Танго фрезерных станков

— Пожрать хотите?

— Не без того, — признала девушка. — Там еда офигенная. Но без вашего разрешения…

— Можно.

— Спасибо, боз! За это, ну и… за то… совпадение.

— Не за что. Как закончите с камерой, сообщите.

— Боз, — спросил Хлось, — это вот такие скрытые камеры в борделях стоят?

— В борделях запрещено видеонаблюдение за клиентами, если ты не знал.

— Значит, не такие?

— Такие. Бегите за интиком, пока он сам всё не сожрал.

* * *

Интик принёс мне обед, и я, поедая острую лапшу, мотаю длинный и нудный текст стандартного ренд-договора. Он составлен так нарочито запутанно, что я, возможно, буду первым человеком, прочитавшим его до конца. Если не усну. Вдохнул стим и продолжил.

В конце концов нашёл то, что искал, — далеко запрятанный пункт «Обязательство по переуступке, признанию ничтожными и наследованию обязательств». В электронном документе он свёрнут под незаметной галочкой «Прочее», и там, помимо того самого «прочего» есть и указание на то, кто получит выплаты в случае, если рендовый не доживёт до конца ренда. То есть, как изящно сформулировано в документе, «утратит жизненный потенциал в силу внешних обстоятельств, не связанных с несоблюдением лицензионного договора». Например, сдохнет от заложенной в прошивке программной бомбы.

Обычно там стоит прочерк, потому что абсолютному большинству рендовых наследовать некому. До тринадцати они росли в интернате, затем взрослели на низах, потом рендовались и всё. Кроме того, они еле-еле грамотны, тыкать носом их в этот пункт никто не станет, а сами подростки считают, что бессмертны. В случае, если наследник не указан, ренд-центр никому ничего не выплачивает, профит. Но у Седьмой вместо прочерка указан айди-счёт некоей Миракиты. Скорее всего, это левый айдишник, за которым стоит всё тот же человек, который засунул бомбу ей в голову. Он не из тех, кто откажется от денег, если для этого всего лишь надо сломать чужое оборудование. Продать краденую с краймовой утилизации мапу и дополнительно заработать на том, что она не доживёт до конца ренда — очень в его духе. Предприимчивый парень. Думаю, даже если бы я не полез переставлять систему, однажды закладка всё равно бы сработала, — ему совсем не надо, чтобы девчонка, которую он должен был тихо утилизовать, вышла из ренда. Если она подписалась на дорогой эксклюзив без имплов, а очнувшись, узнает, что отмотала рядовой дешёвый мап-контракт с сетом, то устроит скандал. Внешность у неё необычная, заказчик узнает, будут неприятности. А так, как говорят в низах: «И концы в туман, и токи на карман».

Вместе с интиком обслужили Седьмую — помыли, сменили памперс, я сделал новый раствор и залил его в желудок, но долго она на этом не протянет. Надо запустить хотя бы в объёме сервисных функций. Стандартная мап-система не ставится из-за конфликта оборудования, причём не очень понятно, что именно мешает. Возможно, какие-то особенности работы процессорного модуля эксклюзивок, железо-то другое. Например, нужны особые драйвера матплаты, а может, система там вообще в виртуалке крутилась, мощность позволяет. Я бы так и сделал, например.

В общем, хоть садись и сам минимальную систему под неё пиши. Я, конечно, не стану, нет у меня столько свободного времени, но кое-какой перспективный вариант в голову пришёл.

Пока интик прибирал в боксе, я обдумывал идею, и, чем дальше, тем больше она мне нравилась. Да, вполне реально и даже не слишком трудно. Для меня.

— Боз Гарт, — спросил интик, когда мы оттащили мапу из сервисного отсека обратно на кровать и уложили ровно. — А почему она такая красивая?

— Красивая? — удивился я. — Мапа?

— Да, — вздохнул он, — очень! Вы разве не видите?

Парень смотрит на Седьмую с таким выражением лица, что хочется его стукнуть.

— Это просто мапа.

— То есть она вам не нравится?

— У неё интересное железо, но она сломана, и от неё куча проблем. Пожалуй, что нет. Если бы не некоторые обязательства перед нанимателем, я бы её списал.

— Вы что, боз! Такую красоту!

— Это мапа, — терпеливо повторил я. — Технологическое оборудование. Остальные у тебя такого восторга не вызывают?

— Ну… Они обычные. Симпатичные, да, но ничего особенного. А эта…

— Нестандарт, — согласился я. — Но, как показывает статистика борделей, у нестандарта проходимость меньше. Клиенты ищут в мапах знакомые черты, они должны подсознательно ассоциироваться с женщинами из бытового окружения, которые сами по себе недоступны. Поэтому в мап-ренд предпочитают брать не ослепительных красавиц и не сверхсексапильных — эти, наоборот, подавляют совершенством, — а усреднённо-привлекательных. Всё давно посчитано и оптимизировано, это же главный бизнес Средки.

