Танкисты Великой Отечественной (сборник)
Шрифт:
Однажды Язов с главной инспекцией уехал на Дальний Восток, и в это время освободилась должность начальника ОК ЦГВ [47] . Начальник ГУК приказал подобрать полкового офицера. Я хорошо знал офицерские кадры ДВО и предложил кандидатуру начальника штаба одной из дивизий. Его вызвали в ГУК, и я представил кандидата на эту должность начальнику. В ходе беседы он произвел хорошее впечатление: это был разумный, деловой, знающий офицер. Быстро оформили назначение приказом, и нужно было случиться совпадению! Язов, мотаясь по войскам, приехал в эту дивизию. В танковом полку он залез на чердак казармы, где нашел бутылку из-под водки и какой-то хлам. Он отматюгал комполка, обвинил в плохом руководстве начальника
47
Центральная группа войск, располагавшаяся в 1968–1991 гг. на территории Чехословакии. (Прим. ред.)
Язов озлобился и затаил обиду на меня, но совместная работа продолжалась. Однако в октябре 1976 года, когда он уходил из ГУКа первым замом командующего ДВО, встал вопрос, кого назначить вместо него, и Гончаров предложил мою кандидатуру, Язов запротестовал. Он не забыл и не простил мне тот случай с назначением. Я понял, что он злопамятный и коварный человек, а впоследствии убедился в этом и на других примерах.
Уезжая, я принял от него дела и на прощание спросил:
— А кто будет назначен вместо вас?
— Не знаю! — И после короткой паузы через силу выдавил: — Я рекомендовал вас. — Но я-то знал, что это не так! И тут же он спросил:
— Василий Павлович, мне 53 года: если за 2 года я не буду назначен командующим военным округом, значит, моя карьера на этом закончится, — прошу тебя, помоги.
Я, глядя на него, подумал: удивительно поганый ты генерал! Сам же выступал против моего назначения и просишь меня о помощи. Удивительное фарисейство!
Тем не менее, я был назначен на должность. В 1977 г. открылась должность командующего ЦГВ, командование которой приравнивалось к командованию округом второго разряда. Я не забыл просьбу Язова и предложил его кандидатуру. Шкадов согласился, а Соколов поддержал его. Быстро оформили представление, завизировали, министр обороны подписал документ и отправил его в административный отдел ЦК КПСС.
Неожиданно мне позвонил Иван Порфирьевич Потапов, курировавший сухопутные войска:
— Василий Павлович! Вы что, с ума сошли?
— Почему? — отвечаю.
— Да разве можно Язова ставить на округ, тем более на ЦГВ! Он же пьет! Вы плохо знаете кадры! Вот был случай, что он пьяный в кино уснул и его билетерша выводила. Вы что, не знаете этого случая?
— Нет. Первый раз от вас слышу. — Надо сказать, что мы хорошо знали деловые качества офицеров, а в ЦК была информация об их поведении. Они всегда знали, кто пьет, кто гуляет.
— Ну, видишь, ничего вы не знаете. Теперь вот еще что. Он же холостяк. Как мы можем холостяка послать за границу? Там же столько бабья, обслуживающего персонала. К нему же все полезут, кто с намерением жениться, кто мужа своего толкнуть. Да он и по вашим сотрудницам погуливает. Разберитесь и доложите.
Докладываю начальнику ГУК Шкадову, что Язов холостяк и поэтому не подходит. Про обвинения в пьянстве решил умолчать. Он задумался, долго молчал.
— Что ж, раз ЦК не согласен, не будем с ними бодаться.
— Может быть, вы позвоните начальнику административного отдела Савинкину? — предложил я.
— Нет. Подберите другую кандидатуру. У нас их достаточно.
Звоню Язову, сообщаю обстановку. Слышу в ответ его растерянный голос:
— Что же делать?
— Жениться! — отвечаю.
— Это идея! Подожди с отзывом представления, я сейчас что-нибудь придумаю!
И придумал: дал срочно телеграмму в Алма-Ату Эмме Евгеньевне, с которой был знаком. Телеграммой же он получил согласие на брак, по телеграмме и зарегистрировались. Язов звонит мне:
— Василий Павлович, брак оформлен.
