Тара

– Держись, друг. Чем можем, поможем. Звёзды сулили тебе гибельную встречу с женщиной-огонь. А после ты надолго выпадаешь из-под звёздного покровительства, и с тобой может произойти всё, что угодно. Не хочу пугать, но в таких случаях люди иногда не доживают до возобновления звёздной помощи.

– Сколько мне осталось?
– с обречённостью ребёнка, больного ветрянкой, спросил Богдан, ещё до конца не веря словам астролога.

– Под покровительством - от силы два дня. А потом посмотрим. Поверь, это не приговор, - запоздало попытался успокоить его Сашка.

– Весело, - Арина поёжилась.

Часы на стене отметили половину первого. В прихожей хлопнула дверь, вернулся Ромка. Его фигура в тёмно-зелёном костюме показалась всё ещё нехорошо себя чувствующему Богдану лесным духом, колдуном или даже самим Обероном из легенд.

– Не догнал, - выдал маг, пытаясь отдышаться.
– Уехала. Даже номера не разглядел. Машина чёрная или какая-то очень тёмная. Иномарка. Мерс, вроде бы.

– А след нащупал?
– приступила к расспросам Арина.

– След у неё, что у целой толпы воинствующей молодёжи. После рок- концертов или футбольных матчей такой остаётся. Меня аж подташнивает от проверки.

– Вампирша, - предположил Саня, разглядывая корешки книг на полках, лишь бы не встречаться взглядом с Богданом.

– Почему-то я не удивлюсь, если узнаю, что подобные твари существуют.

Впервые бухгалтер видел мага таким растерянным. Поглаживая конкистадорскую бородку, Роман то и дело посматривал в окно. Бледный свет лампы не был способен добраться до его лица, лишь блестели в полумраке чёрные глаза и крупные камни в перстнях на левой руке. И Богдан окончательно уверовал, что перед ним существо не из провинциального городка в самом центре России, а из средневековой Англии или Ирландии. Даже Арина казалась нездешней, сошедшей со старинных гравюр. Исаков вдруг решил, что так могла бы выглядеть родная сестра Жанны д`Арк... Но Вязова не позволила долго предаваться фантазиям.

– Что с Богдашей делать будем?
– строго спросила она.
– Будем оставлять его одного, или кому-то поручим дежурить возле кровати?

– Нет-нет, - почему-то ещё больше перепугался Богдан.
– Ни в коем случае. Она уехала и не вернётся. Вы её прогнали. А я посплю спокойно. Спасибо.

Переубедить потерпевшего не удалось. Впрочем, уставшие сотрудники магического агентства не очень-то и старались. Последовали недолгие прощения, и за тремя спасителями сомкнулись двери тёплой июльской ночи, пахнущей цветущей липой.

Богдан завесил окно. Подумав, он примотал ручку рамы к батарее и карнизу. Ещё подумав, рассыпал по подоконникам коробку канцелярских кнопок. Если вновь потянет на прогулки по подоконнику, будет шанс отрезветь.

Сделанный бывшим реаниматологом укол, наконец, подействовал полностью. Головокружение пропало, ноги-руки перестали дрожать. Зато спать расхотелось точно после литра крепкого кофе. Оставалось до утра читать, разгадывать кроссворды, пытаясь не думать о мрачной участи, ожидающей его через два дня. Только к шести его снова сморило в кресле.

Следующее утро началось в половине десятого с контрольного визита Олега и Алёны. Эта парочка мало того, что разбудила его двойным звонком - одновременно и на мобильный, и в дверь квартиры, так и умудрилась высмеять его вчерашнее состояние.

– На тебя, гляжу, мадам запала, уже под окнами дежурит, серенады поёт. После такого ты просто обязан на ней жениться. А ты в обморок, как барышня чувствительная.

Олег отдёрнул штору, распутал верёвку, распахнул окно, впуская в комнату стайку солнечных зайчиков и прохладный, ещё чистый воздух. Разглядев кнопки, захихикал, подозвал Алёну. Похихикали вместе.

– Ого, он "Оракул" читает, к чудесам приобщается. И фантастику покупает? Прогресс!
– Алёна уже успела "просканировать" комнату на предмет интересного, и теперь листала стопку газет на столике, скользнула взглядом по полкам.
– Колдуй баба, колдуй дед...

– Растёшь, друг, - долетел с кухни голос Олега.
– Ещё духов не вызываешь, кактусы не ешь?

Звякнули колокольчики на шкафах, задребезжали тарелки.

– Почему у тебя в холодильнике нет свежих коготков летучей мыши? Одно пиво, сыр и колбаса? Фу, с чесноком! О, грибочки! Надеюсь, галлюциногенные.

Успевший умыться Богдан прошлёпал на кухню.

– Обижаешь, опята, - попытался он прекратить насмешки в свой адрес.

– Ложные?
– с надеждой в голосе переспросил Олежка.

– Обойдёшься. Съедобные.

– Жаль, - почти искренне вздохнул психолог, возвращаясь к приготовлению завтрака.

Богдан уселся на табурет, поджав одну ногу под себя. Алёна тем временем принялась протирать стол. Такая забота о его состоянии льстила бухгалтеру. Раз беспокоятся, значит, ценят. От нечего делать Богдан принялся разглядывать узоры на розово-алом платье волшебницы.

Расставив тарелки, Алёна потрогала его лоб, поводила красивой ручкой над макушкой и грудью. На пальце вспыхнул радугой опаловый перстень.

– Твой гороскоп настораживает, - вновь нагнала она туч.
– Если выдержишь следующие две недели - будет тебе счастье. Нет, - извини.

На сковороде жарилось нечто душистое. Психолог колдовал над чашками, рассыпая по ним порошок, отдалённо напоминающий кофе. Богдан потянулся к пакетику. Цикорий. Чародеи, блин, всё у них не по-людски!

– Тут Ромка до работы заезжал, показывал, где мадам стояла, - подал голос Олежка.
– До сих пор мороз по коже идёт. Ну, и энергетика!

– Сам почувствовал, или Алёна подсказала?
– предпринял вялую попытку уколоть коллегу Богдан.

– Пошел бы я в магическую фирму, если бы не...
– он хмыкнул.
– Прабабка у меня была ведьмой. Настоящей. После революции её всем селом судили, как антикоммунистический пережиток прошлого. Раскулачили. А потом в хате заживо сожгли, за то, что на колхозных коров порчу напустила. В семье о ней почти не вспоминали. А она мне в двенадцать лет приснилась. Во сне учила. До восемнадцати. Искусство передала.

Олег замолчал, залил смесь цикория с сахаром кипятком. Вскрыл банку сгущёнки, нацедил вязкой белой массы в свою чашку, уселся на стул рядом.

– Ты ешь, омлет остывает. Нас твой банкир в одиннадцать ждёт. Сам позвонил.

Находясь под впечатлением от услышанного, Богдан подчинился. Он считал Олежку единственным нормальным парнем в компании магов-паропсихов. А психолог оказался самым, что ни наесть... Вот жизнь!

"Выходит, я один тут остался адекватный. Хотя, после вчерашнего..." Исаков в который раз ощутил сожаление от того, что не наделён чудесными талантами.