Таран

– Это правильно, – кивнул Шестипалый. – Что за жена из шмары, которую прилюдно поимели?

В наступившей тишине было слышно, как ударилась об стол бутылка, отставленная Тараном.

– Я тебя, конечно, уважаю, Шестипалый, – тихо произнес он, – но если ты этот разговор продолжать желаешь, то лучше сразу зови своего громилу со скакалкой.

В камере сделалось еще тише.

– Не веришь? – осведомился Шестипалый, запуская руку в карман халата.

Таран ожидал увидеть пистолет или, по крайней мере, мобильник, но вместо этого перед его глазами появился обычный голубенький диск с латинскими буквами «TDK» на краю.

– Си-ди, эр-вэ, семьсот мегабайт, – прочитал Таран. – И что? Музыку предлагаешь послушать?

– Кино посмотреть. – Шестипалый кивнул на телевизор, накрытый плоским видеоплеером. – Менты мне нехилую порнуху подогнали. В главной роли твоя бывшая знакомая. Посмотри, и убедишься, что не шибко-то она сопротивлялась.

Не говоря ни слова, Таран с треском переломил диск надвое. Швырнул его через плечо, слизал капельку крови, выступившую на пальце, и предупредил:

– Тема закрыта. Или я за себя не ручаюсь.

– Темы открываю и закрываю здесь я, – жестко произнес Шестипалый, и стало ясно, почему многие лихие воры беспрекословно подчиняются этому худому седому человеку. – О Наташе мы еще поговорим, но чуть позже. А пока что я хочу узнать о тебе больше, чем успел узнать из посторонних источников. Хочу увидеть тебя насквозь, как стеклышко.

– Смотри, – дернул плечами Таран. – Мне скрывать нечего.

– Тогда поехали…

Вопросы, задаваемые Шестипалым, не требовали пространных ответов. Таран произносил «да» или «нет», собеседник кивал, а сам что-то про себя прикидывал, взвешивал, анализировал. Наконец, откинувшись на спинку небольшого, но удобного кресла, он произнес:

– Вот что, парень. Не стану больше ходить вокруг да около. Скажу напрямик. Деваху твою завалили. – Повернувшись, он взял с тумбочки пачку фотографий и перебросил ее через стол. – На днях нашли ее мертвую в гараже. Вроде как газом траванулась, но людишки шепнули мне, что к чему.

Таран побледнел. Мертвая девушка на цветных снимках была Наташей. Ее лицо и обнаженное тело выглядели совершенно живыми, но широко раскрытые глаза были остекленевшими. Возле ее растрепанных волос зачем-то лежала линейка. Наклонившись к снимку, Таран увидел на глянцевой поверхности многочисленные отпечатки пальцев, и ему сделалось муторно, так муторно, что хоть волком вой.

– У нее на теле синяки, – глухо произнес он, не узнавая собственного голоса.

– Неудивительно, – скучно сказал Шестипалый. – Кончили ее.

– Кто?

– Соловей курганский, Андрюшка.

– Андрей Соловьев? – догадался Таран.

– Он самый, – подтвердил Шестипалый. – Братец покойного Лешки Соловья, которого ты на тот свет спровадил. Отомстили тебе, значит. Как насчет обратки?

– Что? – спросил Таран, ошарашенный новостью.

Он не верил ушам. Натахи больше нет? Ушла из жизни девушка, которая, несмотря ни на что, оставалась дорогой, родной и любимой. Как же так?

– Что? – повторил Таран. – Какая обратка?

– Око за око, зуб за зуб, – пояснил Шестипалый, закуривая. – В соответствии с библейскими предписаниями. Хочешь с Соловьем поквитаться?

– Поквитаюсь, когда выйду.

– Он за это время или за бугор свалит, или до депутатов поднимется, а там тебе его не достать.

– Достану, – пообещал Таран, принимая предложенную сигарету.

– Есть вариант, – произнес Шестипалый, медленно выпуская дым сквозь ноздри. – Такой, чтобы долго ждать не пришлось.

– Что за вариант?

Ответ был ошеломляющим, как и многое другое, что довелось сегодня услышать Тарану от вора:

– Тебя через пару дней выпустят.

– Выпустят?

– Угу. Выпорхнешь на свободу с чистой совестью и новым паспортом на чужое имя.

– Издеваешься? – насупился Таран.

– Нет, я на полном серьезе. – Шестипалый уперся локтями в стол, приближая узкое морщинистое лицо к Тарану. – Вместо тебя в тюрьме другой сиделец образуется.

– Кто?

– Какая тебе разница? Доброволец. Мне это обойдется недешево, но денег и связей хватит. Как тебе мое предложение?

– Заманчивое, – признал Таран. – Но все зависит от того, что я буду тебе должен взамен.

Шестипалый повел рукой, сметая со стола объедки. Было видно, что он переходит к главному. Прелюдия закончилась. Опираясь на локти, вор вытянул шею, приблизив голову к лицу Тарана. Говорил он быстро, отчетливо и тихо:

– Ну, во-первых, ты должен добраться до Соловья, который мне тоже поперек горла стоит. У него мои бабки. Отберешь, можешь мочить Соловья. Но не раньше, чем он насвистит про то, где украденное хранит. С трупака, сам понимаешь, не спросишь.

– Понял, – кивнул Таран.

– В Курганске тебя встретят, снабдят всем необходимым, помогут, чем смогут. Но работать будешь один.

– Почему я?

– В нашей крытке ты авторитет в одиночку завоевал, а это дорогого стоит, – стал пояснять Шестипалый. – К Соловью у тебя личные счеты, так что купить ему тебя не удастся. Далее. В Курганске ты никого не знаешь и тебя никто не знает, что опять же исключает измену. Не для того же соколика на волю выпускают, чтобы он за тридевять земель слинял.

– Если я за что-то берусь, – сказал Таран, – то слово держу и из вагона в вагон на ходу не прыгаю.

– Вот тебе и еще одна причина, – усмехнулся Шестипалый. – Ну и твое боевое прошлое, конечно. Ты справишься. Заработаешь свободу, деньги и мою благодарность на всю оставшуюся жизнь. Дальше говорить не буду. У здешних стен длинные уши… Смотри сюда. – Шестипалый взял с пола плоский чемоданчик, раскрыл, протянул Тарану. – Осторожней. Это ноутбук. Компьютер портативный. Приходилось видеть?

– Не раз, – кивнул Таран.

– Ну, тогда все путем. Открой текстовый документ на экране. Там вся подноготная нашей птахи расписана. Адреса, связи, цифры и прочая лабуда. Читай внимательно. На память не жалуешься?

– Нас в училище телефонные справочники фотографировать натаскивали. Зрительно. – Таран прикоснулся растопыренными пальцами к глазам. – Глянул на страницу, отпечатал в мозгу.

– Ценное умение. Фотографируй, парень. Все это – вопрос жизни и смерти.

– Чьей? – прищурился Таран.