Таверна «Не уйдешь!»

Клэй с явным сожалением оторвался от компьютера:

— Но, мам, ты же разрешила мне поиграть Battlefield!

— Давай, давай, одни игры на уме.

Он взмолился: «Но если я прямо сейчас выйду из игры, то потеряю 1000 очков и не выйду на следующий уровень!»

Но мать была непреклонна:

— Ты совсем не заботишься о матери, которая работает день и ночь, чтобы обеспечить семью!

Он повёл плечами, помычал, и эти действия означали одновременно возмущение и вынужденное согласие выполнить материнский приказ. Ему пришлось оторваться от игры. В прихожей он взял матерчатые перчатки и вышел на улицу. При виде синего микроавтобуса его лицо просияло.

— В этот раз радиоуправляемый вертолёт и новый Barnett, всё как ты просил прошлый раз, — обратился к нему Алекс.

— Ништяк бы кого-нить из арбалета застрелить!

Слово «застрелить», ключевое в его словаре, Клэй повторил ещё несколько раз, пока дошёл до проезжей части. Когда Алекс открыл боковую дверь микроавтобуса и обернулся, то увидел, что понукаемый матерью Клэй приступил к разгрузке пикапа. Она руководила сыном, помогала ему, и, войдя в процесс, полностью игнорировала присутствие человека, который доставил подарки. Недоуменный взгляд Алекса выражал предельное непонимание того, что происходит.

— Миссис Юргенс… эээ… вы позволите, это одна… пять минут — вы распишетесь в получении подарков, и я запишу на видео, как ваш сын… это условие мистера Спейси…

Но сколько бы он ни просил её повременить с разгрузочными работами, она отвечала отказом: сначала дело, потом удовольствия. И Алекс был вынужден присоединиться к Клэю, вдвоём они управились за пятнадцать минут — перенесли железные заготовки из кузова пикапа в гараж. После чего миссис Юргенс позволила сыну принять подарки, расписалась в их получении, и прошла в дом. Оттуда, из зарешеченного окна она наблюдала, как он позирует перед видеокамерой, произносит слова благодарности мистеру Спейси и распаковывает коробки. Алекс проинструктировал, как запускать вертолёт, они совершили пробный запуск. Затем Клэй три раза выстрелил из арбалета в дерево — что опять же было снято на видеокамеру.

— Я сейчас напишу сообщение мистеру Спейси на Myspace, — сказал он на прощание.

Когда он вытаскивал стрелы из дерева, Алекс садился в машину. Клэй помахал ему алюминиевой, с острым стальным наконечником, стрелой.

В свою комнату он вошёл вместе с матерью.

— Что за подозрительный мистер Спейси?

— Новый Barnett ништяк: оптический прицел, все дела!

Она повысила голос:

— Отвечай мне: ты познакомился с ним на Myspace?

— Да, мам, мы переписываемся.

— Переписываетесь?

— Ну ты же знаешь, мам.

Она покачала головой: «Знаю-то знаю, только всё это слишком подозрительно выглядит».

— Что, мам?! Он же присылает мне подарки!

— А почём я знаю, может, он гомик?

— Что? Что такое «гомик»?

— Тебе лучше не знать. Это заразная болезнь.

— Ну, я тогда пойду постреляю из арбалета?

— Постой! Покажи мне ещё раз этого Спейси на сайте. И научи меня пользоваться этими соцсетями, чтобы я могла сама сюда свободно заходить.

Он открыл свою страницу на Myspace и разлогинился, чтобы мать не проникла в переписку.

— Почему он не снимает рекламные ролики с твоим участием? — полувопросительно сказала миссис Юргенс. — И не сделает тебя профессиональным актёром? Ведь с самого начала это было основным условием нашего сотрудничества. Он сам вышел на тебя в интернете, ему понравилась твоя фотогеничная внешность, он стал снимать тебя на видео, а воз и ныне там. Небось, использует отснятые ролики для рекламы присылаемых игрушек, продавцом которых он является, а тебе как актёру не платит, подачками отделывается.

Клэй безразлично хмыкнул:

— Ну, может, я пойду на улицу постреляю?

Она продолжила свои рассуждения, хаотично кликая на все подряд иконки, не обращая на него внимания, и он незаметно удалился.

Через два часа он вернулся в дом и обнаружил мать на том же месте — в кресле за компьютером, она полулежала, запрокинув голову, глаза её были закрыты. Она не откликнулась, когда он её позвал и не отреагировала на прикосновение — она была без сознания.

— Ма-а-ам! — он с силой встряхнул её.

По её телу прошла судорога, и она вытянулась в струнку. Лицо мученически скорчилось. Клэй схватил телефонную трубку, чтобы вызвать неотложку, что за последнее время ему приходилось делать всё чаще и чаще. Миссис Юргенс немного расслабилась: боль отпустила её.

* * *

Анестезиолог Джамал Хамиди крутил перед Майклом напёрстки.

— Кручу-верчу-обмануть-хочу, — звучал его прокуренный шепоток.

— Ну ты жулик! — сказал Майкл, в очередной раз не угадав, под каким напёрстком находится шарик.

— Ловкость рук, и никакого мошенничества.

— Займись лучше делом! В операционной как в микроволновке, у нас что, сплит-система не работает?

Когда они пришли в операционную, Джамал взял в руки пульт, выставил температуру и доложил:

— Ну вот, отрегулировал.

— Да уж, — сказал Майкл, поёживаясь. — Теперь тут можно мясо хранить.

Перед Майклом на операционном столе лежал пациент с полным заращением наружного слухового прохода. Предстояла внутриушная операция отопластики, первоначально Майкл склонялся к следующему варианту операции — широкое обнажение полостей среднего уха и эвисцерация их, но теперь изменил своё решение и решил оставить барабанную перепонку и цепь слуховых косточек, то есть фактически выполнить консервативную радикальную операцию. По поводу данного клинического случая он консультировался с иногородними коллегами, именитыми докторами, ждавшими от него результаты хирургического вмешательства, которые намеревались обсудить на видеоконференции.

Майкл сосредоточенно приступил к операции. Периодически в его памяти всплывали подробности минувшей ночи и он сладко улыбался — под маской его коллеги не могли видеть выражение его лица.

На сороковой минуте в операционной появилась Марта, облаченная в стерильный халат, бахилы и маску:

— Доктор Гудмэн, там у нас настоящая катастрофа! По скорой помощи поступила пациентка с пауком в ухе!

Старшая операционная сестра и ассистент велели Марте вести себя потише, а анестезиолог Джамал, который в этот момент был свободен, вывел её обратно в предоперационную. Майкл никак не отреагировал на инцидент, он был всецело поглощен операцией и уже продумывал, как будет комментировать свои действия на конференции.

Марта, которую нейтрализовал Джамал, смогла пробиться к шефу только после операции, когда он вернулся в свой кабинет. Она наблюдала за ним нетерпеливым взглядом, пока он просматривал отснятое в операционной видео, делал пометки в блокноте и поглощал приготовленные для него бутерброды с сёмгой. Наконец, заметив её присутствие, он махнул рукой: мол, говори.

Она взволнованно приступила к рассказу — два часа назад скорая помощь привезла в клинику пациентку, которая, увлекаемая собственным воображением, отмеченным печатью доселе невиданного умопомешательства, утверждает, что в её ухо забрался ядовитый паук, она чувствует, как он у неё там ползает и грызёт мозг, и жалуется на сильнейшие боли.