Тайна перекрестка 'Трех вдов'

Может быть, такое ощущение создавал этот тусклый рассвет? Или события потому казались нереальными, что все устали и проголодались?

Ситуация еще более усложнилась, когда на дороге появилась какая-то женщина. Она нерешительно подошла к решетке, открыла ворота парка и, глядя на Мишоннэ, вскрикнула:

– Эмиль!..

Это была его жена. Потрясенная и растерянная, она вынула платок из кармана и разрыдалась:

– Опять ты с этой женщиной!..

Мадам Мишоннэ выглядела, как добропорядочная мамаша-толстушка, которая совершенно не понимает, что происходит вокруг, и находит утешение в слезах.

Мегрэ заметил, как Эльза обвела взглядом окружающих ее людей. Она нервничала, отчего ее красивое, с тонкими чертами лицо вдруг напряглось.

– Так как же вы все-таки очутились в колодце?..
– произнес добродушным тоном комиссар, словно хотел сказать: "Ну хватит! Не стоит больше перед нами ломать комедию".

Эльза это поняла и ухмыльнулась.

– Похоже, нас полностью разоблачили!
– призналась она.
– Сейчас бы поесть, согреться и хоть немного привести себя в порядок... А там посмотрим...

Комедией уже и не пахло. Наоборот, все сразу же стало ясным.

Теперь Эльза чувствовала себя в этой группе людей совсем одинокой, но на ее лице не было и тени смущения. Она с усмешкой посмотрела на плачущую мадам Мишоннэ, на ее жалкого супруга, затем повернулась и бросила взгляд на Мегрэ, как бы говоря:

– Бедняги! Но мы-то с вами к ним не принадлежим, правда?.. У нас скоро будет о чем поговорить... Ваша взяла!.. Но признайтесь, я умело играла свою роль!..

Она никого не боялась и не стеснялась, в ее поведении уже не было намека на притворство.

Словом, это была настоящая Эльза, которая сама же осознавала, что ее игра кончилась.

– Пойдемте со мной!
– позвал ее Мегрэ.
– Ты, Люка, займись страховым агентом... Его жена может возвращаться домой или пусть, если желает, остается здесь...

– Входите! Вы меня нисколько не смущаете!..

Спальня на втором этаже ничуть не изменилась: тот же черный диван, знакомый устоявшийся запах духов, тайник за акварелью. Да и женщина была та лее.

– Карла-то хорошо стерегут?
– кивнула Эльза в сторону комнаты раненого.
– Он ведь бывает еще более бешеным, чем Мишоннэ!.. Вы можете курить здесь свою трубку...

Она налила в таз воды, спокойно сняла платье и осталась в одной комбинации, вовсе не стесняясь комиссара и не пытаясь его соблазнить.

Мегрэ вспомнил свой первый визит в этот дом. Тогда Эльза казалась загадочной, роковой женщиной. Она старалась быть похожей на кинозвезду и умело создавала вокруг себя атмосферу, в которой любой мужчина мог бы потерять голову.

Неужели она была настолько испорченной и намеренно лгала Мегрэ, рассказывая о родительском замке, о няньках и гувернантках, о строгом отце?

Теперь у комиссара не осталось никаких сомнений! Один красноречивый жест Эльзы объяснял больше, чем все слова: то, как она сняла с себя платье, как рассматривала себя в зеркале, прежде чем умыться.

Перед комиссаром была простая вульгарная девица, пышущая здоровьем и немало повидавшая в жизни.

– Признайтесь, вы мне поверили!

– Ненадолго!..

Она вытерла лицо концом махрового полотенца.

– Не хвастайтесь... Еще вчера, когда у меня чуть обнажилась грудь, у вас пересохло в горле, а на лбу выступил пот, и вы выглядели таким добрым толстяком... Теперь-то, конечно, вас уже ничто не соблазнит... И все же я вовсе недурна...

Эльза выпятила грудь, явно любуясь своим гибким, едва прикрытым телом.

– Кстати, как вы обо всем догадались? В чем была моя ошибка?

– Вы совершили их несколько...

– Каких?

– Например, вы слишком много рассказывали о замке и парке... Когда кто-нибудь действительно живет в замке, то называет его чаще домом или имением...

Эльза раздвинула занавеску и рассматривала висевшие на вешалке платья, не зная, какое из них выбрать.

– Вы, конечно, повезете меня в Париж!.. Там ведь будут фотографы!.. Как вы думаете, это зеленое платье мне пойдет?..

Эльза приложила его к себе, оценивая, как будет в нем выглядеть.

– Нет!.. Черное подойдет больше... Вы не дадите мне огня?..

Эльза рассмеялась, заметив смущение комиссара, когда она подошла к нему, чтобы прикурить сигарету.

– Ладно, я уже одеваюсь... Ну и умора, вы не находите?..

Простые слова, употребляемые Эльзой, придавали особый колорит ее акценту.

– Когда вы стали любовницей Карла Андерсена?

– Я не любовница, а его жена...

Она подкрасила черным карандашом ресницы, оживила румяна на щеках.

– Вы поженились в Дании?

– Вот видите, вы еще ничего не знаете!.. И не рассчитывайте на то, что я вам все расскажу... Настаивать на этом было бы подло... Впрочем, долго вы меня не продержите... Когда после ареста проходят через отдел опознания?..

– Вы пройдете через него сразу же...

– Вам же хуже будет!.. Там выяснится, что на самом деле я Берта Крулль и что вот уже более трех лет полиция Копенгагена разыскивает меня, чтобы арестовать... Датское правительство потребует моей выдачи... Ну вот! Я и готова... А теперь позвольте мне что-нибудь перекусить... Вам не кажется, что здесь душно?..

Эльза подошла к окну, открыла его и вернулась к двери. Мегрэ вышел из комнаты первым. Вдруг за его спиной датчанка защелкнула дверной замок и бросилась к окну.

Если бы Мегрэ весил меньше, она наверняка бы убежала. Не медля ни секунды, комиссар всей тяжестью тела ударил в дверь и сорвал ее с петель.

Эльза уже взобралась на подоконник, но прыгать вниз не решалась.

– Опоздали!
– произнес комиссар.

Она повернулась к нему, и он увидел, что грудь ее высоко вздымается, а на лбу выступили капли пота.

– И зачем только я так тщательно приводила свой туалет в порядок! сказала Эльза, показывая разорванное платье.

– Вы обещаете мне, что больше не попытаетесь бежать?

– Нет, не обещаю!

– В таком случае предупреждаю - буду стрелять при малейшем подозрительном движении... Мегрэ вынул револьвер. Проходя мимо комнаты Карла, Эльза спросила:

– Как вы считаете, он выкарабкается?.. Ему ведь влепили две пули, не так ли?

Мегрэ внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, как нее она действительно относится к Андерсену. Комиссару показалось, что ее лицо и голос выражали смесь жалости и злости.