— И всё равно, — упрямо сказал интик, — если бы у меня были токи, я бы выбрал только Седьмую. Она идеальна. Вы же почините её, боз Гарт?

— Как минимум, попытаюсь.

Глава 10

Альтернативная прошивка

Отоспавшись, проверил, что все мапы (кроме Седьмой) в режиме ожидания, а её состояние пока стабильно. Груша оставил сообщение, что Киралик всё, наконец, порешал с властями, и завтра мы откроемся. Сегодня уже половина ночи прошла, смысла дёргаться нет. Таким образом, у меня осталось не так много свободного времени и стоило употребить его с пользой. Но для начала кофе.

Интика я отправил домой прежде, чем лёг спать, посоветовав найти себе девчонку в низах и хорошо провести время вместо того, чтоб мастурбировать на сломанную мапу. Он дико покраснел и стал отпираться, чем только усилил мои подозрения. Впрочем, плевать, лишь бы убирал за собой. Однако за кофе пришлось идти в кафе.

Время чуть за полночь, то есть по меркам Средки разгар работы. Я привык жить в её режиме, и мне даже нравится. Днём здесь скучно и не слишком красиво — солнце ей не к лицу. С утра до вечера Средка принадлежит ренду: суетятся уборщики, доставщики, грузчики, повара, техники. Рекламы погашены или засвечены солнцем, неон не горит, клиенты и владельцы бизнесов отсыпаются. Заведения готовятся к вечернему старту. Когда темнеет, Средку заливают переливы огней, взлетает гармония цвета и музыки, оживает анимация голореклам, пряный ветерок из пустошей сдувает жару и напитывается запахами вкусной еды, приятных напитков и лёгких стимуляторов. На променад высыпают красиво одетые (или красиво раздетые) молодые и весёлые люди с огнём нетерпеливого ожидания удовольствий в глазах. Атмосфера вечного праздника, приятно посмотреть.

И я смотрю.

Я уже достаточно давно живу на Средке, в Средке и Средкой. Один из тех, кто стоит за сценой этого вечного спектакля похоти, азарта и жадности. Работник кулис. И знаете что? Мне тут нравится.

Я не по одному разу слышал все проклятия «воздушной аллее порока», знаю все аргументы её ненавистников: от пафосных видеороликов «Кибернуля», проклинающего ренд-систему, до пьяных спичей в баре о «развращении молодёжи». Я никогда с ними не спорю. С одной стороны, все споры бессмысленны, с другой — они правы. Все вместе и каждый по отдельности. Да, Средка есть фокус и вершина рендовой системы. Мощный насос, откачивающий деньги из карманов пострендовых горожан обратно в экономику города. Механизм, не дающий им стать рантье и жить на рендовую премию годами. Гарантия повторного ренда, на которой держится окупаемость имплосетов. Не было бы Средки, быстро и весело вытягивающей токи с айди-счетов клиентов, система ренда забуксовала бы, парализуя городскую экономику.

Не любите ренд? Понимаю. Никто не любит. В среднестатистической норме каждый житель низов рендуется в семнадцать на «первую десятку» и выходит из ренда в двадцать семь. На выходе он имеет нерфнутый, но всё равно повышающий его физические возможности сет, право деблокировать контрацептивный имплант, который в интернате всем ставят в тринадцать, а главное — очень приличную по меркам низов сумму на счёте. При этом он не теряет права на «соцминимум» — бесплатную еду, бесплатную одежду, бесплатное образование и бесплатное жильё, а если обзаведётся ребёнком, то получит ещё пакет бонусов за то, что немного разгрузил муниципальную программу промышленного воспроизводства кадров. Всё это даёт ему возможность жить скромно, но без особых забот до конца дней своих, жениться, завести и вырастить детей и больше никогда не работать. Разве это не стоит десяти лет жизни? Девятьсот восемьдесят три из тысячи низовых решают, что стоит, и выбирают ренд. Ведь для них этих десяти лет не существует, просто темнота между закрытыми и открытыми глазами на кровати в ренд-центре. Как моргнуть. Любой расчёт показывает, что, кроме случаев совсем уж паршивых рендов, это выгодная сделка, ведь при установке имплосетов организм проходит детальнейшее медицинское обследование и корректировку всех дефектов здоровья, что само по себе увеличивает длительность продуктивного возраста. Кроме того, во время ренда идёт постоянный контроль физического состояния. Мапы ежедневно имеют столько внимания, как через внутренний системный мониторинг, так и через периодические осмотры, сколько нерендовая бордель-девица в подпольном заведении в низах не увидит за весь свой срок службы. Кстати, десять лет она там, скорее всего, не протянет, а если её и не вышвырнут раньше за потерю внешнего вида, то по истечении этого срока окажется полной развалиной без единого тока на счёте. А рендовая вернётся здоровой, бодрой и состоятельной женщиной, как и предусмотрено лицензионным контрактом. Если, конечно, не забагуется, не попадёт на распродажу брака и не будет потом утилизована на подпольной крайм-разборке, потому что чей-то техн переоценил свои силы.