Тайна Летающей Женщины или Исповедь Старейшины Чая

Время шло, попечители тела начали поглядывать на часы. Мне пришлось подойти и вывести Бао из состояния сладкого оцепенения. Она медленно начала ритуал, почтительно склонив голову перед своим супругом. Каждый пальчик, каждый ноготок, каждый миллиметр

тела она должна была пройти своими пальчиками, получая реакцию от тела и разрешение двигаться дальше. Я помогала ей, поддерживая ее и не давая ритуалу перейти во взрыв эмоций, которые бушевали в их головах и телах, так же как бушевала гроза за окнами. В теплых аккордах благовоний зазвучала очень кстати чистая, свежая, слегка прохладная нота найоли, которая смягчает излишние эмоциональные проявления эйфории.

Каждое прикосновение к Ши давало маленькому комочку света бесценную информацию и энергию. Ши растворился в прикосновениях, его тело перерождалось. Однажды, выйдя из околоплодных вод и потеряв контакт с бесконечным инь матери, он прожил одну из своих жизней, теперь он рождался второй раз, становясь бесконечным ян — дающим и рождающим новую жизнь. Он становился отцом телесным и духовным — своего маленького комочка света, который менял его природу, сознание, контакт с миром, давая прикоснуться к бесконечности.

Бао закончила свою часть ритуала и с почтением склонила голову, сложив руки ладошками вместе перед собой. Теперь была очередь Ши — давать ей свои прикосновения, а ее — принимать его прикосновения. Я находилась рядом и следила за пульсом Бао, все было нормально. Любовь совершала чудо, ее сердце билось ровно и мощно. В тот момент я искренне поверила в ее выздоровление.

Ритуал затягивался, но никто не смел нарушать его святость. Гроза придавала ритуалу магическую силу и торжественность. Живительные весенние капли влаги питали землю, порождая буйство жизни. И каждое прикосновение в ритуальном пространстве давало новую жизнь маленькому участку тела, который получал это прикосновение. Казалось, сама природа и вся вселенная участвовали в этом священнодействии.

Часто меня спрашивают — что такое медитация, как научиться медитировать? Научитесь любить. Любовь — это и есть наивысшая медитация. Отдайтесь любви. И, отдавая любовь, не требуйте ничего взамен. Жизнь сама подскажет вам, когда закончить вашу медитацию. А потом ни о чем не жалейте и будьте готовы к приходу новой любви. Но прежде всего полюбите себя, полюбите свое тело, выбросьте, как старую одежду, школьные нравоучения, которые замаскировались под вашей взрослостью. Живое должно жить, рождаться, умирать и совершать свой бесконечный круговорот, лишенный ваших и чужих представлений о правилах и предписаниях. Если вы человек — имейте духовность человека. Если вы камень, то зачем вам любовь камня? Позвольте всему, что есть в вас живого, проснуться и начать жить. Не ищи любовь далеко, в других людях. Ищи любовь в самом себе.

Ши закончил ритуал. Гроза смолкла. Тихо падали редкие капли дождя. Бао и Ши сидели друг напротив друга, почтительно преклонив головы и не смея пошевелиться. Попечители тела помогли им облачиться в многочисленные одежды, каждая из которых имела свой тайный смысл, след которого терялся в тысячелетиях. Но это вовсе не уменьшало его магического значения. Магия любви и магия власти сплелись воедино в тягучих аккордах благовоний и дворцовой роскоши.

Я незаметно пожала Бао руку, как бы напоминая обо всех утренних уроках и наставлениях, и удалилась. Мне нужно было немного поспать.

Следующее утро, так же как и предыдущее, мы посвятили упражнению с нефритовым стержнем. Однако все перепелиные яйца остались разлитыми по нефритовой палате. Мною начинало овладевать беспокойство. У нас всего один день в запасе.

За завтраком мы долго беседовали обо всех маленьких победах и «неудачах», детально обсуждая каждую из них. Бао заметно повеселела, а ее тревоги растворились в бесконечной любви ее супруга и надежности ее положения жены первого ранга. Она начала чувствовать себя смелее, однако, не переступая граней регламента. Состояние беспричинного веселья и радости от всякого проявления жизни овладело ею. Она улыбалась большому рыжему коту, смеялась над неуклюжими движениями панды.

— Послушай, как забавно поют эти попугайчики, да они просто разговаривают друг с другом, ты только послушай! Посмотри, какие красивые цветы у этих вьюнков — вчера их еще не было!

Воронковидные, бело-розовые цветки калистегии с изящными копьевидными листьями, обвивающей каменную кладку фонтана, и вправду были восхитительны. Они действительно придавали фонтану праздничный вид, как будто и впрямь распустившись под действием любви этих двух нежных молодых сердец. Было ощущение, что Бао увидела впервые весь этот мир с его буйством красок, звуков, ароматов и тысячами сущностей, воспаряющих в этом многоцветий. Ее звонкий голосок не умолкал.

Однако настало время отдыха, и мне пришлось потрудиться, прежде чем Бао заснула. Аромакурильница с лавандовым маслом расслабила ее, а легкий массаж живота успокоил сердцебиение. Но поспала она всего только немногим более часа.

Пришли женщины—попечители тела исполнить прическу для Наисветлейшей госпожи Бао. Развернув шелковые свитки, они тщательно повторяли всю последовательность операций, соблюдая также все формы и пропорции. Затем они облачили Бао в золотисто-желтый халат, подвязав его широким черным, с золотой вышивкой поясом, который они искусно сложили на спине в месте, где находится точка «врата жизни». Смысл этого цвета и этого одеяния я разгадала: желтый цвет — эго цвет императора, черный — это вода, инь. Это одеяние означало, что в нем должно произойти слияние зародыша с лотосом, то есть женщина сливалась с родом императора, что также означало, что нам следовало торопиться.

Женщины продолжали свое ритуальное действо. Они усадили Бао на высокую деревянную скамью, раздвинули ей ноги и оголили лобок. Затем, с четким соответствием древнему свитку, нанесли специальными красными красками, по запаху которых было очевидно, что они содержат камфару, сандаловое дерево, пепел дуба, тайные священные рисунки, напоминающие одновременно иероглифически записанные тайные заклинания и фрагменты цветов, отчего нефритовые ворота стали издалека похожи на цветок пиона или на красную черепаху.

Бао мужественно терпела все эти действия, производимые над ней. В завершение женщины—попечители тела выбелили ей лицо пудрой молодого жемчуга, в которую были добавлены редкие целебные травы, и нанесли специальный грим на лицо, состав которого строго держался в секрете и содержал много редких и очень ценных компонентов растительного и животного происхождения, а также ценных минералов. Косметика и множество украшений из жемчуга, рубинов, сапфиров делали Бао похожей на куклу. Однако я понимала, что с каждым мазком и штрихом из Бао уходит маленькая девочка, любимица своих родителей, а рождается новое существо — древнее и мудрое — женщина.

Также как гусеницы однажды превращаются в прекрасных бабочек, украшающих землю, так и Бао-девочка умирала, давая новую жизнь новому существу — Бао-женщине. Мои чувства также претерпевали тонкие изменения. Я больше не относилась к ней как к девочке или пациентке, которой нужна моя помощь, постепенно во мне начали появляться новые чувства — чувства сестры: ревность, осторожность, ощущение собственной хрупкости и слабости. Я понимала, что теперь мы равны, пожалуй, только я — старшая сестра.