Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца

– Конечно! Там должны быть пирожные. Попьём сейчас вместе чаю. Вы пока распаковывайте, а я схожу на кухню за чайником.

На кухне пришлось вытерпеть ещё слёзы и объятия Сильви. Старая кухарка, знавшая меня с детства, едва не обожглась от неожиданности, когда увидела меня. Так что когда я вернулась в гостиную, стол уже накрыли, а Лизхен даже что-то тайком жевала. Увидев меня, сёстры поспешно сели за стол, не сводя глаз со стоящих на нём блюд. Мама помогла мне снять с подноса всё необходимое для чаепития и принялась разливать напиток. Девочки не сводили с неё глаз, нетерпеливо ожидая разрешения приступить к еде.

– Лотта, а можно я вначале попробую бутерброды? А торт потом? – спросила Лизхен.

– Так много всего! – восхищённо вздохнула Гретхен. В свои тринадцать лет она стремительно росла и от этого казалась ещё худее.

Я и сама не ожидала, что корзинка вместила в себя столько: бутерброды с ветчиной и сыром, холодное мясо и подкопчённую рыбу, паштет и фрукты, коробку конфет и красавец торт.

– Ты теперь каждый день так ешь? – спросила Лизхен. – Тогда тебе должно понравиться у Чёрного колдуна. Мне бы понравилось.

Я увидела, как мама вновь поднесла к глазам платочек.

– Спасибо тебе, Лотта! – сказала она и с деланным весельем продолжила. – Ну что, девочки, попробуем всё, что привезла вам сестра.

Вначале ни у меня, ни у мамы особого аппетита не было, но здоровый энтузиазм сестёр, их призывы попробовать то или это, переломили и нашу грусть. Слушать весёлую болтовню девочек было так приятно!

Когда даже сёстры наелись и без сил откинулись на спинки стульев, Лизхен с нотой тревоги спросила:

– Лотта, ты ведь не заберёшь назад то, что мы не доели?

– Конечно не заберёт, – с лёгким превосходством сказала Гретхен и бросила взгляд на меня. – Во-первых, это неприлично. А во-вторых, у неё там этого добра полно! Правда, Лотта?

– Правда, – глядя в обрадованные глаза сестёр, я поняла, что не смогу отказаться от сделки с Шварцем.

Неизвестно чем иначе это кончится для моей семьи.

– Теперь у вас так будет каждый лень. Мама, герр Шварц заплатил наши долги лавочникам и сказал, что ты можешь слать твои счета ему. Только не говори об этом отцу.

Мама молчала, осознавая новость, и медленно произнесла:

– Не скажу. И вы, девочки, ничего не говорите отцу, если хотите есть досыта. А то вдруг он сочтёт это оскорблением и запретит нам пользоваться помощью Лотты.

– Не скажем! Не скажем! – дружно закивали сёстры.

– Кстати, это ведь не всё, – заговорщицки произнесла я.

Теперь, когда я приняла решение, не было смысла беречь монеты, что вручил мне Шварц. Лучше порадую близких.

– Герр Шварц велел передать вам подарки, – девочки замерли, глядя на меня приоткрыв рот. – Только он не знал, что вам нравится и дал мне деньги, чтобы я их вам купила. Но я решила, что лучше это сделать вместе. Так что сейчас отправимся гулять по лавкам. Собирайтесь!

Девочки с радостным визгом выскочили из-за стола и помчались в свои комнаты. Следующие несколько часов стали самыми счастливыми для меня за последние несколько лет. Оказалось, что делать покупки, когда не надо уговаривать лавочника, чтобы он поверил в долг, легко и приятно. А особенно приятно чувствовать себя доброй феей для близких.

Мы не стали заходить в дорогие лавки, выбирая те, что немногим отличались от тех, в которые ходили раньше. Благодаря этому мой кошелёк казался почти бездонным. Удалось купить платье, что нравилось Гретхен, куклу, что выбрала Лизхен, перчатки для мамы и чулки для всех троих в количестве, позволяющем им хотя бы на время забыть о штопке.

Когда в конце нашей прогулки по городу карета подвезла маму с сёстрами к дому, девочки выглядели усталыми и довольными. Совсем не такими печальными как утром, когда я их увидела. Мне показалось, что сёстры уже не считают, что Чёрный колдун так уж плох, а я виделась им счастливицей, удачно выскользнувшей из плена отцовской власти.

Мама обняла на прощание крепко-крепко, и тихо сказала?

– Спасибо, Лотта. И прости меня…

К особняку Шварца я подъезжала с мрачной решимостью. Я знала, ради чего соглашаюсь на сделку и, если колдун действительно не собирается требовать от меня большего, готова потерпеть какое-то время. Ведь это не может тянуться вечно. Рано или поздно что-то должно измениться, и я смогу получить свободу.

Вечером за ужином Людвиг Шварц спросил:

– Как, Лотта, вам удалось увидеть своих? Как прошла встреча?

– Хорошо, спасибо.

Я предпочла счесть его вопрос простой вежливостью, не требующей пространного ответа. Не хотелось делиться с этим пугающим существом счастливыми мгновениями сегодняшнего дня.

Шварц продолжал молчать и смотреть на меня, явно ожидая деталей.

– Я попросила вашего повара собрать для нас корзину для пикника и испечь торт. Это ничего?

– Вы сделали его счастливым, – ответил он, отпивая кровь из бокала. – Здесь не слишком много тех, кто может оценить его таланты. А ваши сёстры наверняка обрадовались его торту.

– Да. Я могу иногда посылать им пирожные?

– Почему бы и нет.

– А я смогу иногда снова встречаться с ними?

Шварц не ответил сразу, и я успела пожалеть, что спросила.

– Думаю, что вам не стоит больше сталкиваться с отцом, а это обязательно случиться, если вы станете посещать ваш бывший дом.

Я вздохнула и опустила голову. Мне самой не хотелось больше видеть отца. Ничего хорошего от такой встречи ждать не приходилось.

– Если вы захотите увидеть сестёр, то лучше погулять с ними по городу, как сегодня, – добавил он.

– Вы разрешите?!

– Не слишком часто. И вам нужно будет заранее предупредить меня.

– О, конечно!

Радость так переполнила меня, что не смогла сдержать улыбку. Шварц замер, поражённо глядя на меня. Потом хмыкнул:

– Давно мне не улыбались.

– Ничего удивительного, – вырвалось у меня, и я в страхе прикусила язычок.

Но Шварц предпочёл сделать вид, что ничего не услышал.

В эту ночь, лёжа рядом с ним и плотно закрыв глаза, я вновь перебирала в памяти мгновения встречи с сёстрами и мамой.

Глава 5. Парк

Утром я опять проснулась поздно, как в первый день. Сегодня ничего хорошего меня не ждало и потому открывать глаза не хотелось. Лишь когда Паулина принесла завтрак я примирилась с тем, что нужно вставать и начинать новый день. Провести его взаперти в своих покоях не хотелось. Тогда уныние и мрачные мысли свели бы с ума.

– Паулина, я могу выходить из своей комнаты?

Укладывающая мои волосы в причёску служанка удивлённо встретила мой взгляд в зеркале: