Тайна Черного дома

Устроились они возле детской площадки, в беседке. Не прошло и получаса, как мочевой пузырь Барана, что называется, подперло, и он намылился отлучиться.

— Давай прям здесь, — предложил ему Гога.

— Как-то неудобно…

— Чего ты, в натуре! Один из наших… сейчас он, правда, в законе, самой большой «малиной» верховодит, в Америке самолет обдул.

— Иди ты…

— Блин буду, все газеты писали…

— И чего ему за это?..

— Ничего, даже штраф не взяли.

— Во как они нас теперь боятся… — Баран, на ходу расстегивая ширинку, направился к деревянной фигурке, отдаленно напоминающей самолет-кукурузник.

Никифоров и Кулькин в это время несли свою службу в обычном режиме, в обществе не слишком любимого капитана. Эти часы их жизни были ничем не примечательны, поскольку, как говорят, еще не вечер. Вечером же, а именно в десять часов, Луке было назначено суровое рандеву.

Ну а Мальчик в эти самые мгновения спешил к дому Джоконды. Поразмыслив, он решил, что именно сейчас для него будет проще подловить «фальшивомонетчика». Поначалу он хотел воспользоваться «жигуленком», на котором они сюда приехали. Но уж больно удобно он примостился, «жигуленок», — неприметно и в то же время удобно по отношению к обоим объектам наблюдения. И, одобрительно окинув машину взглядом, Мальчик поплелся вдоль сквера пешком.

Луке не сиделось дома. До назначенного визита оставалось около четырех часов, и, не зная, как убить время, он решил вернуться в дом Джоконды. Разумеется, это небезопасно. Но можно в конце концов, позвонив в дверь, спрятаться за лифтом или возле мусоропровода и установить таким образом, проникли к ней те проходимцы или нет.

Вспомнив детективные фильмы, Лука доступными ему средствами попытался установить, есть ли за ним слежка. Методы его были примитивны, но в данный момент они его не подвели, поскольку слежки за ним в этот час действительно не было. Оставшись довольным собой, Лука обрел хорошее настроение и завернул на Даниловский рынок, который прежде был ему совершенно недоступен из-за грузино-чеченских цен. А сейчас, не раздумывая, не спрашивая о цене, он купил темно-красные, почти бордовые розы, сразу сообразив, что с ними от шпиков будет нелегко укрыться. Он улыбнулся своим мыслям и, выходя к тротуару, прикупил еще шампанское и ананас.

Поход на рынок избавил Луку от встречи с Мальчиком и Бараном, которые спешили теперь к его дому. Поднявшись на его этаж, они позвонили в дверь. Баран стоял у косяка, готовый вырвать из-под мышки пистолет, а Мальчик отступил к нише мусоропровода. Он мог быть хорошим наблюдателем, мог вести допрос, когда пленник надежно связан. Но сражаться — это было не по его части.

Толик-Артист велел держать «фальшивого» под контролем. Обнаружить при помощи бабы и не спускать глаз. А Мальчик его потерял и теперь очень сокрушался. Прокол! Оставалось только караулить его здесь, у входа в мышеловку.

Гога же, отпустивший на время Барана, бдительно нес свою службу. И засек-таки входящего в подъезд бабы «фальшивомонетчика».

Лука скрылся в подъезде, а Гога в некотором смятении стал размышлять о том, как ему поступить дальше. Ведь бабы, как таковой, в квартире сейчас не было и, стало быть, «фальшивый» скоро выйдет. И что тогда делать? Идти за ним? Караулить девку тут?.. Чтоб вас всех!..

Но Лука из подъезда не вышел.

Поначалу может показаться, что в этой истории много совпадений. Однако жизнь вообще состоит из сплошных, причем порой редчайших совпадений. К примеру, последовательность карт в колоде, лежащей на вашем столе, есть редчайшее совпадение. И уже никогда вам не удастся увидеть семерку пик, за ней бубновую даму, а потом десятку червей и шестерку треф, идущими друг за другом. Перетасуйте карты — убедитесь!