— Давай срочно номер
брачного свидетельства.Получив номер, я оформил его и отправил в ЦК.
— Ну, и артисты вы! Я разберусь с вами. — с негодованием проворчал в трубку Потапов, но согласился, что препятствие устранено. Назначение состоялось.
Вскоре Потапов с двумя помощниками приехал в ГУК проводить проверку. Никогда еще такого не было! Он остался доволен работой, но высказал мне все, что он думает по поводу назначения на должность командующего ЦГВ, и предупредил, что еще раз такого не простит.
Когда он приехал с Дальнего Востока, мы встретились. Он сердечно поблагодарил меня и пригласил в ЦГВ в отпуск. Летом мы с женой по обменной путевке поехали в ЦГВ. Он нас радушно встретил, познакомил с женой, симпатичной, невысокого роста женщиной. Первое время ей было тяжело в генеральской среде, но постепенно она обвыклась. Язов был очень доволен женитьбой, и, видимо, она оказала на него положительное влияние. Прекратились разговоры про выпивку и женщин. Ни одной жалобы ни ГУК ни ЦК не получили. Впоследствии, когда его назначали командующим Среднеазиатским военным округом, никаких возражений не было.
Работа была интереснейшая, хотя и напряженная. Приходилось держать в голове информацию о сотнях людей, помнить их сильные и слабые стороны, оценивать возможности и соответствие той или иной открывающейся вакансии. Помимо этого, приходилось доказывать начальству и ЦК партии, что именно подобранная кандидатура достойна этой должности. Помимо вызова для собеседования офицеров в Москву, очень много приходилось ездить с инспекциями по округам, знакомиться с офицерами, состоянием дел и кадровой работой. Своими собственными глазами я наблюдал, как постепенно разлагается наша армия.
В войсках укоренялось равнодушие к военным дисциплинам и в первую очередь к уставам и наставлениям. В училищах курсантам не прививалась любовь и уважение к ним, а в войсках перестали требовать их выполнения. Виной тому были волюнтаризм, нежелание прежде всего старших офицеров, начиная с министра обороны, следовать уставам. Высшее командование считало себя стоящим над уставами и не собиралось их исполнять. Особенно расцвело это пренебрежение во времена, когда министром обороны был Гречко. Его необузданная властность, волюнтаризм и себялюбие послужили катализатором процессов деградации личного состава армии. Именно при нем пышным цветом расцвели протекционизм, подношения, барство. Главному управлению кадров приходилось выполнять его прихоти. То он требовал, чтобы не было командиров дивизии старше 45 лет, то приказывал не назначать на армию и корпус старше 45 лет, то чтобы не было командиров полков в звании майор, и так далее. А ГУК и управления кадров войск выполняли все его требования. Толковых командиров дивизий рассовывали куда угодно. В стремлении найти кандидата на должность командующего армией в 45 лет некоторых офицеров прогоняли по должностям, не давая на них задерживаться дольше одного года. Получалось, что от командиров рот до командиров армий все молодые и неопытные. Многие от капитана до генерала прошагали за пять лет! Сейчас горько и тяжело сознавать, что я был исполнителем этих указаний.
Помимо этого, Гречко старался выдвигать на руководящие посты только украинцев. Вообще украинцы ревностные службисты, и среди них было много хороших командиров, но их засилие в армии привело к тому, что после смерти Гречко несколько лет украинцев не удавалось назначить ни на какие должности — исправляли положение!
После смерти Гречко министром обороны стал Дмитрий Федорович Устинов, а начальником Генерального штаба Николай Васильевич Огарков. Огарков был большая умница. Высокий стройный исключительно трудолюбивый. Работал с утра и до позднего вечера на износ. Быстро схватывал суть вопроса и, обладая отличной памятью, никогда не читал доклады по шпаргалке. Слушать его было приятно. Устинов очень с ним сдружился. И первое время они были что называется не разлей водой. Дмитрий Федорович занимался вопросами вооружения и оснащения армии, а Огарков решал оперативно-стратегические вопросы, вопросы подготовки, обучения войск.