Танкисты(Повесть)

Он понял — Савичеву удалось, воспользовавшись его, Ахметова, маневром по оврагу, проскочить мертвую километровую зону прямого выстрела «тигра» и с шестисотметровой дистанции поразить грозные машины.

Видел Ахметов, как от огородов к хатам бежали наши — танковый десант. Справа солдаты на руках катили сорокапятку.

После боя в тесной хате капитан Савичев собрал командиров рот и взводов, позвал и Ахметова.

— Ты сегодня отличился, — сказал капитан.

И, обращаясь к другим командирам, добавил:

— Вот так и надо их бить. Без маневра тут не обойтись. Прямой выстрел у «тигра» больше, надо бить его по борту. Ахметов рискнул, пошел по оврагу, хотя мог и сорваться — склоны крутые, — но в нашем деле без риска — труба.

Савичев развернул на столе карту.

— Садитесь.

Танкисты сели на длинную лавку у окон.

— А ты, Ахметов, свободен. Я представлю твой экипаж к награде.

— Служу Советскому Союзу! — отчеканил Ахметов.

— Ладно, ступай. Отдохни, осталось минут двадцать до марша.

— Вот Белгород, — Савичев показал на карте. — Наш корпус двигается здесь. Соседей нет. Задача батальона — мы в передовом отряде бригады — как можно быстрее, не задерживаясь, идти на юго-запад, вдоль Харьковского шоссе. С нами идет мотострелковый батальон и артиллерийский дивизион. Фланги у нас, повторяю, открыты. Со мной сейчас связался по рации командир бригады подполковник Гольцев. Он похвалил нас, но предупредил, что на Харьковском шоссе мы можем нарваться на крепкий танковый контрудар. Сюда, скорей всего, они подтягивают новые броневые силы. Все ясно?

— Ясно, — ответил за всех командир роты старший лейтенант Голубев, натягивая на круглую, коротко остриженную голову танкошлем.

— Покормить бы надо ребят, — сказал другой командир роты, Маслов, высокий, уже не первой молодости капитан.

— Кухни не пришли, — ответил Савичев. — Черт его знает, где они. Так что пока пусть танкисты возьмут из энзэ консервы и сухари. К вечеру кухни подойдут, обязательно подойдут, замполит Филипенко поехал искать. Найдет.

Танкисты вышли из хаты. Савичев попил в сенях воды из ведра и тоже пошел к своему танку, стоящему сзади хаты, на огороде.

2

Батальон капитана Савичева, как и вся танковая бригада, вошел в прорыв, созданный пехотой и артиллерией, и двигался, сбивая заслоны, на юго-запад, отрезая Белгород.

Механизированный корпус генерал-лейтенанта танковых войск Шубникова включался теперь в Белгородско-Харьковскую операцию, которая проводилась двумя фронтами — Степным и Воронежским под кодовым названием «Полководец Румянцев».

Только что закончилось сражение на Курской дуге; гитлеровский план «Цитадель», по которому надлежало окружить и уничтожить мощную советскую группировку войск между Орлом и Белгородом, полностью провалился. Уже в конце июля войска Центрального и Воронежского фронтов восстановили то свое положение, которое существовало до немецкого наступления на Курской дуге, и готовились к контрнаступлению.

Корпус Шубникова еще весной прибыл с Калининского фронта в район Воронежа и был включен в состав округа, получившего несколько непривычное для военного уха, как показалось генералу, даже скорее романтическое название — Степной военный округ.

Так в тылу двух фронтов — Центрального, которым командовал Рокоссовский, и Воронежского, во главе которого стоял Ватутин, — создавались крупные стратегические резервы Ставки — Степной военный округ.

Степной округ, переименованный позже в Степной фронт, — несколько общевойсковых армий, танковая армия, отдельные танковые и механизированные корпуса, артиллерийские и инженерные соединения — предназначался для введения в дело, если противнику удастся прорвать Воронежский или Центральный фронт. Предусматривался и другой вариант — Степной фронт перейдет в наступление там, где это будет нужно по обстановке.

Впервые в этой войне мощные стратегические резервы объединились полноценным фронтовым управлением.

После разгрузки в районе Воронежа управление механизированного корпуса генерала Шубникова расположилось в Нижнедевицке — небольшом, тихом городке, рядом с Воронежем. Бригады — в окрестных селах. Танки, автомашины, артиллерийские системы корпус получил довольно быстро — железные дороги работали с предельным напряжением, день и ночь шла разгрузка.

Шубников был доволен — новенькие тридцатьчетверки пришли из Нижнего Тагила с экипажами, в составе которых были обстрелянные танкисты.

Особенно радовало Шубникова то обстоятельство, что почти все механики-водители танков были люди бывалые, повоевавшие, знающие дело. А это очень важно, считал он, в преддверии трудных боев, где будут и марши, и прорывы и где придется действовать на открытой местности, требующей от механиков-водителей исключительного мастерства.

Командиры танков — в основном молодежь, совсем юные, зеленые лейтенантики, прямо из училищ. Но Шубников не беспокоился — это не беда, что молодые, необстрелянные. Если механики-водители опытные, повоевавшие, эти горячие, так и рвущиеся в дело ребята быстро войдут в боевую колею, а после двух-трех атак станут матерыми танкистами. Но, конечно, по своему личному опыту Шубников знал, что такое танковая атака, и когда думал о ней как о высшем напряжении, кульминации танкового боя, то в памяти его вставали не только картины сокрушения вражеской обороны, но и столбы черного дыма да прыгающие по броне языки огня. Много мужества нужно танкисту, чтобы провести атаку и выйти на заданный рубеж.

В мотострелковые батальоны прибывали и повоевавшие солдаты, сержанты, офицеры. Они уже побывали и под Москвой, и в сталинградском огне.

Но костяк корпуса оставался свой — те, кто участвовал в прорыве на Калининском фронте, под Белым, кто дрался в окружении, кто выходил по снежной целине к своим. Боевые, славные, закаленные бойцы, познавшие и радость победы, и горечь неудачи. На них можно положиться. И те, кто командовал в Калининской операции ротами, принимали теперь батальоны, а батальонные командиры — танковые полки в мехбригадах.

Ахметов в боях под Белым был механиком-водителем танка — теперь получил звание «младший лейтенант» и стал командиром боевой машины. А командир взвода старший лейтенант Голубев стал командиром роты.

Удалось Шубникову и начальнику политотдела корпуса полковнику Кузьмину укрепить штабы и политорганы людьми опытными, повоевавшими, крепкими.

Не без участия Шубникова начальник штаба полковник Середа был отозван в Москву на преподавательскую работу, а подполковник Бородин, бывший в калининских боях начальником оперативного отдела, теперь возглавлял штаб корпуса.

В июле Шубников доложил недавно принявшему Степной фронт генерал-полковнику Ивану Степановичу Коневу, что мехкорпус полностью сформирован и готов выполнить любую боевую задачу.

Конев выслушал рапорт и строго сказал:

— Бои покажут, как сколочен корпус. Надеюсь, что хорошо. Я у вас побываю.

Время было тревожное. Конев уже получил ориентировку Ставки, что через два дня противник начнет наступление, и готовил свой фронт к любым неожиданностям.

Когда развернулась Курская битва, командующий Степным фронтом приказал Шубникову поднять корпус по тревоге и совершить марш в сторону Корочи — там возникла тяжелая, опасная обстановка. Воронежский фронт с трудом сдерживал врага.