Тайна Печатей

Мне нечего на это ответить. Мой неуд был реален, как и посещения нашей комнаты куратором. Мадам Акрот и правда заходила несколько раз. Сначала дать мне зелье для перемещения в Средний мир, чтобы я могла встретиться с Костей, а затем, когда Каталина заколдовала салат Окси, после чего кожа сокурсницы позеленела. Вот только последнее никак не могло считаться нарушением или особым отношением, но и рассказывать о таком в присутствии одногруппников и магов было бы диким неуважением к Окси. Я не могла позволить ей пережить забытое унижение заново, чтобы только оправдать себя.

— Ты ничего не знаешь! — воскликнула я. — Зато я знаю, что ты украла моё платье! А это, между прочим, преступление!

— Боже, — театрально вздохнула Камала, — какая же ты жадная, Бронина. Разве на тебе нет платья?.. Ты прекрасно выглядишь, словно знала о бале заранее, но ни с кем не поделилась! Или это ты кого-то обворовала ради этого вечера? Девчонки целый день обменивались друг с другом вещами, чтобы привести себя в порядок и только тебя видно не было, а потом ты заявляешься на бал в этом роскошном наряде и смеешь мне что-то предъявлять?! Да на твоём фоне я бедная сиротка, которую лишили не только должности, но и спокойствия! Неужели ты не можешь оставить меня в покое всего на один вечер? Или тебе всегда нужно оказываться в центре внимания, даже вот таким гнусным способом?

— Что?.. — обомлела я, не зная, как мне на это реагировать. — Я же… мне…

И тут я запнулась, заметив, как сочувственно одногруппники смотрят на Камалу, переиначившую все факты. Я так не умела и ни за что бы не смогла сравниться с ней в этом сомнительном таланте.

Девушка не повышала голос, не краснела, а напротив вела себя спокойно и уверено в отличии от меня, кричащей и топающей на месте от удушающей злости. Я была права, но лишь в своих собственных глазах, в чужих же я видела себя мелочной истеричкой, набросившейся на ни в чём неповинную сокурсницу.

Руки сами собой опустились. Я не могла одолеть Камалу на этом поле боя, а потому была готова поднять белый флаг в тон моему кружевному наряду. В голове рождались противоречивые мысли. Может я и правда перегнула палку? Мне было в чём идти на бал, в отличии от большинства одногруппниц. Я почти поверила в это, пока Камала не развернулась, желая уйти, а подол платья не обнажил её загорелые ступни, на которых я узрела свои туфли, не найдя которых мне пришлось идти на вечер в кедах!

— Да это же мои туфли! Ты и их украла! — злость захлестнула меня по новой. — Или скажешь, и они были тебе нужнее?!

Я жестом привлекла всеобщее внимание к спортивной обуви на моих ногах. Однако резкий тон не смог склонить зрителей на правильную сторону: все как одно лица отражали безразличие к моей потере.

Камала помедлила с ответов, подбирая слова, которые вновь сумеют вывернуть истину наизнанку. Я не могла этого допустить, а потому бросилась к ней, не давая шанса первой открыть рот:

— Верни, они не твои!

Даже думать не хочу, как это выглядело со стороны. Я вцепилась в запястье девушки и потянула её на себя. Когда же Камала попыталась освободиться, то поцарапала мои пальцы своими длинными ногтями и явно не случайно! Я не сдержалась и шлёпнула её в ответ свободной ладонью по атакующей руке, после чего противница завопила:

— Отпусти, сумасшедшая!

— Верни украденное! — упорствовала я.

Окончательно позабыв о приличии, я склонилась, чтобы самолично стащить со ступней Камалы туфли, как она не выдержала, устав играть роль пай-девочки, и со всей силы ударила меня согнувшуюся коленом в челюсть.

В следующее мгновение я уже сидела на полу, а перед глазами мелькали звёзды, яркие как вспышки миниатюрных прожекторов. Было ли это видение от удара или снежинки, падающие с потолка, я не стала вдаваться в подробности. Зато в полной мере ощутила, как задеревенел подбородок, нижняя губа начала опухать, а во рту появился привкус крови.

Сокурсники бросились к нам обеим. Придя в себя, я взглянула на Камалу: по глазам девушки было видно, что она осознаёт, насколько перегнула палку, тем самым разрушив невинный образ, которого придерживалась. Ей ничего другого не оставалось, кроме как пустить в ход проверенный женский метод — слёзы. И если по началу ребята в большинстве своём бросились ко мне на помощь, как к пострадавшей, то теперь они снова переметнулись на сторону всхлипывающей Камалы.

Я не желала продолжать этот балаган, а потому сама помогла себе подняться на ноги, попутно заметив, как из поля зрения исчез Лорус, явно стыдившийся такой партнёрши и решивший по-тихому слинять. Обо мне все позабыли, так что я смогла без лишних глаз уползти в дальний угол. Туда, куда на сегодняшний вечер сдвинули длинные скамьи. Затерявшись среди них, я принялась анализировать случившееся:

«Насколько же я выглядела жалко, раз даже Лорус, осыпавший меня минуту назад комплиментами, предпочёл умыть руки? — как ни странно, в случившемся я винила только себя, хоть и знала, что права. — От меня все отвернулись».

— Только не я, — послышалось над головой.

Я тут же подняла вверх глаза, увидев нависшего над собой Кая. Похоже, последнюю часть своей мысли я произнесла вслух.

— Я никогда от тебя не отвернусь.

— Почему? — спросила, опустив голову вниз, поскольку к глазам подкатили слёзы. Голос также выдавал сильную дрожь. — Тебе разве не стыдно находиться рядом со мной? Даже Кристина предпочла остаться в стороне.

Кай помедлил с ответом, опустился на перевёрнутую скамью, сев рядом, и только тогда заговорил:

— Я уже говорил, что могу всегда быть рядом.

— Но…

— Независимо от того, что о тебе думают окружающие. Мне на всех плевать. — Я вновь подняла на парня глаза, и он добавил: — Кроме тебя.

Покрасневшие от слёз глаза задрожали в попытках сдержать выступившую влагу, но я не могла отвести от Кая взгляда, даже чтобы спрятать свою слабость. Я буквально утопала в его кроваво-красных омутах, смотревших на меня не моргая. Без презрения, без насмешки, с одной лишь теплотой. Как так вышло, что Кай стал единственным человеком, понимающим меня? Не осуждающим. Готовым самому оказаться порицаемым окружающими, но не отвернувшимся от меня. И это после того, как я не приняла его руки, прилюдно накричала и обошла стороной ради другого.

Мы смотрели друг на друга с полминуты, пока его взор, а следом и мой, не переместились к трём громадным окнам за сценой. Глядя на них, Кай произнёс:

— Возможно однажды и ты примешь мою сторону, — он осторожно коснулся пальцами разбитой губы, как я тут же почувствовала холодок, а затем опухлость начала уменьшаться. — И поможешь мне, —закончив свою мысль вместе с тем, как моя губа исцелилась.

Слова Кая моментально выветрились из моей головы, не успев туда толком проникнуть, поскольку всё моё внимание захватила фигура в противоположном углу. Крис наблюдала за тем, как Кай коснулся и нежно провёл кончиками пальцев по моей губе, как мы с полминуты беспрерывно смотрели друг на друга, совсем не замечая девушки, следившей за происходящим между нами. За тоном платья было трудно разглядеть покраснела ли от злости моя подруга, но то, как она рванула к выходу давало понять, что Кристина в ярости.

Недолго думая, я бросилась за ней следом, но за длинными ногами соседки невозможно угнаться и это при том, что я в кедах, а она на каблуках.

Я выбежала во двор, оставив позади Кая и то странно чувство, появившееся внизу живота после его прикосновения. Крис неслась к зданию общежития, а я за ней. Забежала в холл, увидела, как в коридоре ассистенток промелькнул подол её алого платья, и полетела следом.

Кристина никак не реагировала на мои мольбы остановиться, остыть и поговорить. Я гналась за ней вплоть до нашей комнаты, куда она и ворвалась, громко захлопнув за собой дверь.