Таверна Открытый космос

В ответ он получил зубодробительный набор цифр и букв, которые док произнёс со скоростью космического истребителя. Попроси меня повторить их, я не смогу, хотя память и реакции у меня неплохо прокачаны.

— Код допуска принят. Активация протокола изоляции отсека по коду жёлтый.

Я стояла в ступоре, боясь шелохнуться. Что вообще происходит? Что за код жёлтый? Память, как назло, отказывалась что-либо вспоминать, несмотря на свою прокачанность.

— Быстро, нужно отойти от него как можно дальше, — скомандовал адмирал, молниеносно поднимаясь.

Стул жалобно скрипнул, но не упал, ибо имел магнитную фиксацию.

Ого, какой он высокий! Меньше дока, конечно, раса другая, но всё же. А какая сила веет от его напряжённой фигуры, я даже поёжилась. Сопротивляться приказу не собиралась, только зачем-то схватила поднос с осьминогом.

— Сюда, здесь меньше дует, — продолжал командовать адмирал, сам же, видя, что я слегка замешкалась с подносом, схватил меня за руку. — Брось его, любая еда и напитки в этом зале подлежат утилизации.

Сказал, а сам при этом так пронзительно взглянул на меня своим взглядом цвета стали, что я… Я, кажется, вспомнила, где видела этого мужчину. Осьминог полетел куда-то в сторону, я же покачнулась, а потом… потом меня схватили сильные руки и прижали к себе. В нос ударил немного терпкий запах, напомнивший что-то хвойное и немного полынное. Что-то давно забытое, то, что было у меня на Земле…

Обложка для залипания, как раз к сцене, описанной в этой главе:

Глава 4. Бойтесь исполнения своих мечтаний – они могут вылезти вам боком

Запах сосен вперемешку с полынью окутывал меня в то последнее утро, которое я провела на Земле. Я находилась в детском лагере, работала вожатой и, признаться, под конец третьей смены дико устала. Единственное, что хоть как-то успокаивало нервы – это лошадь. Ласковая, порой своенравная, а порой просто душка, она никого не оставляла равнодушным. Красотка – так её звали, причём не просто в народе, но и по паспорту.

Красотка действовала на меня умиротворяюще. Смачно хрупала недоеденные детьми яблоки, которые я ей приносила после второго ужина. Подставляла мне свои бока, чтобы я их почесала. Фыркала на назойливую мошкару, нагло звенящую, когда спадала жара, а землю окутывали таинственные сумерки. Да, этот небольшой промежуток времени после отбоя и до начала планёрки был волшебным.

В то раннее, совершенно не волшебное, в отличие от вечера, утро я проснулась от того, что ко мне пришёл неурочный гость. Ёжик! И он самым наглым образом пытался украсть у меня печенье и финики. Они лежали в полиэтиленовых мешочках в тамбуре, чтобы не привлекать муравьёв в спальный отсек палатки, ведь те страсть как охочи до сладкого.

Ёжики, как выяснилось, тоже.

— Пошёл вон, игольчатый! — Заспанная я была отнюдь не счастлива от столь наглого покушения на мои стратегические запасы.

Вообще, я нахожу ежиков очень милыми, особенно маленьких. У моей подруги такой имеется – симпатичный, чистенький, живущий в большом аквариуме, шуршащий древесным наполнителем и питающийся сушёными тараканами. Брр, главное, когда насыпаешь ему лакомство, не смотреть на него. Но одно дело домашний ёжик, а другое – вот этот вот наглец, пытающийся поживиться за мой счёт. Не то, чтобы я была жадиной, но, во-первых, ежам сладкое категорически нельзя, а во-вторых, где я восполню запасы? В лесу магазинов нет.

Но больше всего я страдала от того, что он поднял меня в несусветную рань и напрочь прогнал сладкий сон. Тут ещё и в туалет захотелось. Попить, а раз уж такие дела, то и зубы почистить. Умыться.

В общем, пока то да сё, возвращаться в душную палатку уже перехотелось. А ведь до подъёма ещё целый час! Что ж, почему бы не прогуляться по лесу, вдохнуть потрясающий аромат сосен, слегка припорошенный полынной горечью. Послушать пение птиц, насладиться утренней свежестью и ласковыми лучами солнышка, ещё не такого жаркого, какое оно будет в полдень. А потом и вовсе дойти до дальней поляны и полакомиться земляникой…

Полакомилась, да. На всю жизнь запомнила этот момент, когда меня, сидевшую на пеньке с ягодным букетом и наслаждавшуюся процессом смакования каждой ягодки, нагло похитили. И не какой-нибудь маньяк с соседней деревушки, не тайный воздыхатель, от которого я периодически получала полные страсти письма (бумажные, чтоб вы знали!), а… инопланетяне.

Самое смешное, а может наоборот, печальное в этой ситуации, что, насмотревшись всяческих фильмов о космических приключениях, я не раз и не два придумывала целые сюжеты, как случайно знакомлюсь с каким-нибудь красавчиком, вроде героя Криса Пратта из «Стражей Галактики». А то и вовсе с Крисом Пайном из «Звёздного пути», о, какие у него потрясающе голубые глаза! На худой конец, с Закари Куинто, сыгравшего в том же «Звёздном пути» Спока. Почему на худой? Да потому что в жизни он оказался, скажем так, не любитель девушек.

О, когда я об этом узнала, то страдала целых три дня!

М-да, нашла, чем заниматься, лучше бы бегала побольше – легче было бы потом выживать. Впрочем, обо всём по порядку.

Я всегда хотела путешествовать, причём не на Земле, а именно в космосе. Жаждала познакомиться с другими мирами, увидеть инопланетян, пообщаться с ними… Увидела. Пообщалась.

Лёжа.

Потому что они вырубили меня какой-то штукой, отчего тело парализовало, а потом буквально воспарило над землёй. Сознание, что характерно, не отключалось. Эти странные существа, напоминавшие больших человекообразных то ли тараканов, то ли каких других насекомых, что-то обсуждали на своём стрекочущем языке. Тыкали в меня своими конечностями, а потом и вовсе потащили за собой.

Я сначала не поняла, куда, а когда за кустами увидела их корабль, сердце моё встрепенулось. И вовсе не от радости, хотя видит Бог, корабль был прекрасен. Его серебристая поверхность напоминала ртуть в старом градуснике, сам он имел форму сигары. Внутри же оказался… холодным. Серьёзно, всё то время, что я провела в нём, я постоянно мёрзла. Как вспомню, так вздрогну!

Что касается начинки, то да, налицо были технологии, явно превосходящие земные. Сначала меня уложили в какую-то капсулу, подсоединили массу датчиков буквально ко всему, к чему можно было подсоединить. В один глаз и вовсе вставили линзу с… мерзким тонким усиком, который шевелился, словно живой. Гадость! А ведь я не могла даже глаз закрыть, чтобы помешать, поскольку всё ещё была парализована. Но ещё гадостнее оказались ощущения от того, как этот усик подсоединился к глазному нерву.

Я зажмурилась и заорала. Сама не поняла, как так получилось: то ли действие парализатора закончилось, то ли это из-за выброса адреналина получилось. Не знаю, да и не до выяснений было – тут бы как-то избавиться от этой мерзости.

Правда, руки пока плохо слушались, но я была бы не я, если бы не попробовала!

— Тихо! — защёлкал инсектоид, а я… поняла его.

От неожиданности замолчала, но глаз открывать не спешила, только тот, который был без линзы. Ко второму очень хотелось приложить руку, но они оказались зафиксированными. Ноги тоже. Не парализованы, а именно чем-то привязаны. Вот чёрт!