Тараканы в твоей голове

— Не против, если я закурю?

Глеб оторвался от записей и кивнул.

— Нет, курите, пожалуйста.

Он посмотрел на человека и так и замер.

— Благодарю.

— Не за что…

Глеб негромко прокашлялся и, заложив блокнот ручкой, неуверенно заговорил:

— Вы будете читать лекцию?

Мужчина затянулся и, повернувшись к Глебу, небрежно ответил:

— Придется. Организаторы очень просили. А вы… — он увидел бейджик на груди Глеба. — Самарин?

— Глеб. Глеб Самарин, но вы можете знать меня под именем Генри Росс.

Глеб вскочил и протянул руку своему примеру для подражания. Исторические романы Георга Шваба восхищали его продуманностью сюжетов и любовью к деталям, учитывающим все детали описываемой эпохи, еще со студенческих лет. Но еще никогда ему не удавалось пересечься с ним лично. Можно сказать, Шваб — одна из причин, почему он вообще начал карьеру писателя.

— Росс? — Георг нахмурился, попыхивая сигаретой. — Ааа. Помню-помню. Вы взяли ту премию в 2013 году?

— Да. Вы вручали мне грамоту.

— Ммм… Возможно. Не исключено. Ну, так держать, Генри Росс.

Он затушил сигарету и ушел, столкнувшись в дверях с Сашей.

— Я все записала, но закончилось быстрее, чем я думала, — бодро заговорила она, но вдруг замолчала. — Все в порядке? Это тоже был твой знакомый?

Она обернулась вслед уходящему, но Георг уже поднимался по лестнице на последний этаж.

— Нет, ты что! — Глебу еще не верилось, что он вот так запросто поговорил фактически со своим кумиром. — Это Георг Шваб, он очень известный автор, я учился писать по его книгам.

— Да? — Саша еще раз обернулась, но Шваба уже даже не было слышно. — А почему он, такой известный, не живет с другими приглашенными гостями в отдельном корпусе?

Глеба это совершенно не волновало, он просто был рад и не мог этого скрыть. Саша покачала головой и протянула руку.

— Ключи. Мне в туалет надо.

Глеб спустился с небес на землю и полез в карман за ключами.

Встреча с кумиром юности выбила из-под Глеба почву, и пока Саша что-то увлеченно рассказывала, он изучал программу в надежде отыскать знакомое имя, не просто же так Шваб приехал сюда. Эх, надо было как раньше, еще в поезде все как следует прочитать и отметить нужное.

— Я вот даже не думала, что вы можете от кого-то фанатеть.

— Фанатеть? — Глеб оторвался от чтения. — Что за вздор? Я просто признаю чужой талант, если он настолько превышает мой.

Саша посмотрела на него так, будто увидела впервые. Интересно, по ее мнению, Глеб выглядел настолько самовлюбленным, что она даже предположить не могла, что он может кем-то восхищаться?

Саша забавно склонила голову к плечу и спросила:

— То есть, в теории, если бы я писала лучше вас, вы бы взяли у меня автограф?

Саша сидела по-турецки на своей кровати, раскачивалась из стороны в сторону с беззаботной улыбкой и ждала ответа.

— Но ты же не пишешь. Тогда о какой теории может идти речь?

Саша плотно сжала губы, нахмурилась и спрыгнула с кровати.

— Что вы за писатель такой, если даже предположить ситуацию не можете? — пробурчала она и схватила со стула рубашку. — Пойду погуляю.

За ней закрылась дверь, причем довольно громко, и Глеба снова посетило смутно неприятное чувство, будто он ляпнул что-то не то. Он подумал об этом немного, не слишком долго, и вернулся к штудированию брошюры.

Через минут пятнадцать в дверь постучали.

— Я за тобой не запирал! — крикнул Глеб, но в номер вошла не Саша, а Леонид.

— Голубки ссорятся? — с пакостной ухмылочкой спросил он. — Сашуля вылетела из корпуса так, что могла бы выбить дверь лбом и не заметить.

Глеб промолчал, и Леньчик прошествовал к свободной кровати и, упав на нее, закинул руки за голову.

— Это Сашина кровать, — напомнил Глеб.

— Ой, а я-то все думал, чья она, если не твоя, — съязвил Леня и закинул ногу на ногу. — Игорек намекнул, что планирует вечером сабантуй для своих. Тебя позвал?

— Нет.

— Врешь, Самарин. Врать нехорошо. Игорек просил меня сходить вместе с тобой в магазин за пивом. Боится, на всех не хватит.

Глеб понял, что посидеть в одиночестве ему светит разве что в туалете, так что он отложил брошюру и повернулся к другу.

— Вы сговорились против меня?

— Если предложение посидеть со старыми знакомыми за кружечкой пивка на природе под открытым небом ты расцениваешь как заговор, то да. Да, мы сговорились.

Леонид сказал это неожиданно серьезно для себя, даже почти не пытался подковырнуть, и Глебу стало стыдно. Он и ворчал-то все больше по привычке, цеплялся за возможность удержать все как было, но жизнь менялась, как бы он не хотел ее законсервировать.

— Во сколько? — спросил он.

— В десять.

— Саша тоже пойдет.

— Само собой. Парни ждут ее даже больше, чем нас с тобой.

Они вспомнили всех, кто должен был прийти, посмеялись над забавными случаями с прошлых конвентов, постепенно перешли на обсуждение коллег и их творчества, и Глеб смог расслабиться.

— Ну, так что с магазином? Ты пойдешь, или я сам сгоняю? — напоследок спросил Леня.

Глеб посмотрел на часы, на программу и ответил:

— Вместе пойдем. Спрошу только, не надо ли чего Саше.

Глеб потянулся за телефоном, но все равно успел увидеть хитрое выражение на лице Леньчика. Кажется, Глеб начал догадываться, к чему тот усиленно его толкает, но едва ли Сашу это обрадует.

Впрочем, Глеб и за себя пока точно не мог сказать.

Сетевой магазин находился километрах в трех от базы отдыха, и под солнышком они ощущались едва ли не в два раза длиннее, но Глеб прогулялся с удовольствием. Саша попросила купить ей шоколадку и яблочный сидр на вечер, говорила она вроде не раздраженно, но и не особенно тепло, так что Глеб возлагал на грядущие посиделки большие надежды по примирению. Хотя не понимал, чем таким провинился.

Шли вдоль шоссе, и по пути им несколько раз встречались люди с бейджиками на шее и пакетами в руках. Леня пару раз поздоровался, а вот Глеб, пропустив два года, знал уже далеко не всех. В магазине он сразу купил себе воды, потом нашел полки с шоколадом и по акции набрал сразу пять штук с разными вкусами, чтобы точно не прогадать.

На кассе он со стопкой шоколада в руках встретился с Леней, у которого корзина была забита бутылками, и кассирша, рассчитывая их, не переставала улыбаться.