Тайна нефритового голубя

Не случайно пригрозил Фаддей Гурию Силкину костром. И в самом деле, уже четырежды зажигались в общине святого голубя огромные соломенные гнезда, и четырежды бросались в них и сгорали в жарком пламени молодые девицы, а святой старец кричал в это время народу, что отправляются они по велению голубя нефритового на встречу с Господом Богом, чтобы вымолить у него прощения за живущих на земле грешных людей.

Люди верили ему и думали, что и красавица Оксана, и Софьюшка, и Степка стриженая, и Полина приносят себя в жертву с великой радостью. Но девушки восходили на горящие гнезда не по велению Голубя и не за святого старца, как сказал Фаддей Гурию, а после того, как выпивали дурманящей жидкости из черной бутылочки. Явь превращалась для них в сон, и в этом сне не боялись они ни пламени, ни любой боли. Страшно было только ослушаться Фаддея, для которого становились они помехой, и который посылал их на лютую смерть.

* * *

– Ну и что же с тобой случилось, грешница? – спросил Фаддей строго, года Анюта вернулась в избу бледная, с испариной на лбу.

– Не знаю, батюшка. Плохо мне что-то, третий день уже плохо.

– Может, разлюбила ты Господа нашего и Голубя святого?

– Нет, батюшка.

– Или меня разлюбила?

– Нет, нет, батюшка! – Анюта прижала руки к груди и упала перед Фаддеем на колени.

– Ну а если не разлюбила, так быстренько порадуй святого старца, как ты это умеешь делать, – и он вновь раздвинул полы длинной черной рясы…

* * *

– Так вот, значит, в чем святость-то твоя заключается! – Фаддей отпрянул от распластанной на полу девушки – словно огромный черный ворон, взмахнув крыльями, отскочил от растерзанной утицы, и увидел, стоящего на пороге Гурия Силкина, с воздетыми к потолку, сжатыми в кулаки руками.

Вовсе не отдыхать отправился посланец матушки Меланьи после разговора со стариком, а спрятался у него в сенях, чтобы при удобном случае выкрасть голубя. Подсмотрел Гурий в окошко, как обгрызала Анюта ногти на ногах Фаддея, подсмотрел и как овладел он ею, и теперь задумал разоблачить Фаддея перед всей общиной.

– Ах, блудодей! Ах, греховодник! – выбежав на улицу, завопил Силкин во весь голос. – Развратник бесовский! Богоху…

Тяжелый дубовый посох опустился Гурию на голову, и он, крякнув, рухнул на землю. Раскрасневшейся Фаддей подхватил его под мышки и с натугой затащил обратно в избу.

– А теперь, Анютка, ради Господа нашего и Святого голубя, молчи, и во всем со мной соглашайся! – заговорил он быстро. – Этот охальник, пока меня здесь не было, набросился на тебя и стал насильничать. Поняла?

– Да, да, поняла, батюшка, – девушка, не поднимаясь с пола, схватила и начала одевать одежду, но Фаддей удержал ее за руки.

– Нет, так оставайся, чтобы все видели, что нехристь этот с тобой сделал!

– Как же, святой старец, срам ведь это, без одежды людям показываться.

– А антихристу отдаваться не срам! – загремел Фаддей. – Ты тоже не меньше его во всем виновата! Так что молчи лучше и плачь, плачь. Люди тебя поймут и простят. А я тебя защищу, люди мне поверят. Одному мне поверят, поняла?

Он торопливо стащил с лежащего без движений Гурия портки и только тогда выбежал на улицу, чуть не столкнувшись с подоспевшими на крики мужиками и, потрясая посохом, заорал:

– Люди, христиане древнеправославные, вы посмотрите, что учинил гостюшко мой! Опозорил он горлицу нашу Анютку, прямо в доме моем опозорил!

