащитной -было ново и неприятно.