Тайна Дома трех вязов

– Я тоже служу с оружием в руках, – добавил Гийомен. – Уверен, вы меня понимаете.

При этих словах Гранже немного смягчился. Форестье не стал останавливаться на алиби генерала, которое было столь же недоказуемым, сколь и неопровержимым. Комиссар начал разговор с другого вопроса – поинтересовался, как ему показался граф после приезда, физически и психологически. Генерал ответил, что живой и гибкий ум Монталабера остался прежним, но вид у графа был очень усталый и встревоженный. Рассеянный за ужином… поспешил лично ответить на звонок… Генерал был уверен, что граф ожидал звонка и потому не позволил дворецкому взять трубку.

Поскольку об отношениях генерала с жертвой комиссар уже знал, то расспросил его о других гостях. О месье Моро, например…

– Обычный молокосос, который не уважает ничего и никого. Он высокомерен до невозможности и наверняка ведет развратную жизнь.

– А мадам Лафарг?

– О, думаю, она знает, что ей нужно. Должно быть, вскружила голову многим мужчинам. Несмотря на богатство и внешность, она мне совсем не нравится. Что касается доктора Вотрена, то, естественно, с ним мне спокойно и легко, хотя в вист он играет ужасно. Ум у него зачерствел, но доктор хотя бы не противоречит все время, как этот чертов журналист. Однако не сказал бы, что мечтаю проводить вечера в его компании.

Когда генерал ушел, лейтенант пролистал пестревший пометками блокнот.

– Не уверен, что после этих допросов я стал яснее понимать случившееся…

– Может, мы и не узнали ничего существенного, но эти беседы позволили нам лучше узнать гостей и выяснить их мнение друг о друге.

– Я предпочел бы что-то более конкретное, осязаемое…

– Если вы надеетесь, что доказательства волшебным образом упадут к нам в руки, вас ждет разочарование. Каждое преступление имеет очевидную психологическую составляющую: выбор оружия, используемый метод и способ действия – все это отражает личность преступника. Вот на что нам нужно обратить внимание, чтобы найти убийцу.

– Как скажете…

Взгляд Форестье затуманился.

– Сегодня вечером я долго беседовал с графом у камина. Когда я сказал ему, что мадам Лафарг очень уж жеманна и, кажется, играет роль, он процитировал из Шекспира: «Весь мир – театр. В нем женщины, мужчины – все актеры» [6] .

– И что?

– Полагаю, он имел в виду не только мадам Лафарг, и его слова – куда больше, чем просто метафора. Давайте взглянем на случившееся как на пьесу – и оценим актерский состав.

6

Монолог из комедии У. Шекспира «Как вам это понравится», пер. Т. Л. Щепкиной-Куперник.

– Комиссар, я потерял нить ваших рассуждений.

– Постарайтесь не рассматривать каждого подозреваемого по отдельности, а свяжите их друг с другом, как в любой хорошей драматической истории. Какие связи вы видите между ними?

Лейтенант с сомнением поморщился.

– Ну, вполне очевидно, что у нас есть две группы, которые сформировались естественным образом в ходе карточной игры. С одной стороны – месье Моро и мадам Лафарг: независимые молодые люди, которые за словом в карман не лезут.

– Хорошо, лейтенант. Пожалуйста, продолжайте.

– С другой стороны – генерал и доктор: довольно сдержанные мужчины средних лет, к смерти графа отнеслись гораздо серьезнее и к тому же обеспокоены, что оказались вовлечены в уголовное дело. И при этом совсем не похожи друг на друга…

– Четыре гостя, которых можно разделить на пары, как в карточной игре, но которые тем не менее друг на друга не похожи. Я уверен, что граф не случайно свел их вместе этим вечером. Он ставил пьесу, и все приглашенные были в ней актерами. К несчастью для графа, комедия обернулась трагедией, и результат оказался совсем не таким, как он себе представлял.

– Вы полагаете, эти четверо как-то связаны между собой?

– Я в этом уверен.

– Письма с угрозами?

– Поначалу я так и думал, но эта гипотеза кажется все более слабой. Нет, должно быть, есть что-то еще. И как только мы узнаем, что именно, то сделаем огромный шаг вперед в расследовании.

Глава 12 Память дома

Лейтенант, комиссар и дворецкий прогуливались по коридорам «Дома трех вязов». Форестье попросил Анри показать им особняк, сам не зная, что ищет.

– Простите, что задержали вас допоздна, Анри.

Дворецкий в замешательстве покачал головой, как будто это ему оказывали услугу.

– После того, что случилось с бедным месье графом, мне все равно не уснуть.

Когда они обошли весь дом, Анри отметил, что еще есть огромный чердак, дверь на который всегда заперта.

– Желаете посетить?

– Оставлю на завтра, – ответил комиссар. – Думаю, сегодня мы увидели достаточно… Скажите, Анри, если б вам пришлось прятать оружие, какое место вы бы выбрали?

Дворецкий ошеломленно взглянул на него.

– Не знаю, месье… Дом настолько огромен, что на его обыск сверху донизу уйдет несколько дней. Но раз уж вы спрашиваете, я бы выбрал чердак: там много старых вещей…

Чтобы продолжить разговор, Форестье пригласил обоих мужчин к себе в спальню, поскольку библиотека, которая сначала казалась ему уютной и очаровательной, теперь вызывала у него неприятные ощущения. В комнате было так прохладно и сыро, что Анри захотелось разжечь огонь в камине.

– Не беспокойтесь, не нужно, – сказал комиссар. – Вам и так на сегодня выпало достаточно забот.

Лейтенант и комиссар сели на кушетку, обитую голубым шелком, а Анри занял глубокое кресло.

– Вы сказали, что служите у месье де Монталабера уже почти тридцать лет?

– Именно так, месье. Если быть точным, я поступил на работу в девятьсот десятом году.

– Так что вы, в сущности, летописец этого дома.

– Рискуя показаться самодовольным, все же отвечу – да, так и есть.

Форестье задал несколько прямых вопросов, стараясь узнать о графе как можно больше. Анри сообщил, что его работодателя любили и друзья, и соседи. Он был требователен к прислуге, не терпел халтуры, но во всем остальном относился к окружающим справедливо и внимательно.

– Месье граф был щедр? Как вы считаете, достаточно ли он вам платил?

Дворецкий заколебался.

– Полагаю, его светлость знал, что делает. Правда, иногда я просил о небольших прибавках, но он так и не соизволил их предоставить. Я много работаю, вы же знаете: управлять большим домом – это непросто…