* * *

– А я узнал тебя парень, узнал! Это ведь ты вместе с Фаддеем из общины старца Капитона ушел монастырь строить. – Гурий, в разодранной рубахе, с окровавленным лицом и со связанными за спиной руками, наклоняясь вперед, сидел на земле на коленях. Веревка, обмотанная вокруг шеи и стоящего рядом столба не давала ему упасть. Из носа кровь все еще капала, но Гурий не обращал на это внимания.

– И приятеля я твоего узнал. Это он меня ногой вот сюда, ниже живота, у-у-у…

Андрей шагнул вперед и размахнулся для удара, но удержался и медленно опустил руку. В избиении Гурия он не участвовал – в это время собирал на болоте клюкву. Когда вернулся и узнал о случившемся, готов был убить насильника, но теперь вот заколебался.

– Не бей меня, парень, не бей, – запричитал Гурий, – напраслину на меня Фаддей навел. Я к девчонке даже пальцем не притронулся. Ой, не могу… И вас всех он обманывает…

– Нет, не может нас старец обманывать! – крикнул Андрей. – Святой голубь…

– Украл он голубя святого! У меня украл! Ты ведь знал, что голубь в тайнике хранился, в соборе строящемся. Ну, что молчишь, знал?

– Знал.

– И где тайник находится знал?

– Да.

– Вот видишь, – обрадовался Гурий и тут же поморщился и закрутил головой, – ой, не могу больше! А помнишь, как старец твой из Воскресенского удрал, помнишь?

Андрей промолчал.

– От меня он удрал, от меня. Прихватил голубя и дал деру. Думал, не найду я его. Ой, парень, Господом тебя заклинаю, почеши мне голову, сил уже нет терпеть!

– Что? – вскипел Андрей. – Я тебя убивать пришел, а ты – голову почесать…

– Да меня все равно Фаддей на костре сожжет. Так что уж лучше ты убей. Только сначала просьбу мою последнюю выполни! А я тебе за это тайну нефритового голубя открою.

– Не нужна мне твоя тайна.

– Нужна, нужна. Вот послушай: если посадить голубя нефритового в гнездышко каменное, что находится в том самом тайнике в соборе Воскресенском, и повернуть их вместе задом наперед, то произойдет чудо невиданное, и у человека, это чудо сотворившего, любое желание исполнится. Захочешь – будешь такую же власть иметь, как Фаддей ваш, пожелаешь богатства – будут тебе горы золота, захочешь, чтобы полюбила тебя Анютка и…

– Что там еще эта гнида про Анютку тебе плетет? – откуда ни возьмись взявшийся Егор подскочил к Гурию и врезал ему кулаком по губам. Силкин захрипел и стал заваливаться на бок, но веревка удержала от окончательного падения.

– Да спросите вы ее сами, что делала она у Фаддея в избе! – загунявил он. – А я видел, как заставлял святой старец вашу Анютку – беленькие зубки себе на ногах ногти обгрызать! Ее даже стошнило от этого! Ой, голова моя – головушка! Стошнило ее, а Фаддею все нипочем, говорит, мол, порадуй святого старца, если любишь, и давай принуждать бедняжку всякий срам выделывать…

* * *

– Вот видишь, видишь! – кричал Егор. – Видишь, что твой любимый Фаддей вытворяет! Сам над Анюткой как хотел изголялся и сам же ее в гнездо горящее посылает!

Андрей отступал от надвигающегося друга, вздрагивая после каждого слова, выкрикиваемого ему в лицо.

– Вы ему все верите, молитесь на старца святого, а он – развратник, каких белый свет не видывал! – продолжал кричать Егор. – Да он хуже самого сатаны, да я его своими руками…

Они не поверили ни одному слову Гурия, и все же Егор чуть ли не силком притащил Андрея к сарайчику, где рыдала запертая Анютка, подозвал ее к крошечному окошку и попросил девушку, поклявшись Господом Богом, поведать им без утайки правду. Она долго отнекивалась, но после, утерев слезы, рассказала друзьям, как было все на самом деле, отчего Андрея самого чуть не стошнило.