Тайна «Голубого поезда»

– Только одно короткое письмо. Думаю, она обижена на меня за то, что я вернулась в Англию.

Пуаро кивнул:

– Я беседовал с ней в тот вечер, когда арестовали Кеттеринга. Разговор был интересным во многих отношениях. – Он снова замолчал, и Кэтрин не прерывала его мыслей. – Я собираюсь затронуть деликатную тему, мадемуазель, – сказал наконец детектив. – Мне кажется – поправьте меня, если я ошибаюсь, – что одна женщина любит Дерека Кеттеринга. Ради нее хочу надеяться, что я прав, а полиция заблуждается. Вы знаете, кого я имею в виду?

– Думаю, да, – ответила Кэтрин после долгой паузы.

Пуаро наклонился вперед:

– Повторяю, мадемуазель, я не удовлетворен. Основные факты указывают на мсье Кеттеринга. Но одну вещь не приняли в расчет.

– Какую?

– Изуродованное лицо жертвы. Я сотню раз спрашивал себя, мадемуазель: стал бы такой человек, как Кеттеринг, наносить такие страшные удары уже после совершения убийства? С какой целью это могло быть сделано? Соответствовало ли это характеру Кеттеринга? Ответ на эти вопросы, мадемуазель, в высшей степени неудовлетворительный. Снова и снова я пытаюсь понять – почему? И вот единственные предметы, которые в состоянии помочь мне решить эту проблему. – Он вынул из кармана записную книжку и извлек из нее нечто зажатое между большим и указательным пальцем. – Помните, мадемуазель, как я снял эти волосы с пледа в купе?

Кэтрин наклонилась, внимательно разглядывая волосы.

Пуаро медленно кивнул:

– Как я вижу, они ни о чем вам не говорят, мадемуазель. И все же, мне кажется, вы многое понимаете.

– У меня есть кое-какие любопытные идеи, – отозвалась Кэтрин. – Вот почему я спросила вас, что вы делали в Париже, мсье.

– Когда я написал вам…

– Из «Рица».

На губах Пуаро мелькнула странная улыбка.

– Да, из «Рица». Иногда я люблю роскошь – когда за нее платят миллионеры.

– Русское посольство… – Кэтрин нахмурилась. – Не понимаю, при чем тут оно.

– Оно не имеет прямого отношения к делу, мадемуазель. Я пришел туда за определенной информацией, повидал там одного субъекта и пригрозил ему. Да, мадемуазель, я, Эркюль Пуаро, пригрозил ему!

– Полицией?

– Нет. Куда более смертоносным оружием – прессой.

Кэтрин улыбнулась и покачала головой:

– Вы не собираетесь снова превратиться в устрицу, мсье Пуаро?

– Нет-нет, я не намерен ничего скрывать. Я подозревал, что этот человек играл активную роль в продаже драгоценностей ван Олдину. Обвинив его в этом, я смог вытянуть из него всю историю. Я узнал, где именно были переданы драгоценности, и о человеке, который ходил в это время взад-вперед по улице, – мужчине с седыми волосами, но с легкой, упругой походкой молодого человека. Мысленно я присвоил ему прозвище – мсье Маркиз.

– А теперь вы приехали в Лондон повидать мистера ван Олдина?

– Не только для этого. У меня были и другие дела. В Лондоне я встречался еще с двумя людьми – театральным агентом и врачом с Харли-стрит. От каждого из них я получил определенные сведения. Сложите все это воедино, мадемуазель, и вы поймете то, что понимаю я.

– Каким образом?

– Я скажу вам кое-что, мадемуазель. Меня постоянно тревожило сомнение, были ли ограбление и убийство совершены одним и тем же лицом. Долгое время я не был в этом уверен.

– А сейчас?

– Сейчас я знаю.

Последовала очередная пауза. Затем Кэтрин подняла голову. Ее глаза сияли.

– Я не так умна, как вы, мсье Пуаро. Половина из того, что вы мне рассказали, кажется мне ведущим в никуда. Мои идеи пришли, так сказать, совсем с другой стороны…

– Но так всегда и бывает, – спокойно отозвался детектив. – Зеркало показывает правду, но все смотрят в него с разных мест.

– Возможно, мои идеи нелепы и полностью отличаются от ваших, но…

– Да?

– Это поможет вам чем-нибудь?

Пуаро взял у нее газетную вырезку, прочитал текст и серьезно кивнул:

– Как я говорил, мадемуазель, люди смотрят в зеркало под разным углом зрения, но оно отражает одно и то же.

Кэтрин поднялась:

– Мне нужно спешить, иначе я опоздаю на поезд. Мсье…

– Да, мадемуазель?

– Это… не продлится долго? Я чувствую, что не смогу вынести… – Ее голос дрогнул.

Пуаро ласково похлопал девушку по руке:

– Бодритесь, мадемуазель. Сейчас не время выходить из строя – конец уже близок.

Глава 33 Еще одна теория

– Вас хочет видеть мсье Пуаро, сэр.

– Черт бы его побрал! – выругался ван Олдин.

Найтон сочувственно промолчал.

Ван Олдин поднялся со стула и начал ходить взад-вперед.

– Полагаю, вы уже видели утренние газеты?

– Я заглянул в них, сэр.

– Все еще не унимаются?

– Боюсь, что да, сэр.

Миллионер снова сел и прижал ладонь ко лбу.

– Если бы я мог себе такое представить! – простонал он. – Лучше бы я никогда не поручал этому маленькому бельгийцу выяснить правду. Все, что я хотел, – это найти убийцу Рут.

– Но вам бы не хотелось, чтобы ваш зять вышел сухим из воды?

Ван Олдин вздохнул:

– Я бы предпочел сам осуществить правосудие.

– Не думаю, что это было бы разумным шагом, сэр.

– Кто знает… Вы уверены, что этот тип хочет меня видеть?

– Да, мистер ван Олдин. Он очень настаивал.

– Ладно, если ему так нужно, пусть приходит этим утром.

Пуаро был весел и жизнерадостен. Казалось, он не замечал отсутствия сердечности в поведении миллионера и непринужденно болтал о пустяках. Детектив объяснил, что приехал в Лондон посетить своего врача, и назвал имя известного хирурга.

– Нет-нет, pas la guerre [65] . Это память о моей службе в полиции – пуля апаша. – Он коснулся левого плеча и весьма убедительно поморщился. – Я всегда считал вас везучим человеком, мсье ван Олдин. Вы не соответствуете нашим популярным представлениям об американских миллионерах, вечно страдающих диспепсией.

– Я достаточно крепок, – отозвался ван Олдин. – Веду простую жизнь, ем здоровую пищу и не слишком много.

– Вы недавно виделись с мисс Грей, не так ли? – невинно осведомился Пуаро у секретаря.

65

Война тут ни при чем (фр.).

– Да, однажды или дважды, – слегка покраснев, ответил Найтон.

– Забавно, но вы ни разу не упоминали, что видели ее, – с удивлением заметил ван Олдин.

– Я не думал, что вам это интересно, сэр.

– Мне очень нравится эта девушка, – промолвил миллионер.

– Жаль, что она снова похоронила себя в Сент-Мэри-Мид, – вздохнул Пуаро.

– С ее стороны это очень благородно! – горячо воскликнул Найтон. – Не многие способны похоронить себя в глуши, чтобы ухаживать за сварливой старухой, перед которой у них нет никаких обязательств.