Таша

Куколка гневно ответила таким же шепотом:

— Слава Богу, что твои предложения ограничиваются облапыванием чужих конечностей, а не полноценным половым актом!

«Скажи мне кто твой друг, ребят! Да-да… Маленькая брюнетка такая же стерва, как и Воропаева»! — У меня, наверное, давление подскочило, как у мужиков за шестьдесят, стоило только представить подобный способ подачи помощи.

— Я обязательно исправлюсь, малыш.

— Меня зовут Наташа. Сделай одолжение — не называй меня кличками своих тёлок, — огрызнулась тут же Ташкевич, под всхлипывания блондинки, лицо которой крупным планом появилось на огромном экране, предвещая женщине скорую разрядку.

Лицо Леркиной подруги осветилось красноватыми бликами, подчёркивая её сияющие гневом глаза.

Всхлип стал протяжнее…

«Капец — киношка! У меня без того штаны дымятся, а тут ещё такого рода озвучка»!

— Принято, — хмыкнул как можно более расслабленно, поджав пальцы ног в кроссовках.

«Пиз*ец»!

Наташа

«НИКОГДА, слышите НИКОГДА не ходите на ночные сеансы, если вы: во-первых, социопат, чувствующий себя в толпе совсем не одним из его деятельных звеньев, а во-вторых, девственница»!

Почему раньше у меня никогда не возникало желания, простите за грубость, расстаться с нижним бельём в обществе других парней, я не знаю, но то, что происходило сейчас…

Законы порнографического жанра делали своё дело, заставляя колбаситься меня до безумия. Руки так дрожали, что я просто сложила их на груди, крепко сжав, как, собственно, и ноги тоже, потому что, казалось, у меня там сейчас всё взорвётся от перевозбуждения.

«Лучше бы это были ужасы…»

Внезапно, позади нас послышались аналогичные, как в фильме, всхлипывания, только разница была в том, что исходили они от живых людей.

Услышав мой обречённый вздох, Ящеров нагнулся ко мне, тревожно заглядывая в глаза:

— Тебе плохо?

— Хорошо… ммм… в смысле… нет.

— Хочешь выйти?

— Не то слово, — забормотала сама себе, тут же поднимаясь.

«И чего раньше этого не сделала?! Целый час тут мучилась! Как там говорят про жар внизу живота? «Тугой ком»? Ооо… у меня никаких «комьев» не наблюдалось! Весь живот скрутило так, что выть хотелось от болезненного томления»!

Выскочив из кинотеатра, обняла себя за плечи, привалившись спиной к холодной стенке, и запрокинула голову вверх.

— Пиз*ец…

— Девочки так не выражаются, — резко распахнув глаза, безрезультатно дёрнулась, оказавшись в ловушке между стеной и Ящеровым.

— Тебе что надо? — Довольно грубо спросила, отпихнув нависающего Руслана, двинувшись в сторону туалета.

Ящеров не отставал.

— Думал, тебе плохо. Хотел помочь.

— К счастью, я не на той стадии здоровья, чтобы нуждаться в помощи… в туалете.

— Смешно, — мрачность Русика подняла мне настроение.

Улыбнувшись, зашла в пустое помещение, где осталась одна.

Умыться холодной водой — самое то!

Почувствовав, наконец, себя более-менее адекватно, усмехнулась, разглядывая своё отражение. Красные щёки девушки алели после часового бесстыдства, увиденного крупным планом, в то время, как запах одеколона Ящерова окутывал со всех сторон, будто навязывая и без того желанного мужчину в партнёры.

Захотелось сунуть голову под струю ледяной воды.

Плеснув в лицо ещё пару раз, подняла голову и испуганно дёрнулась.

— Ты совсем больной?! — Сердце колотилось от выброса адреналина, попавшего в кровь, как только увидела вместо одного своего отражения сразу два. — Ты в курсе, что это женский туалет?!

«Зря я повернулась»! — Руслан тут же положил на мою талию ладони, такие горячие, что, казалось, моя юбка вспыхнула огнём.

— Как же я мечтал об этом… — Страстно прошептал Ящеров, буквально вжав меня в своё тело.

— Ммм… оказаться в женском туалете? — Пискнула испуганно я.

— Заткнись, — тяжело выдохнул Руслан, накрывая мои губы своими.

«Жажда» — так бы я назвала тот напор, с которым на меня накинулся мой давний спаситель. Казалось, что мужчина меня пьёт, утоляя свою жажду, и я с удовольствием отвечала ему, теряя голову от страсти и возбуждения.

Ухватившись за плечи Русика, моментально оказалась сверху на умывальном столике. Гонщик тут же удобно пристроился у меня между ног, уже не наклоняясь для поцелуя, так как пришёл мой черёд возвышаться над мужской фигурой.

Обхватив его голову двумя руками, застонала от удовольствия.

«Какие же мягкие у него волосы»! — Проведя по его затылку, пропустила тёмные волоски между пальцами, тут же сжав руку в кулак, сильнее запрокидывая голову Ящерова, зарычавшего на меня, словно зверь. — «Ему, наверное, не нравится…»

Отстраниться мне не позволили, притянув ещё сильнее.

Губы Руслана стали опускаться вниз, чертя дорожку из огненных поцелуев, заставляя моё тело содрогаться от их жара. Когда на внутренней стороне бедра я почувствовала пальцы стритрейсера, дёрнулась назад, больше испугавшись своего внутреннего восторга.

— Нет!

Встретившись взглядом с чёрными блестящими глазами, нервно сглотнула.

— Ты шутишь?

— Нет… я не настолько свихнулась от страсти, чтобы расставаться с девственностью в общественном туалете…

Мой тихий шёпот, едва различимый среди посторонних шумов, привёл Ящерова в сознание. Он даже побледнел, шокировано уставившись на меня, но отказавшись отодвинуться в сторону, когда я тронула его в плечо, жестом прося отойти.

— Ты шутишь? — Повторил Русик свой вопрос ещё раз, сжимая руками мои бёдра слишком сильно.

— Больно вообще-то!

— Прости… просто я… я не ожидал. Ты — девственница? Серьёзно?! Тебе сколько лет-то?

— Фу, какой ты! — Оттолкнув парня сильнее, ловко спрыгнула, направляясь на выход в довольно игривом настроении. Вид у Ящерова был уж очень забавным. — Мой тебе совет: не задерживайся тут. Не забывай, что сеанс скоро закончится… ты у перевозбуждённых зрительниц вызовешь совсем не то желание, ради которого они посещают это место…

В зал я буквально прилетела на крыльях одухотворения, только апогей, развернувшийся на креслах посетителей, тут же заставил почувствовать неловкость.

Кто обнимался, кто совершенно нескромно целовался с громкими причмокиваниями… захотелось обратно в коридор, да только мужская рука невольного сопровождающего твёрдо опустилась на мою талию.

— Тише ты, — зашипел от боли Руслан, когда я целенаправленно наступила каблуком на его дорогой ботинок, в попытке освободиться, даже не предполагая, что это может быть он. — Топай на место, или я могу передумать насчёт твоих предпочтений первого раза.