К чему это отступление? А к тому, что Джоконда, которую на самом деле звали Натальей Пестовой, просто на полчаса уходила к приятельнице, которая жила двумя этажами ниже, и домой вернулась без осложнений. Правда, в некотором трансе, точнее, пожалуй, в нервном возбуждении. Она давно знала, что та Оксаночка, портниха-яниха, во время примерки любит подержать клиентку за разные выпуклые части тела, любит ее дольше, чем нужно, крутить в одних трусиках, говорить, какая у нее, дескать, кожа гладенькая, а попка — ух!.. И потом поцеловать в совсем уж невозможное место… Шила она тем не менее хорошо и всегда под рукой — что называется, в своем подъезде примерочная. И потому все ее недвусмысленные намеки и улыбки, будто бы нечаянные дотрагивания приходилось принимать за милые шутки.

По сегодня Оксанка явно переборщила. Взяла сзади Наталью под мышки, фактически просто за упругие груди:

— Присядь, Наташенька, кофейку выпьем. У меня ликерчик есть…

Дай хоть одеться… — Пытаясь высвободиться, Наталья одновременно старалась нащупать на диване лифчик и юбку.

Да ладно тебе… — Оксана, учащенно дыша, привычным движением расстегнула халат. — У меня такая жара…

Что верно, то верно, жарко у нее было, как в сауне. А под халатом оказалось одето очень мало и фигура была в полном порядке.

Невольно Наталья засмотрелась на нее. Потом опомнилась, натянула юбку. Уронив тяжелые груди, потянулась к валику дивана, где лежала ее кофточка, и сунула в нее голову, |забыв надеть лифчик.

— Наташенька… дай я тебе пуговки застегну. Глупенькая… когда еще придешь?.. — Губы у Оксаны были, конечно, не мужские, но и совсем не такие, как у подруг. Волнующие… Именно это слово пришло Наталье в голову, когда она поднималась домой. Собственное состояние настораживало, вызывало недовольство собой, неудовлетворенность. К тому же лифчик забыла у этой трабады, и теперь можно только догадываться, что она с ним делает…

Дома Наталья переоделась в шелковый халат, невольно задержавшись перед зеркалом. Да, груди у нее выглядели свежо и зовуще, несмотря на двадцать семь и на один нечаянный аборт, которым разговелась еще в техникуме. Поэтому Оксана и сорвала с нее лифчик. «Грудь под блузкой должна быть живой, киска!» Тоже мне, дизайнер!

Так лифчик она и не надела, просто накинула халатик. И осталась в туфлях. На каблуках грудь действительно живет как-то по особому, не то, что у этих молодых телок, которые, кроме кроссовок, ничего не знают.

И тут позвонили в дверь. Наталья представила себе неловкий разговор с Оксаной, которая будет проситься к ней, тяпнув уже, понятно, ликеру. Может, вообще не открывать, подумала она, и тут же в некотором смятении отметила, что открыть ей хотелось. Не то еще почувствуешь, когда тебя заводить будут почти целый час! И она направилась к двери, а каблучки ее ритмично пристукивали по паркету.

Через дверной глазок она увидела какого-то мужика с тремя темными розами на длинных, как ноги манекенщиц, стеблях. Не сразу, но Наталья его узнала. Это же тот лунатик из трамвая. Смотрел, смотрел на нее, как… кот на рыбку в аквариуме. Костюмчик, правда, у него на три балла, не больше. Но взгляд… Да и розы! Вы знаете, сколько они стоят в апреле на Даниловском рынке? Не советуем и узнавать — не стоит трепать понапрасну нервную систему. Такие розы доступны только очень состоятельным людям. А если учесть, что человек их принес женщине, с которой всего полминуты разговаривал в трамвае… Нет, здесь что-то не так. Наверняка здесь что-то особенное. И, кто знает, может быть, что-то хорошее… Наталья распахнула дверь.

— Я, наверное, рискую… — тихо сказала она, отступая на шаг. — Но, говорят, кто не рискует, тог не пьет шампанское…

А Лука точно прирос к месту, досадуя на себя, что не успел придумать ловкую первую Фразу. Ведь дома у него всегда так здорово получалось. И еще он по-настоящему теперь разглядел Наталью. У него дыхание перехватило, когда понял, как она хороша. По ее улыбке, по тональности ее слов, по самому духу этой квартиры было видно: никакого мужа у нее нет.

Ну, проходите, уважаемый пришелец. — Наталья кивнула на раскрытую дверь своего будуара и, повернувшись, шагнула туда первой. Луки смог увидеть, как хороши ее плечи, прямая спина, стройные ноги с тугими икрами, сверкнувшими из-под халата с китайскими драконами. — Как же вы меня нашли?